Оливер Харрис - Письма Уильяма Берроуза

С любовью, Билл

ДЖЕКУ КЕРУАКУ

Танжер…

4 декабря 1957г.

Дорогой Джек!

Поздравляю с успехом [410] Выход романа «На дороге» принес Керуаку большую известность. Автора буквально завалили контрактами: на издание неопубликованных вещей, будущих книг, а также на покупку прав на экранизацию его произведений. — Примеч. О. Харриса. . Ты ведь пришлешь мне экземпляр своей книги, а? Правда, если считаешь, что до конца года она ко мне не поспеет, тогда не надо, не шли. Я из Танжера уматываю и, наверное, насовсем.

Здесь люди страдают какой-то формой болезни, лишающей сексуальности, — вроде атипичного гепатита. (Бог знает, что родится после ядерных взрывов.) Та же дрянь у Пола Лунда, и я сам дважды ею болел. Всего в городе случаев десять (из тех, которые мне известны). Но болячка проходит, стоит покинуть Танжер. Это не секрет, я лично проверил и перепроверил. К тому же мальчики мне больше не интересны. Перехожу на пилотки.

Над повествовательной частью романа, которая вберет в себя весь материал по Интерзоне, работаю часов по десять в сутки… Герои попадают в Скандинавию, в США, в Южную Америку, в Интерзону, и притом география романа тесно связана: например, входит герой в баню на территории Швеции, а выходит из нее в Южной Америке. «Слово» я подурезал до двадцати страниц… так намного лучше… погоди, отпечатаю — и пришлю почитать. Работы по горло, но я больше ничем другим и не занимаюсь: не трахаюсь, не пью, ни с кем не вижусь. Только работаю и курю иногда кайф.

Посылаю два образчика текста — они вроде бы части романа (про США и про Южную Америку), и в то же время идут как бы сами по себе. Прочитаешь — получишь представление о книге в целом и, может, даже сумеешь продать их. Как по мне, то они здорово получились.

Числа первого в следующем году я, наверное, в Париже пересекусь с Алленом. Или в Испанию перееду. Лишь бы из этой дырени убраться. Весной или летом, может быть, приеду в Нью-Йорк. Привет Люсьену и спасибо ему, что прислал мне экземпляры книг. Ему напишу отдельно. Времени нет, честное слово. Как встаю — сразу же за работу… Ладно, всего доброго. Скоро, надеюсь, увидимся.

Всегда твой, Билл

АЛЛЕНУ ГИНЗБЕРГУ

[Танжер]

8 декабря [1957г.]

Дорогой Аллен!

Посылаю тебе два отрывка из романа […] Может, подойдут для «Чикаго» [411] «Чикаго ревю». — Примеч. О. Харриса. … если нет — тогда напиши, что именно им хотелось бы напечатать.

Алан здесь, вот уже несколько дней. Он болеет, простудился.

Похоже, к концу месяца я точно уеду отсюда. В городе все по-старому. Пол и Джейн вернулись из Англии: Джейн уже лучше, но до конца она не поправилась. Беднягу Ахмеда упекли в тюрьму за то, что он покинул Марокко, хотя на нем еще висит незакрытое дело, в котором замешан четырнадцатилетний немецкий паренек [412] В сентябре Якуби вместе с Полом Боулзом отбыл в Англию, на свой вернисаж в галерее «Ганновер», в организации которого принял участие Френсис Бэкон. Аресты Якуби в июне и в ноябре 1957 г. были связаны как с политической ситуацией в Марокко, так и с моральной стороной вопроса. — Примеч. О. Харриса. . Брайон Гайсин открыл «Тысячу и одну ночь», организовав танцевальную труппу из щуплых арабских мальчиков: у всех морды как у хорьков, узкие плечи и гнилые зубы, и вообще они смотрятся больше как ньюаркская команда по игре в боулинг [413] В начале 1954-го Гайсин открыл ресторан «Тысяча и одна ночь» в крыле дворца Менебхи, в квартале Маршан, недалеко от крепости. Задумывалось предприятие как площадка для выступлений ансамбля «Мастера музыки из Жажуки». Летом 1956 г., после обретения Марокко независимости (6 ноября 1955 г.), Джон и Мэри Кук посоветовали Гайсину закрыть ресторан. Вернувшись из Алжира летом 1957 г., Гайсин вновь открыл «Тысячу и одну ночь», однако еще до конца года был вынужден продать заведение Кукам. — Примеч. О. Харриса. .

Алан Ансен тут говорит, мол, лорд Ф. устроил ему королевский прием. Лорд Ф., этот старый идиот, пытался меня совратить: я на кумарах, после лечения, и меньше всего хотелось вставать рачком перед старым развратником… Дебил, чтоб его. Ситуация примерно такая же, как если бы Энгус Уилсон [414] Энгус Уилсон, английский романист, автор таких книг, как «Цикута и последствия» (1952 г.) и «Англосаксонские позы» (1956 г.). — Примеч. О. Харриса. пригласил к себе на чаек и стал делать недостойные предложения. Страх-то какой.

Работал я, работал и наработал сотню страниц нового материала. Посмотрим, что из этого удастся состряпать.

Джек написал… похоже, все у него хорошо… Алан и я передаем всем привет.

С любовью, Билл

АЛЛЕНУ ГИНЗБЕРГУ

[Танжер]

9 января 1958 г.

Дорогой Аллен!

Ты уж постарайся застолбить комнату, очень прошу. Скоро буду. Я тут застрял исключительно по болезни и потому, что еще не набрал скорости… А выбраться отсюда надо обязательно, хотя бы ради собственного здоровья. Город поразила чума — какой-то вирус, может быть даже, синдром Ардмора (см. последний выпуск «Тайм» [415] 6 января 1958 г. журнал «Тайм» опубликовал статью о загадочной вирусной инфекции, поразившей солдат на базе ВВС в Ардморе (на севере штата Оклахома). — Примеч. О. Харриса. ).

В Париже всем от меня привет, скоро буду. Дня через три-четыре я отсюда смотаюсь, а перед тем пошлю тебе телеграмму: сообщу время прибытия в Париж… если, конечно, сумею точно узнать его [416] Берроуз прилетел в Париж в четверг, 16 января 1958 г. — Примеч. О. Харриса. .

С Аланом все хорошо… В городе все по-старому.

С любовью, Билл

АЛЛЕНУ ГИНЗБЕРГУ

[Париж]

16 февраля 1958 г.

Дорогой Аллен!

Да, чеки от тебя я получил, за что спасибо огромное! Из Танжера чеки до сих пор не пришли. Отправил запрос консулу в Конью… пока ждал оттуда чеков, мне предки прислали немного бабла, поэтому за жилье я заплатил.

Получил письмо от Алана… они с Грегори вполне неплохо ужились, теперь-то, когда между ними не стоит наркота… Грегори тем временем успевает отрываться на хате у Гуггенхаймов. Мадам Гуггенхайм даже задарила ему наручные часики. Грегори, кстати, взял и признался ей, что отмотал срок. То есть дело обстояло так: он признался, будто когда-то сидел, а она подарила ему часы. Слушай, Грегори вообще в тюряге был [417] Берроуз и Гинзберг купили Корсо билет до Венеции в обмен на его немецкое кожаное пальто. Корсо отбыл 21 января с грузом джанка для Ансена (до которого наркотики так и не дошли). Корсо действительно сидел: в Тумсе (в Беллвью) и еще три года — в Клинтонской тюрьме (в деревушке Даннимора). Также длительное время был помешан на наручных часах. — Примеч. О. Харриса. ?

[…]

Я почти что подсел на анаболики, которых здесь обожраться… Только нам на это плевать, мы ставим опыты по анализу [418] Согласно записям Гинзберга в Париж Берроуз приехал: «…не домогаться меня, а просто навестить. К тому же он стал посещать врача, дабы избавиться от сохранившихся психологических блоков и проч.». Берроуз также «ходил лечиться [к доктору Шлумбергеру] дважды в неделю, платя десять долларов за сеанс». (См. письма к Орловски от 20 и 28 января 1958 г., опубликованные в книге «Отрада искренних сердец».) — Примеч. О. Харриса. . Если найдешь книгу Уиклера о зависимости от пиатов — покупай… издательство «Юниверсити оф Иллинойс пресс» [419] Абрахам Уиклер, «Психологические и неврологические аспекты опиатной аддикции в контексте клинических проблем» («Thomas», Спрингфилд, штат Иллинойс, 1953). — Примеч. О. Харриса. . Напиши, когда соберешься приехать [420] В конце января Гинзберг съездил в Англию, откуда вернулся в Париж на третьей неделе февраля. После повторной поездки в Англию он наконец покинул Париж и 17 июля отправился в Нью-Йорк. — Примеч. О. Харриса. . Погода антастическая — тепло как весной. Алан и Грегори с Гуггенхайм собираются в Грецию… Замечательно, честное слово, просто замечательно… […] Из Танжера приходят дурные вести: Пол и Джейн перебираются в Португалию. По ходу дела, боятся, как бы не мели вместе с Ахмедом. А ему, бедняге, легавые на допросах выбили передние зубы… Так написал Френсис Бэкон… «Пасапога» [421] С британским художником Френсисом Бэконом Берроуза познакомил Пол Боулз. «Пасапога» — бар на рю дю Фес, которым владел Доуэлл Джонс, престарелый валлиец со стеклянным глазом. — Примеч. О. Харриса. закрылся.