Анатолий Куликов - Тяжелые звезды

Узнав, что это произошло, я сказал сыну: «Тебе не кажется, Сережка, что новый министр лучше старого?» И мы засмеялись, понимая, что наш давнишний разговор о его переходе во внутренние войска был и правильным, и своевременным. Теперь у Сергея опыт командования отрядом специального назначения (Далее — ОСН. — Авт.) «Скиф», отличный боевой опыт. За плечами оконченная с золотой медалью Военная академия имени Фрунзе.

И сегодня он на войне. Приходится опять за него волноваться, особенно когда получаешь вот такие фронтовые сводки: «9 января 2000 года в районе населенного пункта Джалка на территории Чеченской Республики военнослужащими внутренних войск из состава ОСН «Скиф» Северо-Кавказского округа ВВ МВД России были предприняты действия по прикрытию попавшей в засаду тыловой колонны внутренних войск. Несмотря на то, что в ходе боя подбит и полностью сгорел один БТР отряда, военнослужащие ОСН «Скиф» под огнем противника смогли обеспечить прорыв нескольких автомашин колонны. Причем наводчик подбитого БТР вел огонь по бандитам и покинул боевую машину только после четвертого попадания из вражеского гранатомета. Командир отряда подполковник С.А. Куликов умело руководил действиями подчиненных и лично из гранатомета уничтожил огневую точку противника…»

Позже, после отставки, когда никто бы не стал меня упрекать в протекции собственному сыну, я предложил Сергею переехать на службу в Москву. «Давай, — сказал я ему. — Мне не откажут. Будем вместе». Но он наотрез отказался. А в поддержку собственных слов привел очень достойный аргумент: «Я — человек военный. Куда пошлют, туда и поеду. Но сегодня Северо-Кавказский округ для нормального офицера является весьма перспективным местом. В том плане, чтобы воинские звания получать, как и полагается в окопах, а не в тылу». И я с ним легко согласился.

Сейчас Сергей продолжает службу в округе. Недавно стал полковником. Виктор пошел по стопам брата: тоже поступил в Минское Суворовское училище. Причем перед поступлением выяснилось, что он может туда и не попасть, так как возникли некоторые проблемы со зрением. Все, что касается ума и здоровья — я просто не сомневался в успехе. И учился он хорошо, и спортивный разряд имел по плаванию. А тут возникла такая ситуация, что ему запросто могли дать от ворот поворот.

Когда Виктор вернулся после прохождения медкомиссии с этим известием, совершенно случайно дома оказался Сергей, в то время уже офицер, служивший в Германии. Он сопровождал в Союз уволенных в запас солдат и на обратном пути на сутки заскочил домой.

Разумеется, Сергей тут же взялся хлопотать за брата. Повел его в военкомат, быстро отыскал офицера, ответственного за набор абитуриентов. Выяснилось, что и он, подобно Сергею, также бывший минский суворовец. Слово за слово, нашли они общий язык, и военкоматовец подписал необходимое заключение о годности Виктора к учебе в Суворовском училище. Поступление туда прошло успешно, как, впрочем, и дальнейшая учеба сына, к которой он всегда относился с прилежанием и охотой. Когда же пришло время выбирать высшее военное училище, Виктор со мной посоветовался: «Я в пехотное не хочу. Пап, я бы хотел в инженерное…»

Поразмышляв, я согласился с его доводами. Виктор хорошо знает математику, имеет склонность к логическому мышлению и хорошие технические навыки. В то же время было ясно, что ему не по душе административная работа. Но в разговоре с ним я поднял планку повыше: «А что ты думаешь по поводу поступления в Академию ракетных войск стратегического назначения им. Дзержинского в Москве?» У Виктора загорелись глаза: «Было бы здорово! Но ведь туда и попасть непросто».

Я легко его обезоружил: «Какая разница, куда сдавать экзамены. Представь себе, что есть некий государственный университет в областном или республиканском центре и есть Московский государственный университет имени Ломоносова. Названия у всех одинаковое — «университет». И программы обучения, скорей всего, несильно друг от друга отличаются. Однако есть одно существенное отличие, какой диплом у тебя в кармане. Я имею в виду не престижность университета, а качество тамошнего преподавания». «Конечно, есть!» — согласился сын.

Знаменитая Академия РВСН им. Ф.Э. Дзержинского, ныне Академия Петра Великого, одно из старейших военных учебных заведений России, конечно, была тем местом, где следовало проявить и ум, и настойчивость. Виктору это вполне удалось: экзамены он сдал хорошо и был зачислен на первый курс инженерного факультета.

Поначалу пришлось нелегко, но вскоре он втянулся. Да так, что уже после третьего курса сумел совместить учебу в военной академии с учебой на экономическом факультете в Московском государственном социальном университете. И подросшую сестру Наташу убедил пойти туда же. И я подозреваю, что, добиваясь этого, он там действовал не менее активно, как в свое время Сергей в белорусском военкомате…

Конечно, я имею в виду не протежирование, а силу убеждения. Тем более, что Наташа училась в школе хорошо, и у нас с Валей никогда не возникали сомнения в том, что она продолжит учебу. Другое дело, что с помощью Виктора она выбрала будущую профессию, которая в полной мере отвечает складу ее ума и ее характеру. Сегодня Наташа успешно учится сразу на двух факультетах одновременно — на экономическом и на юридическом.

«Дети — зеркало семьи, — часто повторяю я. — Надеюсь, нам с женой не придется заканчивать жизнь в доме для престарелых».

Единственная проблема, которая возникла у Виктора в конце его учебы в академии, была связана с тем, что сокращающиеся Вооруженные Силы уже не нуждались в таком количестве новоиспеченных офицеров. Иные лейтенанты, едва получив погоны, были вынуждены увольняться.

Виктор был в академии на хорошем счету. Долгое время никто и не догадывался, что он — сын командующего внутренними войсками, а позже министра внутренних дел. Об этом, конечно, знал начальник академии генерал Юрий Плотников. Он не раз высказывал мне благодарность за сына, отмечая, что его учебные дела заслуживают похвалы, а среди товарищей сержант Куликов пользуется авторитетом. Тем не менее проблема дальнейшего выбора пути стояла остро. По моему совету Виктор перешел на службу в МВД. Однако тогда, когда меня самого в МВД уже не было. Сегодня у него там ответственная работа, в которой пригодились его аналитические способности, технические и экономические знания.

Рассказывая о детях, я несколько забежал вперед в своем повествовании. Но лишь оттого, чтобы подчеркнуть, как много значит для меня моя семья. Чтобы высказать, как я горжусь своими сыновьями и дочерью. Как особенно благодарен своей жене Валентине, положившей столько труда и любви, чтобы выросли они настоящими людьми. Служба отнимала у меня почти все время. В иные годы, особенно когда обострялись вооруженные конфликты, я проводил в командировках более двухсот суток, то есть две трети года. Что тоже в нашем семейном кругу становилось поводом для шутки: дескать, мое отцовское воспитание заключается в том, чтобы к 31 декабря вернуться из командировки, пересчитать детей и вывести остаток на 1 января.