Вера Фигнер - После Шлиссельбурга

Проникнутые этим духом, мы, нижеподписавшиеся, образовали из себя временный интернациональный комитет и берем на себя смелость и инициативу обратить ваше внимание на поставленный вопрос и просить вас присоединиться и содействовать нам. Нужно ли оговариваться, что нижеподписавшиеся не руководятся здесь никакой задней политической мыслью и желают лишь выполнить долг человеческой солидарности, который лежит на каждом культурном человеке, гражданине свободной страны. В настоящий момент эта задача является особенно настоятельной.

В разного рода ссылках и тюрьмах России тысячи и тысячи политических заключенных заперты в настоящее время в тюрьмах вместе с уголовными арестантами.

Они умирают там — медленно или быстро, но всегда и систематически под ударами всякого рода эпидемических болезней, от туберкулеза и тифа, и от антигигиенических условий: переполнения тюрем и недостаточного питания.

Мало того, они подвергаются телесным наказаниям и непрерывным надругательствам, доводящим заключенных иногда до коллективных самоубийств.

В 1850 г. Гладстон просил всю Европу поддержать его протест против неаполитанского короля, по приказу которого одна цепь сковывала политических каторжан с уголовными.

Подобно Гладстону, и мы взываем к совести Европы и требуем для политических заключенных России:

1) уничтожения телесного наказания;

2) более гуманных условий относительно помещения и питания;

3) создания для политических заключенных камер, отдельных от уголовных.

Если вы разделяете наши чувства, мы просим вас сообщить нам о вашем присоединении, написав об этом г-же Алине Менар-Дориан, или возвратить с вашей подписью прилагаемое при сем обращение. Мы просим вас также сообщить нам, желаете ли вы принять непосредственное участие в образовании Общества друзей русского народа в вашей стране вместе с теми из ваших соотечественников, которых вы найдете сочувствующими этому.