Василий Ардаматский - Две дороги

— Заходите, буду рад.

— Ведь ваша контора где-то на Славейкова? Я непременно зайду. А сейчас, к сожалению, тороплюсь. Свидание. — Полковник хитро улыбнулся и позвал официанта.

На другой день полковник явился в контору.

— Ну, видите? Сказано — сделано, — заговорил он с порога, окидывая взглядом скромный кабинет Заимова. — Значит, это здесь деньги делают?

Разговор был такой же несерьезный, как и в ресторане, но вдруг Заимов почувствовал, что полковник хочет, только почему-то не решается, о чем-то ему рассказать.

— Что вы продаете, если не секрет? — спросил полковник.

— Все, что у нас покупают, — ответил Заимов. — Моя контора посредническая. Скажем, в деревне мы закупаем фрукты, овощи, перепродаем их хозяевам овощных и фруктовых магазинов, ресторанов, кафе. Сделки оптовые, за посредничество берем проценты, — совершенно серьезно рассказывал он, и ему показалось, что на этот раз полковник интересуется его делами неспроста.

— Мне продавать нечего, а покупать не на что, — вздохнул полковник. — Вы знаете мою теперешнюю должность?

— Не имею чести, — сухо ответил он.

— По должности я курица, посаженная на яйца с динамитом, — решительно и серьезно сказал полковник. — А называется это оперативным отделом по мобилизационному плану. Вы прекрасно знаете, что это такое, — сиди и жди, пока кто-то наверху нажмет кнопку боевой тревоги. С ума можно сойти от безделья и... от безденежья. Ну, правда, что можно придумать, посоветуйте?

— Коммерция — безбрежное море для инициативы, — ответил Заимов. — Но советовать очень трудно и опасно. В коммерции, как правило, каждый рискует в одиночку.

— Я понимаю... понимаю, — согласился полковник и вдруг спросил: — Как вы думаете, выиграет Гитлер русскую кампанию, если он ее начнет?

— Россия все же не Франция, — заметил Заимов.

— Это верно. Но когда он смял Польшу, мы говорили: Франция — это не Польша. Конечно, Гитлер играет ва-банк, но козырей у него полные руки.

— Русские, надо думать, тоже не с пустыми руками.

— Вы потомственный русофил и потому оптимист, — возразил полковник. — А мне что-то страшно за Россию.

— Мне тоже, но поживем — увидим.

— А воюют немцы, прямо скажем, красиво, — сказал полковник.

— Начало есть не больше, чем начало.

— Когда я проигрываю в начале пульки, я всегда говорю себе то же самое, и это удерживает меня от паники, — рассмеялся полковник и спросил: — Вы здесь царствуете один?

— Почему? За стеной мой компаньон, есть еще бухгалтер, есть агент по закупкам.

— Невелика армия для генерала, — усмехнулся полковник и стал прощаться.

Прошло еще несколько дней, и как-то под вечер, когда Заимов собирался уходить домой, полковник позвонил ему и спросил, могут ли они встретиться.

— Я уже иду домой, — сухо ответил Заимов.

— Вот и отлично, подождите меня минут десять, и я встречу вас на Славейкова, — полковник положил трубку.

Заимов вышел из конторы и, встав в дверях, смотрел, откуда появится полковник и будет ли он один.

Он узнал его издали, хотя тот был сегодня в штатском. Полковник шел по противоположной стороне.

Заимов пересек улицу и повернул ему навстречу. Они поздоровались и пошли рядом.

— Чего вы боитесь? — спросил Заимов.

— Себя, — нервно рассмеялся полковник. — И еще вас, и еще много всякой всячины.

— Меня-то чего бояться?

— Это верно, вас я боюсь менее всего. Свернем сюда, — предложил он, когда они подошли к безлюдному сумеречному переулку. Полковник нервничал.

— Я тороплюсь домой, — сказал Заимов.

— Десять минут, не больше. — Полковник крепко взял его под руку. — Я хочу рассказать вам о своей коммерческой идее.

Они шагали по гулкому камню мимо заборов и серых домов со светлыми окнами.

— Скажите, ведь у вас полным-полно русских друзей, — сказал полковник. — Что, если курица предложит им купить яйца, на которых сидит? — спросил полковник и остановился, держа возле себя Заимова.

— Я вас не понимаю, — сказал Заимов.

— Я же говорил вам, что по должности я курица. Так вот, русские могут пойти на эту сделку?

— Откуда я могу это знать? — спросил Заимов.

— От них, только от них, — ответил полковник.

— Моя контора занимается овощами, фруктами, молочными продуктами. С куриными яйцами мы избегаем иметь дело, слишком большие потери при транспортировке, — улыбнулся Заимов.

Полковник, не отпуская локоть Заимова и приблизившись к его лицу, сказал:

— Я говорю совершенно серьезно. Мне нужны очень большие деньги, иначе мне грозит катастрофа. Скажу вам все: я проиграл в карты грандиозную сумму, отдал в залог драгоценности матери, она не знает. Скоро месяц, как я жду, что она обнаружит пропажу, и ищу деньги... Легко сказать... И скоро истечет срок, когда я еще могу их выкупить. Понимаете? Мне нужны деньги — я готов на все.

Заимов и сейчас видел его омерзительно красивое, пахнущее духами лицо.

— Я все продумал, — продолжал полковник. — Если мы сговоримся с русскими, они возьмут от меня документы на воскресенье, сделают копии и вернут.

— А если в это время нажмут кнопку боевой тревоги?

— А-а, — махнул рукой полковник. — Тогда вообще все летит к чертовой матери. Надеюсь, что этого не случится — они слишком боятся, — засмеялся он неестественно.

— Но тогда русским не нужен ваш товар, — сказал Заимов.

— Им не нужна вся схема связи с немецкой армией? Кто-кто, а вы-то знаете, как это важно при любом варианте с кнопкой. Я сказал все, теперь моя судьба в ваших руках.

Заимов долго молчал, полковник стоял перед ним бледный, с ввалившимися глазами.

— Я вам ничего не обещаю, — сказал, наконец, Заимов.

— Послезавтра я зайду к вам в контору, спрошу, как мои дела, — торопливо сказал полковник. — Вы скажете — плохи, и я уйду. И снова зайду через день. Мой срок — пятое число следующего месяца. Но если вы не поверите мне и не информируете о моем предложении своих русских друзей, они вам никогда этого не простят.

— Я вам ничего не обещаю, — повторил Заимов.

— Послезавтра я зайду, — сказал полковник, и Заимову показалось, что он стучал зубами.

Той же ночью русские уже знали о предложении полковника. Они ответили, что решение примут только после тщательной проверки.

Спустя три дня представитель русских встретился с полковником, и в тот же день от него на сутки были получены важнейшие немецкие документы, определявшие место болгарской армии и ее стратегические задачи в войне с Советским Союзом.

После этого полковник как ни в чем не бывало продолжал высиживать динамитные яйца. Его картежный долг, пожалуй, не был выдумкой, однако вскоре стало известно, что он купил особняк. Недавно в газете появился снимок: полковник стоял у карты вместе с немецкими офицерами. Под фотографией было подписано: «Болгарские офицеры вместе со своими немецкими друзьями обсуждают у карты ход войны».