Вильгельм Кейтель - 12 ступенек на эшафот

Верхом на гнедом жеребце я принимал заключительный парад под бравурные марши военного оркестра и представлял командиров подразделений, дефилирующих мимо трибуны для почетных гостей. Я хорошо понимал, что прощаюсь с дивизией навсегда…

Вечером во время прощального ужина в офицерском клубе Адольф Гитлер произнес импровизированную речь перед собравшимися командирами и офицерами генерального штаба. Фюрер избрал темой публичного выступления военные действия Италии в Абиссинии: «Требования итальянцев справедливы. Я никогда не присоединюсь к позорным санкциям против Италии. Напротив, я желаю всяческого успеха дуче и итальянскому фашизму…» Далее Гитлер высказался в том смысле, что в один прекрасный момент и рейх может оказаться в таком же положении, когда справедливые требования немцев могут натолкнуться на противодействие европейских политиканов. Сегодня я понимаю, что он имел в виду. Тогда он потряс всех нас решимостью идти наперекор всей Европе…

Через несколько дней после возвращения из Бремена нарочный привез телеграмму—молнию фон Бломберга, в которой сообщалось, что мне следует срочно выехать в Нюрнберг для участия в партийном съезде [41] 7 съезд НСДАП, так называемый «съезд свободы», на котором были приняты печальной памяти «Нюрнбергские законы о гражданстве и расе», ограничивавшие гражданские права евреев в Третьем рейхе, проходил с 10 по 16 августа 1935 г., т. е. до начала маневров в Мюнстерлагере. Хронологическое несоответствие в воспоминаниях фельдмаршала, объясняющееся отсутствием справочной литературы. и зарегистрироваться в отеле, где за мной будет забронирован номер.

Впервые в жизни мне довелось стать участником впечатляющего пропагандистского действа в Нюрнберге. Неизгладимое впечатление произвели массовые митинги и шествия на Мерцфельд и потрясающие световые эффекты во время ночных факельных шествий членов НСДАП.

После съезда я встретился с женой в Берлине для решения квартирного вопроса. Мы осмотрели несколько уютных вилл в Далеме и в районе Розенек, но Бломберг потребовал, чтобы съемная квартира располагалась не далее чем в 15 минутах ходьбы от министерства. Мы выбрали большой дом на одну семью с небольшим садом на Килганштрассе, 6 — в тихом тупичке рядом с Ноллендорфплац…

Вальтер фон Рейхенау превратил передачу дел в форменный фарс: в течение трех последних дней сентября он забегал в министерство в костюме для игры в лаун—теннис буквально на несколько минут — его ждали партнеры в спортивном клубе «Блау—Вайс». Единственным полезным делом, которое он сделал накануне отставки, было заключение соглашения о разделении обязанностей между штабом главного уполномоченного военного хозяйства министериальдиректора Гельмута Вольтата и военно—экономическим штабом вермахта оберста Георга Томаса. Так я познакомился с Вольтатом и его людьми.

Военно—политическое управление вермахта было детищем фон Рейхенау. С тех пор как в феврале 1933 г. фон Бломберг стал военным министром, скромный чиновничий аппарат, состоявший из политического управления и отдела личного состава, превратился в мощную управленческую структуру. В мое распоряжение поступали:

Адъютант

Секретарь—машинистка фройляйн Кэте Шиминг

Регистратура с начальником отдела и персоналом

Организационный отдел (по вопросам обороны) оберста Альфреда Йодля

Международный отдел оберста Эдгара Рерихта

Служба тыла сухопутных войск (и отдел государственного обеспечения) оберста Райнеке

Отдел военной контрразведки (абвер) контр—адмирала Вильгельма Канариса

Правовой отдел министериальдиректора Розенберга

Бюджетно—финансовый отдел министериальдиректора Тишбайна

Военно—экономический штаб оберста Томаса.

С молчаливого согласия Рейхенау Бломберг распоряжался в управлении, как в своей вотчине, особенно в штабе Томаса и финансовом отделе Тишбайна. Разобравшись в ситуации, я отменил эту порочную практику и твердо взял бразды правления в свои руки. К моменту моего вступления в должность военно—политическое управление министерства в целом не соответствовало своему первоначальному предназначению и еще не было той организацией, которой ей предстояло стать в недалеком будущем, — штабом оперативного руководства вооруженными силами.

Для создания боеспособной и современной армии предстояло сломить серьезное сопротивление военачальников всех рангов. Главнокомандующие родов войск встретили в штыки идею создания централизованного штаба оперативного управления. Резкие возражения генералитета вызвали и наши попытки сведения составных частей вермахта в единое целое. Типичное «местничество» военного руководства, на которое можно было закрыть глаза при 100–тысячном рейхсвере и «карманном» флоте, не выдерживало никакой критики на фоне глобальных задач реформирования вооруженных сил и создания сухопутной армии и боевой авиации нового типа. К этому времени уже было учреждено министерство ВВС, а главнокомандующий люфтваффе Герман Вильгельм Геринг был рейхсминистром в составе нового немецкого правительства.

Полагаю, что фон Бломберг как опытный администратор и руководитель с государственным складом мышления попросту спасовал перед масштабностью стоящих перед ним задач, кроме этого, военный министр не встретил ни малейшей поддержки в лице фон Рейхенау, жизненным кредо которого было пассивное следование за обстоятельствами. Больше всего в жизни Рейхенау боялся перетрудиться и, по его собственным словам, всегда «бежал трудностей». Так что Бломберг оказался психологически не готов к созданию «триединого» вермахта в составе сухопутных войск, кригсмарине и люфтваффе.

Я энергично взялся за работу. Через некоторое время, побывав на всех посвященных этой проблеме совещаниях, я записался на доклад к фон Бломбергу и изложил ему свои соображения на этот счет. Нашим первым шагом должно было стать установление строжайшего контроля над служебными актами военного руководства составных частей вермахта. Бломберг издал указ, предписывающий главнокомандующим всех родов войск отправлять в военно—политическое управление копии всех изданных приказов (кроме связанных с кадровыми перемещениями и назначениями) для их последующего согласования и утверждения. Моя инициатива вызвала в войсках недоумение, разочарование, зависть и даже враждебность. Однако через некоторое время все стало на свои места во многом потому, что насущная необходимость подобного шага была очевидна даже министерским референтам.

Как и следовало ожидать, самые непримиримые и упорные противники реформ «окопались» в генеральном штабе сухопутных войск! Генштаб намеревался подмять под себя авиацию и флот и единолично разрабатывать стратегическую концепцию новой армии, исключив из военно—политической сферы Бломберга и его министерство. Я составил обстоятельную докладную на имя министра о происходящих в генштабе негативных процессах и хотел бы подробнее рассмотреть эту и другие проблемы.