Ефим Шифрин - Течет река Лета

Мне было некуда спешить. Наташа Жеромская, администратор Карцева, попросила подбросить своего артиста до метро, потому что тот оставил машину где-то в Кузьминках. Мы с Толиком решили, что никаким метро он не поедет — мы доставим его до самых Кузьминок.

Гражданский певец застрял на сцене на недобрых полчаса, исполнив целый блок еврейских песен и, кажется, нарочно испытывая терпение актеров и зрителей, настроившихся на веселый, живой концерт. Впрочем, в легкой атмосфере капустника этот затянувшийся аттракцион тоже прошел с успехом; я зашел поглубже в карман сцены, чтобы избежать прямой встречи с откланявшимся певцом и выбрался оттуда, только когда Ян после грустного номера про «Сон о казни артиста» пригласил меня на сцену.

У Яна хватило сил, чтобы опять устроить перебранку. Он не дал мне сказать ни слова. Сразу отчитал меня за букет, с которого предательски упало несколько листочков. Я, защищаясь, рассказал про свой недавний диалог с ним по телефону.

— Он мне сказал: Фимка, делай на концерте что хочешь. Я представлю тебя, уйду, не буду мешать. А ты мне дорогой подарок принесешь?

— Я выйду на сцену с цветами.

— Все. До свидания. Можешь не приходить.

Зрители рассмеялись. Ян подобрал с пола упавшие лепестки, уходя в кулисы еще ворчал что-то по поводу моего букета. Когда он уже почти ушел со сцены, я сказал:

— Ну, вот. Собрал все, что осыпалось. И ушел — лысый.

В гримерке меня развезло. Болезненная слабость Яна меня страшно смутила.

Собираясь на фуршет, я быстро промокнул глаза ладонями, вышел в коридор, запруженный фотокорами всех московских газет, растянул рот в улыбке и успел попозировать со всеми, кто встретился на пути…

Вскоре в комнате, где были накрыты столы, появился Карцев.

Держа в руках стаканы с виски, мы с Альтовым подошли к нему.

— Я не был в Театре Эстрады три года. И Сеня здесь давно не выступал.

Роман Андреевич был лаконичен.

— Если бы не Ян, я бы никогда не пришел к этому м…

Речь зашла о нынешнем руководителе театра.

Несколько лет назад Карцев начал репетировать спектакль вместе с Татьяной Васильевой в антрепризе Леонида Трушкина. Дуэт был еще тот. Все шло как по маслу. Хазанов бывал на репетиции и однажды для усмешнения какой-то сцены принес Карцеву калоши. Карцев трижды вспоминал эти калоши, когда в нескольких словах обрисовал все, что случилось после них.

Когда о спектакле стали говорить и предсказывать ему шумную премьеру, Трушкин вдруг перестал назначать репетиции, а затем позвонил и объявил, что встреч больше не будет.

— У меня что-то не получилось.

«У меня!» — ехидно выделил голосом Роман Андреевич, пересказывая диалог.

Ну, не получилось и не получилось. Работа была остановлена. Артисты вернулись к оставленным до репетиций делам.

А вскоре Карцев узнал, что работа над пьесой возобновилась. Но уже без него и Васильевой. Сейчас этот спектакль значится в репертуаре Театра. Играют его Чурикова и Хазанов. Он называется «Смешанные чувства».

— Ну, и что твоя история, — сказал я Альтову, — после этой? Детский сад.

В свое время у Альтова после долгой дружбы тоже вышла размолвка с худруком. Много раз тот переносил творческий вечер писателя в планах театра с выходных на будни, а затем и вовсе отменил, сославшись на возможный неуспех.

Услышав мой вопрос, Альтов поднял руки в жесте, означавшим «сдаюсь!»

— Вы специально ждали меня? — спросил Карцев. — Не надо было… Зачем?

Видно было, что он все же тронут. А я был счастлив оттого, что еще немножко побуду рядом с ним.

На ступеньках театра мы еще раз остановились перед фотографами, выскочившими вместе с нами на улицу.

В машине Карцев начал пересказывать нам свой новый номер. Про тренера женской волейбольной команды. От смеха наш водитель Саша чуть было не выпустил руль из рук.

У дома в Котельниках мы остановились. Я сидел на заднем сиденье и взял Карцева за плечи.

— Вам давно надо было писать себе самому.

— Теперь буду. Я уже начал… У меня есть еще один монолог.

Когда я вошел в подъезд, Карцев спросил у Толика:

— Фима здесь живет? В этом доме?

— Да, — ответил Толик. — На девятом этаже.

Ребята довезли Романа Андреевича до Кузьминок. Он не показал им свою машину. — Здесь недалеко. Я сам дойду.

Накрапывал дождь. Маленький человек растаял в темноте. Чуть дольше были видны его седые волосы, сбившиеся от ветра.

Ребята посмотрели ему вслед. И тут же согласились друг с другом, когда Толик сказал:

— Чарли Чаплин…

Парадоксальный. Смешной. Неповторимый.

8 октября 2007 года

Получил письмо от Тебелевой, которое цитирую без разрешения, но, зная, что в нем нет ничего, что могло бы огорчить автора при публикации, привожу лишь один абзац, который вызвал к жизни некоторые припоминания.

"Бессонница сулит нам множество открытий, но я не подозревала, что до такой степени. В первый момент просто подумала, что таки заснула и это сон. Сейчас переключила телевизор на "Культуру" и попала аккурат на начало мультика. Черно-белого, рисованного, остро-социально-сатирического для конца восьмидесятых — начала девяностых. И вдруг услышала Ваш голос. Голос из тех лет, потому что такого тембра, интонаций а-ля "Женская консультация" у Вас давно нет. Ну, Вы уже, ясно, поняли, о чем я. Мультик о городе, в котором трудящимся в порядке эксперимента разрешили летать. Я не знала. Слушайте, так здорово. Как Вы это озвучили! Ну, не смейтесь. На одном дыхании посмотрела, чуть не повизгивая от восторга".

Спасибо, Наталья! Я забыл про этот фильм. По всему видно, моя своенравная Лета сулит еще немало остановок на пути. Бывает же, что пароходы памяти пережидают в шлюзах, пока впереди не откроется полноводный канал.

На этой пристани опять пришлось подключаться к Интернету. На одном из сайтов, посвященных отечественной анимации, я нашел искомую справку. Фильм, который показали ночью, назывался "Эксперимент". В каталоге он значится с подзаголовком "Сатирический фильм о бюрократах. Для взрослых". Моя фамилия в выходных данных не значится. Длится мультик всего 7 минут 45 секунд. Он вышел на экран в 1988 году. Это был мой второй озвученный мультик. И — один из многих, придуманных известным режиссером Ефимом Гамбургом. С этим милым, интеллигентным человеком мы больше не виделись. В 2000-м году Ефима Абрамовича не стало. Он умер от сердечного приступа в своей квартире.

Годом раньше "Эксперимента" вышел мультфильм "В зоопарке ремонт". В нем я озвучивал жирафа, которого забирает к себе домой мальчик из обычной городской малометражки.

— Ух, навязался ты мне на шею, — говорил мальчик голосом взрослой артистки.