Михаил Лобанов - Мы - военные инженеры

Да, оказывается, и луна греет. Очередная неудача, досадная ошибка. Сколько их еще будет? Впрочем, на этот вопрос никто не сможет ответить. Я, например, неоднократно убеждался, что работа инженера-испытателя связана не столько с радостями, сколько с разочарованиями.

Испытания теплообнаружителей, которые проводились в 1932-1933 годах, шли трудно. Редкий цикл работ обходился без каких-либо сюрпризов. Прежде всего выяснилось, что установка способна обнаруживать самолеты только ночью, да и то лишь на фоне безоблачного неба. Облака создавали помехи, близкие по своему тепловому диапазону к излучению самолетных двигателей. Изрядное время пришлось затратить на изучение этой проблемы и поиск путей выхода из тупика. Удалось разработать и создать специальные фильтры. Уровень помех несколько снизился, но одновременно упала дальность обнаружения, которая и без того была мала.

Вопрос стоял очень серьезно. Имеет ли смысл продолжать работы? Тут мнения разделились. Одни полагали, что испытания и исследования в этом направлении следует продолжать, добиваясь увеличения дальности обнаружения. Днем, дескать, самолеты можно засечь и прежним способом, то есть при помощи хорошо зарекомендовавших себя оптических средств.

Другие считали, что такое половинчатое решение вопроса не отвечает интересам Красной Армии. По их мнению, следовало сосредоточить усилия на создании универсальной установки, которая будет успешно работать в любое время суток, при всякой погоде. На совещаниях, где подводились итоги очередного этапа испытаний и намечались планы на будущее, разгорались бурные споры между сторонниками двух этих направлений.

К лету 1933 года стало окончательно ясно, что тепло-обнаружители при существовавшем в то время уровне развития науки и техники не могут быть использованы для поиска самолетов. Тактические и технические характеристики этих устройств оказались не лучше, чем у звукоулавливателей. Горькое заключение, по дальнейшая трата сил и государственных средств представлялась нецелесообразной. Оставалось подготовить итоговые документы и сдать папки с делами в архив.

И все же инженеры-вооруженцы ГАУ решили попытаться найти практическое применение созданным приборам, использовать их в интересах Красной Армии. С этой целью были организованы дополнительные испытания. Объектами обнаружения вместо самолетов стали наземные цели: танки, автомашины. Но и здесь не удалось получить обнадеживающих результатов. Танк Т-26, к примеру, обнаруживался "в хвост", то есть со стороны основного источника тепла глушителя двигателя, на дистанции 1000-1200 метров. Автомобили и войсковые подразделения, естественно, обнаруживались на еще меньших дальностях. Если же между прибором и объектом наблюдения существовали препятствия - лес, кустарник, постройки, обнаружение становилось вообще невозможным. Таким образом, установки, улавливающие тепловую энергию, оказались малоэффективными и при разведке наземных целей.

Однако проблемой теплообнаружения заинтересовались моряки. Собственно, инициатива вновь исходила от ГАУ. Когда о предложении провести испытания на море доложили Начальнику морских сил РККА В. М. Орлову, он немедленно дал согласие, рекомендовав провести эксперимент на Балтике. Руководителем испытаний командование ГАУ назначило меня.

Командующий Балтийским флотом Лев Михайлович Галлер любезно принял меня сразу же по прибытии в Кронштадт. На вид суровый и строгий, он встретил "сухопутного" инженера исключительно доброжелательно.

- Слышал, слышал, что ни в воздухе, ни на земле у вас не получилось. Что ж, давайте общими усилиями будем ловить фортуну на морских просторах.

О Галлере я много слышал и раньше. Говорили о нем как об исключительно волевом, требовательном командире, прекрасном знатоке морского дела. Умел он, в случае необходимости, строго спросить с подчиненных, но и научить их многому мог. Особенно ценил Лев Михайлович людей инициативных, деятельных, смелых. И сам был точно таким же. Уважал он добрые морские традиции, свято хранил их, но в то же время любая свежая мысль немедленно привлекала его внимание. Работы Галлера но тактике и стратегии отличались необыкновенной глубиной и широтой мышления. Их автор мог детально проанализировать любой вопрос, сделать обобщения и выводы. При этом Лев Михайлович не смущался, если его взгляды расходились с общепринятыми. Не исключено, что именно его доброжелательное отношение к новаторам и было учтено Начальником морских сил РККА при решении вопроса о месте испытаний.

Я начал было докладывать Льву Михайловичу о нашей экспериментальной установке, о полученных результатах. Но он тут же прервал меня:

- Не нужно, товарищ Лобанов. Расскажете, когда привезут аппаратуру. Кстати, я не думаю, чтобы у вас были основания для пессимизма.

Высокий, худощавый, он поднялся из-за стола и шагнул к одному из шкафов с книгами. Их в кабинете Галлера было великое множество: морские атласы, труды выдающихся флотоводцев, самая разнообразная техническая литература, книги по истории и искусству. Полки были забиты до предела, но Лев Михайлович, протянув руку, сразу же достал нужный ему помер журнала "Морской сборник".

- Взгляните, что пишут по этому поводу англичане. Они тоже пытались обнаруживать самолеты с помощью тепловых систем. У них в таблицах почти те же цифры, что и у вас. Некоторые показатели чуть выше, другие чуть ниже.

Я был настолько поражен его словами, что в первый момент не мог ничего ответить. Командующий флотом, видный морской военачальник - и такая осведомленность в вопросах, не имеющих, казалось бы, прямого отношения к его служебной деятельности. Каким же огромным должен быть диапазон знаний человека, чтобы он мог вот так свободно и непринужденно вести беседу о новейших технических проблемах!

А Лев Михайлович тем временем спокойно продолжал:

- Судя по всему, за границей решили прекратить испытания. Ну и пусть. А мы обязательно продолжим. Верю, понимаете, верю, что рано или поздно добьемся положительных результатов.

На следующий день программа испытаний обсуждалась с работниками оперативного отдела. Мы сказали им о своих нуждах. Прежде всего нам требовалось максимальное количество проходящих мимо судов, по которым можно было бы проверить теплообнаружители. Чем больше будет накоплено данных, тем убедительнее станет статистика. Кроме того, установки хотелось расположить неподалеку от какой-нибудь стационарной точки флота. Это позволило бы иметь постоянную связь со штабом, а через него - с Москвой.

Моряки отнеслись к нашим просьбам с полным пониманием. Они рекомендовали нам разместиться на территории форта "К". Галлер, к которому мы явились с докладом, тут же утвердил решение и пожелал успехов в работе.