Вильгельм Кейтель - 12 ступенек на эшафот

Гитлер потребовал «сжечь все мосты», включая отправку на родину сына Чан Кайши, служившего офицером в Мюнхенском пехотном полку и квартировавшего у командующего 7 военным округом фон Рейхенау. Путь к сближению и военно—политическому сотрудничеству с Японией был расчищен.

Осенью 1937 г. по поручению Бломберга я нанес визит вернувшемуся из Китая фон Секту и сообщил ему о закрытии немецкой миссии. [47] Хронологическая ошибка фельдмаршала: немецкие военные советники были отозваны из Китая в 1938 г. Он посетовал, что Бломберг не выражает особого желания встретиться с ним, и рассказал мне о положении в Китае и попытках главы правительства прекратить затянувшуюся гражданскую войну. Главным, на его взгляд, было то, что Чан Кайши проводил твердую антикоммунистическую политику — и этим обстоятельством рейху ни в коем случае нельзя было пренебрегать. Это была моя последняя встреча с фон Сектом — через полгода мы похоронили его на кладбище Инвалидов…

…Я и предположить не мог, что в этот момент фон Бломберг и сам находится на положении жениха, [48] Намек на помолвку старшего сына фельдмаршала, кавалерийского офицера Карла—Хайнца Кейтеля, с Доротеей фон Бломберг, дочерью военного министра, официально одобренную родителями жениха и невесты. и во что это в конечном итоге выльется. Тогда мне бросилось в глаза только то, что рейхсминистр дважды выезжал в Оберхоф в Тюрингском лесу в гражданской одежде и без адъютантов, оставляя мне короткую записку с номером телефона, по которому с ним можно было бы связаться в случае крайней необходимости. Майор фон дем Декен, 1–й адъютант рейхсминистра, только пожимал плечами и не мог сказать чего—либо определенного. По слухам, Бломберг навещал на горном курорте какую—то молодую даму, сломавшую себе то ли лодыжку, то ли кисть во время катания на лыжах. У меня были определенные предположения на этот счет, но я оставил их при себе и не разговаривал на эту тему ни с кем — даже с женой.

В середине декабря 1937 г. после тяжелой и продолжительной болезни скончался первый генерал—квартирмейстер немецкого генерального штаба сухопутных войск (1916–1918) Эрих Людендорф. Адольф Гитлер приказал организовать церемонию торжественных похорон в Мюнхене. Было запланировано, что фон Бломберг как представитель высшего военного руководства рейха произнесет надгробную речь от имени и по поручению фюрера.

Еще осенью 1937 г. на торжественной церемонии в здании военного министерства Гитлер произвел Бломберга в фельдмаршалы и вручил ему маршальский жезл в присутствии высшего офицерского корпуса рейха. [49] Фон Бломберг получил чин генерал—фельдмаршала 20 апреля 1936 г. Для поездки в Мюнхен я приказал подготовить спецпоезд фельдмаршала с недавно подаренным ему Гитлером салон—вагоном. Мы должны были подобрать маршала в Обердорфе и высадить его там же на обратном пути из Мюнхена. Никто из нас не мог предположить тогда, что эта поездка в новом салон—вагоне окажется для фельдмаршала первой и последней в его служебной карьере.

Рождество 1937 г. Сибилла и Дорле (Доротея) Бломберг провели у нас — отец проводил праздники в Оберхофе. Теперь его намерения не вызывали сомнения — фон Бломберг надумал жениться. После возвращения он в доверительной форме сообщил мне, что собирается вступить в законный брак в январе 1938 г. Дама его сердца — из простонародья, но сам он не считает это серьезным препятствием и принял окончательное решение. В свою очередь, он вдвойне рад тому, что состоялась помолвка Дорле и Карла—Хайнца. Со своей стороны он приложит все усилия, чтобы свадьба состоялась как можно быстрее, и положит молодоженам достойное ежемесячное содержание. Слава Богу, что в рейхе не считается зазорным взять в жены «дитя народа», а пересуды в так называемом «обществе» его вообще мало занимают. Он честно и открыто поговорил со старшими детьми и рад тому, что встретил понимание…

Вот, собственно, и все, что узнала семья и мы сами: безвестное «дитя народа» и… множество вопросов в связи со вновь открывшимися обстоятельствами. Нужно ли говорить, что их мы оставили при себе…

От адъютантов я узнал, что скромная церемония бракосочетания назначена на середину января (12 января 1938 г.) и состоится в зале военного министерства. Якобы Гитлер и Геринг будут выступать в роли свидетелей жениха, а от венчания молодожены отказались. Я не получил приглашения на эту церемонию и знаю только то, что на ней присутствовали 3 адъютанта военного министра — фон дем Декен, гауптман Рибель, капитан 3–го ранга барон фон Вангенхайм — и друг семейства, бывший флотский адъютант, фон Фридебург. Вечером Бломберг и его молодая жена выехали из Берлина в свадебное путешествие. Через некоторое время в прессе появились фотографии четы Бломберг на прогулке по лейпцигскому или дрезденскому зоопарку. Позирование супружеской пары на фоне клеток с обезьянами показалось многим, и мне в том числе, дурным тоном.

Свадебное путешествие было прервано в связи с резким ухудшением состояния здоровья его престарелой матери Эммы фон Бломберг, урожденной фон Чеппе, проживавшей в уединении (с дочерью Маргарет фон Бломберг, 1880–1940 гг.) в имении под Эберсвальде. Трудно сказать, как повлияли на старую госпожу скандальные слухи о женитьбе сына и знала ли она о них вообще. Фройляйн Маргарет фон Бломберг, которая часто навещала мою жену после смерти матери в конце января 1938 г., хранила по этому поводу молчание. Я выехал в Эберсвальде на похороны Эммы фон Бломберг 20 января 1938 г. На эберсвальдском кладбище у открытой могилы стояли Бломберг и его жена — в скрывающем фигуру плаще и с закрытым густой вуалью лицом. Соболезнование оказалось скомканным — супружеская пара удалилась с кладбища первой…

В конце месяца в моем кабинете появился взвинченный начальник берлинской полиции граф фон Хелльдорф и начал задавать неожиданные вопросы о внешнем виде молодой супруги фон Бломберга. Он отказывался верить, что, не считая похорон в Эберсвальде, я так ни разу и не увидел свою «родственницу», каковой она стала приходиться мне после официального объявления о помолвке наших детей. В конце концов он вытащил регистрационную карточку с фотографией Евы Кун, [50] Подразумевается Эрна Грун, хотя в обширной историографической литературе супругу фельдмаршала фон Бломберга часто и ошибочно именуют «Евой» полученную по запросу с Тирпицуфер из службы прописки полицейского участка по месту жительства Бломберга, и опять принялся расспрашивать меня о том, идентично ли изображение на фотографии внешнему облику молодой жены моего начальника. Я не смог ответить на этот вопрос. Тогда Хелльдорф потребовал срочно разыскать Бломберга, поскольку это чрезвычайно важно для него самого. Я был настолько потрясен происходящим, что позвонил в приемную министра.