Дэниел Сташауэр - Рассказчик: Жизнь Артура Конан Дойла

Так и не попав на демонстрацию, Конан Дойл взялся за штудирование конспекта прочитанной лекции. Оно убедило его в том, что чрезмерное восхваление нового метода преждевременно и что бесчисленные жертвы туберкулеза цепляются за неоправданную надежду. Он поспешил в гостиницу и послал срочное письмо в "Дейли телеграф". Воздавая хвалу "благородной скромности" самого Коха, который не выходил из лаборатории, пока другие демонстрировали его метод, Конан Дойл объявил, что сделанное в Берлине открытие пока не завершено и его результативность не очевидна.

Конечно, можно задаться вопросом, вправе ли был Конан Дойл делать такие заявления. Он был всего лишь неизвестным врачом, мало сведущим в вопросах лечения туберкулеза; к тому же он даже не присутствовал на демонстрации метода. На что он мог рассчитывать, плывя против течения и выступая против мнения медицинской общественности? Но ему было больно думать обо всех тех страдальцах, чьи письма ему довелось увидеть, и он счел себя обязанным предостеречь тех, кого мог, — читающую публику. Дальнейшие события подтвердили обоснованность его сомнений, и он очень гордился тем, что его предостережение оказалось своевременным. То был первый из предпринятых им "крестовых походов"; впоследствии, войдя во вкус, он не раз участвовал в подобных общественных кампаниях.

До сих пор Конан Дойл вкладывал почти все силы в создание романов — отдельные рассказы, которые он писал с самой юности, по-прежнему мало способствовали продвижению его писательской карьеры. Но приглядевшись к издательскому рынку, он понял, что пора еще раз круто изменить направление усилий. Ему пришло в голову, что следует написать серию рассказов об одном и том же герое. Это давало преимущество перед традиционным романом-фельетоном, потому что интерес читателя, даже если он пропускал один или два выпуска, не ослабевал. Конечно, Конан Дойл знал, что выходившие отдельными выпусками романы Чарлза Диккенса ничуть не теряли в популярности, но теперь и журналов стало больше, и значительно выросла грамотность, но не всем читателям хватало терпения и денег, чтобы следить за развитием длинной саги. "Подыскивая себе главного героя, — вспоминал писатель, — я почувствовал, что Шерлок Холмс, которого я уже вывел в двух маленьких книжках, вполне подходит для такой серии рассказов" [28] "Воспоминания и приключения". .

Важность подобного решения невозможно переоценить. Конан Дойл не просто придумал удачный маркетинговый ход — он нашел наилучший способ раскрытия собственного таланта. "Я убежден, — писал он впоследствии в книге "За волшебной дверью", — что хороших рассказов значительно меньше, чем хороших романов. Чтобы вырезать камею, нужно обладать более тонким умением, чем для того, чтобы изваять статую". Сам он в избытке обладал подобными умениями, и ярче всего они проявились в рассказах о Шерлоке Холмсе. В повестях, особенно в более поздних, сыщика порой приходилось надолго уводить со сцены, что не способствовало занимательности изложения. Тогда как форма короткого рассказа гарантировала компактность повествования и быстрое развитие событий, а также демонстрировала исключительную способность автора к производству детективных сюжетов. Из шестидесяти историй, составляющих полное собрание приключений Шерлока Холмса, пятьдесят шесть — рассказы. Шерлок Холмс был скорее спринтером, чем бегуном на длинные дистанции.

Чтобы осуществить это начинание, нужно было найти журнал, который заинтересовался бы подобной идеей. К тому времени на всех перекрестках уже десять лет как продавался журнал под названием "Титбитс", печатавший всякую всячину: информационные материалы, юмор, короткую прозу — и принесший целое состояние своему основателю Джорджу Ньюнесу, который не остановился на достигнутом и начал выпускать кучу других периодических изданий. Когда Конан Дойл взялся за серию рассказов о Шерлоке Холмсе, самым новым из них был "Стрэнд", первый номер которого вышел в январе того же года под редакцией Герберта Гринхофа Смита.

Незадолго до этого, дабы избавиться от "отвратительной необходимости заключать сделки", Конан Дойл нанял в качестве своего представителя А. П. Уотта, которому, как говорят, мы обязаны термином "литературный агент" и который оказался весьма опытным и ловким посредником. В апреле 1891-гo он получил от Конан Дойла первые рассказы холмсовской серии. Тот предложил два из них — возможно, "Скандал в Богемии" и "Союз рыжих" — Гринхофу Смиту в "Стрэнд". Спустя годы Смит часто вспоминал о дне, когда у него на столе оказались эти истории. "Какая божественная находка для редактора, вынужденного продираться, как ошалелый, сквозь кипы самых невозможных сочинений! Изобретательный сюжет, прозрачная ясность стиля, совершенное искусство рассказчика! А что за почерк — твердый, свидетельствующий о характере автора, четкий, как печать".

Впоследствии Конан Дойл часто упоминал "многих добрых друзей", которые постоянно требовали новых приключений Шерлока Холмса. Самым настойчивым был конечно же Гринхоф Смит. Почувствовав, что Конан Дойл устал от сыщика, Смит начал "вытягивать" из упирающегося писателя новые рассказы, повышая гонорары, прибегая к уговорам, комплиментам. Конан Дойл же на всю жизнь сохранил благодарность Смиту, часто отказывался от более высокой оплаты в других журналах, предпочитая отдавать рукописи в "Стрэнд". В карьере Гринхофа Смита было немало удач, но начало сотрудничества с Конан Дойлом он считал самым значительным событием в жизни: "Я сразу же понял, что имею дело с величайшим рассказчиком со времен Эдгара Аллана По. И сейчас помню, как влетел в кабинет мистера Ньюнеса и положил перед ним эти новеллы". Издатель вполне разделил энтузиазм своего редактора и тотчас заказал еще четыре рассказа о Шерлоке Холмсе с тем, чтобы всего их было шесть и можно было печатать по одному в номере с июля по декабрь. И Конан Дойл написал для "Стрэнда" "Человека с рассеченной губой", "Установление личности", "Тайну Боскомской долины" и "Пять апельсиновых зернышек", получая по тридцать пять фунтов за публикацию.

Первым вышел "Скандал в Богемии", возможно, самый удачный из всех рассказов о Шерлоке Холмсе. Хотя сюжет напоминает "Похищенное письмо" Эдгара По, история привлекает живостью стиля, занимательностью сюжета и легким юмором, свойственным Конан Дойлу. Дело начинается с того, что на Бейкер-стрит является тщательно загримированный клиент, в котором Холмс узнает не более не менее, как короля Богемии. Тот обращается за помощью к сыщику, чтобы вернуть компрометирующую его фотографию, где он снят в обществе молодой оперной певицы Ирен Адлер из Нью-Джерси. Холмс распутывает дело, проявляя невероятную изощренность ума, однако главное тут не столько перипетии сюжета, сколько замечательное описание мисс Адлер — "известной авантюристки", которой в конце концов удается перехитрить Холмса. Его так поражает подобный исход дела, что, вместо платы за услуги, он просит фотографию мисс Адлер. "Холмс вечно подтрунивал над женским умом, — пишет в заключение Ватсон, — но за последнее время я не слышал его шуток на этот счет. И когда он вдруг заговаривает об Ирен Адлер или о ее фотографии, то неизменно произносит почетный титул: "Та Женщина"".