Михаил Ульянов - Реальность и мечта

Вот я и ходил. Например, возле нашего театра на Арбате долгое время стоял дом-развалюха, который реставрации не подлежал и никому при этом не принадлежал. Нам же как воздух нужна была вторая сцена для экспериментальной деятельности в театре, для расширения репертуара, наконец, для обеспечения работой всей труппы. А получить землю по соседству с формулировкой «в полное хозяйствование», чтобы привлечь инвесторов и строителей, никак не удавалось. На наши просьбы и резоны был ответ один: «нет средств, нет возможностей». И кончиться все могло тем, что какой-нибудь шустрый предприниматель или вездесущая мафия наложили бы лапу на эти развалины и появилось бы посреди Арбата очередное казино. Ведь в постсоветской России бывало, что даже под театральной вывеской открывались сомнительные лавочки ради барыша, и для этого новоявленные бизнесмены легко забывали о подлинном значении сценического искусства для общества. Однако свою правоту Вахтанговский театр доказать все-таки сумел, и землю нам выделили.

Сложности были и с гастролями. Даже так случилось, что из- за экономических неурядиц два или три летних межсезонья Москва оставалась без приглашенных театральных коллективов — их просто не на что было пригласить. Тогда даже путешествие из Петербурга в Москву было сопряжено с изрядными проблемами. Более того, стране реально угрожала утрата единого культурного театрального пространства. Причем столичные труппы также находились в серьезном затруднении при организации своих творческих выездов на периферию. Выпутывались мы из ситуации как могли. И выпутались! В начале 2002 года вахтанговцы в полном составе побывали на гастролях в Киеве, давали спектакли в Театре имени Леси Украинки. Это значит, что занятость труппы в постановках была полной.

Как занять всех актеров в спектаклях, обеспечить им возможности для творческого роста и приличный заработок — это разговор особый. Проблема не уникальна для вахтанговцев, она универсальна для всех театров. Пока денег не было, пока мы не научились их зарабатывать, театральные труппы, которые создавались годами, стали напоминать огромные неповоротливые дредноуты. С одной стороны, приходили молодые актеры — они еще не набрались достаточного опыта, чтобы тащить репертуар, однако им уже надо предоставлять перспективу. С другой — была масса пенсионеров, которые играли все меньше по состоянию здоровья, но увольнять их нельзя ни в коем случае — пенсии-то были мизерные, и отнять у заслуженного человека, твоего многолетнего товарища по сцене, роль в очередной постановке — значит поставить его на грань полуголодного существования. Поэтому я, сколько хватало сил, боролся за то, чтобы сохранить шаткое равновесие между старшим поколением актеров и молодежью, так сказать, творчески поддерживал стариков, все-таки ориентируя театр на молодую, свежую кровь. И вот результат: за последние двадцать лет на вахтанговской сцене выросли настоящие мастера — А.Дубровская, М.Аронова, Е.Сотникова, Н.Гришаева, С.Мако- вецкий, М.Суханов, В.Симонов, Е.Князев, А.Завьялов, имена перечислять можно еще. Многие из них в качестве отличных профессионалов известны за рубежом, их приглашают к сотрудничеству на разных театральных и киносъемочных площадках, и они постоянно фигурируют в нашей труппе. Но и мои старинные друзья-актеры по-прежнему в чести — на примере многих и многих замечательно сыгранных ролей они вырастили достойную смену себе, в том их заслуга. И тут же постепенно начинают заявлять о себе и совсем юные ребята, недавние выпускники театрального училища… И у всех актеров нашего театра свой творческий голос, есть право со сцены рассказать зрителю нечто важное.

У кого-то из великих есть замечательное высказывание о различии ораторского искусства Цицерона и Демосфена. Когда речь произносил Марк Туллий Цицерон, римский сенат охватывал восторг: «Боже, как он говорит!» А когда речь перед греками держал Демосфен, афиняне кричали: «Война Филиппу Македонскому!»

То же можно сказать о различии в искусстве и режиссуры, и актерства. Искусство вообще многолико — и этим оно интересно. Искусство безгранично — и этим оно прекрасно. Искусство всезнающе — и этим оно замечательно.

Сегодня искусство по-прежнему ищет пути, как в заваленной шахте, — к людям, к свету и находит их часто с помощью классики. А еще классика — посох в руке усталого путника, бредущего по жизни.

При необходимости в сложные годы мы опирались на нее, но мы также ставили в репертуар произведения современных авторов. И те и другие пьесы могли идти с аншлагами и без.

Но важно, что с их помощью Театр имени Вахтангова выстоял. Выстоял еще и благодаря своей изумительной, искрометной актерской школе. Двадцать лет я, как умел, сберегал наши традиции и теперь, оборачиваясь назад, могу с удовлетворением констатировать: на моем отрезке пути это удалось. Возможно, потому, что удачу любого режиссера, любого актера в нашем театре я воспринимал как свою. И выгоды для себя, кроме успеха театра, не видел.

Личная жизнь актеров всегда притягательна и интересна. И не потому, что про нашего брата городят иногда такой огород, что только остается руками развести. Это особенно вошло в норму для журналистов и газетчиков в последние годы. А публике лестно узнать, что артисты, эти «небожители», такие же грешные и уязвимые, как и все. Тут-то газетчики и подкидывают что-нибудь горяченькое, что способно подогреть интерес. При советской власти существовал так называемый товарищеский суд. Вот уж лезли «товарищи» в грязное белье, вот уж заглядывали без стыда и совести в замочную скважину, вот уж сладострастни- чали и яростно требовали пикантных подробностей! Теперь товарищеских судов нет, зато некоторые журналисты так свирепствуют в погоне за сенсациями из личной жизни, что некоторым актерам проходу от них нет. И хотя я за свободу прессы, но чувство меры хорошо бы знать всем. Поэтому я стараюсь избегать всяких разговоров о моих ближних, о семье, о себе. Мне нет дела до того, что сейчас стало модным раздеваться перед публикой. Думаю, актеру подобает творческая известность, а не скандальная. Однако сейчас, рассказывая о театре и о жизни, я не могу не поговорить о дорогих и близких мне людях, о тех, кто всегда находился рядом со мной дома и на работе.

Путь актера тернист и бесконечно зависим. Господи, от чего он только не зависит! Можно быть и талантливым и работящим, а жизнь все равно не сложится. И не всегда стоит кого-то винить в этой неудаче. Все актеры когда-то впервые вступают на театральный порог. И вроде бы тебя пригласили туда от чистого сердца, а иначе и не приглашают, а вот не складываются отношения, и все тут. Не буду разбирать причины удач или провалов, каждый раз они оказываются особенными и уникальными. Но среди многих обстоятельств немалую, а иногда решающую роль играет тот, кто рядом с тобой. Будь это друг, а еще важнее, если это жена. В театре так часто бывает: живем-το как на корабле — кругом вода, и на нем бок о бок трудятся мужчины и женщины. Поэтому естественно, что актеры часто соединяют свои судьбы. Это всегда серьезное событие, которое может круто изменить и человеческую, и творческую судьбу. Угадаешь — и это позволит взлететь на вершину мастерства и популярности, не угадаешь — опустишься на дно. Я примеров тому знаю много. Ну а мне повезло.