Вячеслав Лебедев - Фрунзе

…На другой день жандармское отделение в Шуе послало донесение губернатору:

«Совершено дерзкое нападение на частную типографию Лимонова. Вооруженными злоумышленниками напечатано 2 тысячи противоправительственных воззваний, Злоумышленники скрылись в неизвестном направлении. Листовки не отобраны».

Захват типографии дал свои плоды: именно большевистский кандидат от Владимирской губернии Н. А. Жиделев и был избран во II Государственную думу голосами десятков тысяч рабочих, ивановских и шуйских текстильщиков.

Фрунзе-Арсений не давал спокойно спать фабрикантам и властям края. Он как бы все время напоминал им: «Вы считаете, что расправились с революцией? Наивное самообольщение! Только отсрочки, оттяжки добились вы, притом ненадолго!..»

В январе 1907 года Арсений возглавил массовое движение шуйских рабочих против повышения цен на хлеб. Пользуясь послевоенной хозяйственной неурядицей, купцы и торгаши безудержно набивали карманы за счет трудовых народных копеек.

На центральной площади Шуи собрался митинг ткачей. Арсений выступил с горячей и острой речью. Он жестоко бичевал и высмеивал главаря шуйских толстосумов, городского голову Китаева.

— Увы, не секрет, — едко говорил он, — что есть на свете, так сказать, «безголовые головы»… Пример тому — шуйский градоправитель…

Полиция издали слушала и созерцала Арсения, но протиснуться к трибуне сквозь толпу жандармам оказалось не по силам…

Чем ближе пробирались шпики и переодетые полицейские к трибуне, тем плотнее становилась толпа. Шагах в восьмидесяти-ста от трибуны рабочие стояли, держась за руки. Это была уже заградительная цепь пролетарской охраны, боевики-дружинники. Арсений спокойно закончил речь и исчез.

— Как в воду канул… — сокрушенно рапортовали полицейские исправнику.

Еще азартнее, принялась полиция выслеживать нёуловимого Арсения. Сбившиеся с ног сыщики в первых числах февраля 1907 года сообщили Перлову, что Арсения только что видели в поселке Дмитриевке возле уездной земской больницы. Перлов как раз приехал откуда-то домой. Он даже и коня выпрягать не стал, прямо помчался в санках к больнице.

Он подозревал, что Арсений у одного из неблагонадежных врачей больницы. И он не ошибся: в квартире жившей при больнице врача Дымской Арсений, сопровождаемый верным другом Павлом Гусевым, как раз проводил беседу с сочувствовавшими партии медицинскими работниками, которые могли быть, в свою очередь, использованы как агитаторы.

Поляна возле больницы, занесенная снегом, была безлюдна. Дело было уже после полудня, а зимний день короток. Но Перлов был опытен и терпелив. Он поставил сани с лошадью у ворот одного из прилегавших к полянке дворов, а сам прошел в него. Долго сидел там Перлов, не сводя глаз с больницы.

Уже начинало смеркаться, когда из больничных ворот показались два человека. Один из них легонько прихрамывал, а это, по данным полиции, была одна из главных примет Арсения. Не теряя ни секунды, Перлов выскочил на улицу.

У спутника Фрунзе, ткача Павла Гусева, был зоркий глаз. Он ткнул Арсения в бок:

— Перлов! Нас выследили. Облава!

Фрунзе на миг представил себя в лапах у палача. Вот он — мастер пыток, скулодробитель Перлов. Надо прорываться! Фрунзе припал на колено, прицелился. Грянули выстрелы.

— Павел, стреляй ты, заело в подаче…

Гусев тоже нажал курок.

Перлов присел на корточки за кузов своих саней и тоже принялся стрелять. Из домов начали выскакивать люди. Донесся топот лошадей. На выстрелы мчалась конная полиция.

Сбежав с высокой железнодорожной насыпи, которая пролегала возле самой больницы, Фрунзе и Гусев нырнули в одну из улочек поселка…

Перлов был взбешен и обескуражен.

— Сейчас бунтовщик Арсений напал на меня и пытался убить, стрелял несколько раз, — доложил он начальству.

Теперь Арсению, если бы его поймали, угрожала смертная казнь.

Но Арсений был Арсением только в Шуе. В Петербурге, в Политехническом институте, на каждую зачетную сессию аккуратно являлся способный и старательный студент Михаил Фрунзе. Именно таким помнили его академик А. А. Байков и заслуженный профессор М. А. Павлов, тогдашние его педагоги по Политехническому институту. Профессора с удовольствием ставили высшие отметки в зачетную книжку этого студента. Он даже обогнал своих однокурсников и по ряду наук числился уже на четвертом курсе.

— Замечательные способности! — говорили о нем профессора.

Труднейшие предметы успешно сдавал Михаил Фрунзе. И никому из почтенных профессоров в голову не приходило, что этот русый, с веселыми глазами студент держит в трепете и страхе полицию и фабрикантов огромного района, выполняя ответственные поручения партии.

После стычки с Перловым у земской больницы Михаил Фрунзе уехал на несколько недель в Петербург сдавать зачеты.

Шуйские сыщики уже начали впадать в уныние. Им неизменно приходилось рапортовать:

— Никак нет-с, не видать, не слыхать Арсения…

В Шую Фрунзе вернулся в середине марта того же 1907 года. С крыш уже капало по-весеннему. Серо-грязные пятна лежали на подтаивающих сугробах.

Поколесив по улицам, прилегавшим к вокзалу, Фрунзе добрался до соколовского домика и, как обычно, вошел не во двор, а в мелочную лавчонку.

В полутемной небольшой лавчонке был всего только один покупатель. Бросив на вошедшего искоса короткий взгляд, он продолжал рассматривать образцы вяленой воблы, которые висели над прилавком, пропахшим селедками и керосином.

Когда Фрунзе скрылся в низкую дверь, ведшую во внутренние помещения, покупатель в упор спросил Соколова:

— Кто это такой?

— Кто это? — нисколько не смутившись, вскинулся Семен Иванович. — Да жилец наш. Студент, практикант, инженером скоро будет…

— Смотри, Соколов, — постучал пальцем по стелу покупатель, понизив голос. — Будут ужо тебе практиканты…

— Да я при чем-с?.. Я ни при чем-с… — засуетился Семен Иванович. — Пачпорт представил. Денежки плотит… В нутро нешто влезешь?.. А что?

— Ладно, ладно, поговорим еще, — таинственно и многозначительно буркнул шпик-покупатель и вышел из лавочки, хлопнув дверью.

Несколько дней прошло, как обычно. «Практикант» рано уходил, поздно возвращался. 23 марта, как всегда поздно вернувшись с подпольного заседания, Арсений был встречен в дверях ткачом Василием Малышевым, который жил с ним вместе на квартире.

Малышеву партия доверила оберегать Арсения и предупреждать об опасности.

— Не сплю, дорогой, — тихонько сказал Малышев. — Тебя дожидаюсь. Кто-то шныряет по переулку. Не переночевать ли тебе сегодня где-нибудь в другом месте?