Всеволод Радченко - Главная профессия — разведка

В Париже несколько всемирно известных мест, но я хочу рассказать только об одном, менее заметном, но не менее важном для Парижа и французов, — это могила Наполеона, несомненно, самого великого человека в истории Франции и самого почитаемого до сих пор. Наполеон захоронен в соборе Дома инвалидов. Это один из шедевров классического стиля. Под главным куполом собора установлена гробница Наполеона. Наполеон умер 5 мая 1821 года в ссылке на острове св. Елены. Только через семь лет англичане, пленником которых он был, разрешили французам перевести прах императора во Францию. От Гавра, куда прибыл корабль с прахом, вверх по Сене и через Париж останки Наполеона провожала вся страна. Останки императора, по примеру египетских фараонов, замурованы в шесть гробов: два свинцовых и три из дорогих пород древесины. Гробы покоятся в большом саркофаге из красного гранита. По кругу главного зала собора стоят восемь статуй, символизирующих победы величайшего военачальника Франции, «охраняющих покой императора». В соборе захоронены его приближенные генералы Бертран и Дюрок, его сын — король Рима и братья Жером и Жозеф, а также маршалы Тюренн, Вобан, Фош и Лиотей.

По возвращении в Москву я был назначен в специальное подразделение, которое только что было создано. Тогда оно называлось «Управление Д» (дезинформации), позднее ему дали более благозвучное название — «Служба активных мероприятий». Я вновь попал под начало к шефу и создателю этой службы Ивану Ивановичу Агаянцу, он же был короткое время моим руководителем в начале карьеры в разведке, ещё в европейском отделе.

Агаянц, теперь уже посмертно, хорошо известен как талантливый разведчик и исключительного ума руководитель. Сейчас о нём регулярно пишут статьи в газетах, а журнал «Люди» (июнь 1998 года) опубликовал большой очерк с его портретом в генеральской форме.

За довольно длительное время работы в службе «А» я принимал участие в целом ряде крупных операций, за одну из которых был награжден знаком «Почётного чекиста». Абсолютное большинство операций службы «А» описывать и до настоящего времени невозможно. Пусть их анализирует Центральное разведывательное управление США. В задачи службы, в частности, входили мероприятия по разоблачению деятельности иностранных разведок, направленных против СССР, его внешней политики и его конкретных представителей за рубежом. В первую очередь эти операции были направлены на разоблачение ЦРУ и английской «Intelligence Service».

Упомяну для примера лишь несколько таких операций, и то только потому, что они носили характер контрпропаганды и широко освещались в печати.

В 1962 году был арестован и предан суду полковник Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооружённых сил СССР Олег Пеньковский. Вместе с Пеньковским на скамье подсудимых оказался мелкий английский бизнесмен Винн, который использовался английской разведкой в качестве связника для работы с Пеньковским, так как он часто посещал Советский Союз и социалистические страны. История самого Пеньковского освещалась многократно в нашей и зарубежной печати, я её касаться не буду.

Я был подключён к «делу Пеньковского» с позиции контрпропаганды и поэтому присутствовал на слушаниях в суде, которые проходили довольно помпезно в Колонном зале Дома Союзов. Приговор суда был суров, но справедлив. Пеньковского расстреляли, а Винна осудили и через некоторое время обменяли на упоминаемого выше Лонсдейла. Как только американцы убедились, что Пеньковский действительно расстрелян, в ЦРУ было принято решение максимально использовать «такой заряд» для очередной пропагандистской компании, которые сменяли одна другую в этот период особенного обострения холодной войны.

Большими тиражами, сначала в США и Англии, а затем и в ряде других стран вышла книга, якобы являющаяся переводом на английский переданных Пеньковским англо-американцам своих личных записок. Она так и была названа «Записки Пеньковского». Книга являлась собранием «разоблачений» советской политики, якобы основанных на личных впечатлениях Пеньковского, полученных им в Москве от общения с видными фигурами, такими как маршал авиации Неделин, бывший Председатель КГБ генерал армии Иван Серов, начальник Главного разведывательного управления Генерального штаба генерал Ивашутин и другими.

Даже первичный анализ книги, вышедшей только на английском языке, а как показало дальнейшее развитие событий, русского текста просто не существовало, подтверждал, что записки являются фальсификацией, основанной на устных сообщениях Пеньковского, записанных англо-американцами на встречах с ним за рубежом и приправленных солидной порцией пропагандистского вымысла.

Сделаю небольшое отступление. По моему глубокому убеждению, Пеньковский был типичным шизофреником с манией величия. Потерпев фиаско в своей оперативной работе разведчика в ГРУ, решил прославиться на стезе «мирового шпионажа». Я отлично помню, как на процессе во время допроса Винна Пеньковский вскакивал и кричал: «Нет, это было не так, я разоблачу этого английского шпиона до конца!». Он имел в виду Винна, хотя речь на суде шла в первую очередь о самом Пеньковском. Я сидел довольно близко от него в зале и видел явно ненормальный взгляд этого человека. Могу только попытаться представить, как сложно остаться нормальным, когда тебя публично судят за предательство. Но ведь известен и ряд других примеров его «странного поведения». Находясь в командировке в Англии, он потребовал, например, чтобы его хозяева срочно сшили для него мундиры полковника американской и английской армии, сфотографировался в этих мундирах и потребовал, чтобы его представили лично королеве. Англо-американцы, очевидно, понимали психические отклонения Пеньковского, и, с точки зрения корректности работы с агентом, работали с ним безобразно. Встречи шли одна за другой, они спешили как можно быстрее получить от него любую доступную ему информацию.

В период работы с англо-американцами Пеньковский уже не работал в центральном аппарате ГРУ, а был под «крышей» в Государственном комитете по науке и технике. На мой взгляд, было ошибкой представлять Пеньковского, как на суде, так и в нашей печати, не как полковника ГРУ, а как сотрудника гражданского учреждения среднего звена. Стыдно, конечно, говорить о предательстве офицера Генерального штаба, но с другой стороны, смешно прикрываться фиговым листком, когда во всём мире писали и пишут о полковнике Пеньковском. В то же время начальству в ЦК, да и в КГБ, хотелось громкого дела с расстрельным финалом.