Джим Уайт - Джеймс Хэрриот. Биография

Однажды — я тогда еще учился в начальной школе, — отец сидел напротив меня за столом. Глаза его запали от усталости. Он полночи провозился с тяжелым отелом и выглядел более изможденным, чем обычно.

— У тебя измученный вид, Альф, — заметила мать.

Он откинул голову, посмотрел в потолок и глубоко вздохнул.

— Так и есть, — ответил он. — Утром мы попали в настоящую мясорубку!

Неудивительно, что он устал. После тяжелой ночи в коровнике они с Дональдом пережили мощный стресс, который так часто случается в жизни ветеринара. Их вызвали на ферму близ Бидейла кастрировать огромного коня. В те дни Дональд и Альф делали эту работу «стоя» — оперировали животное под местной анестезией. Этот метод требовал большой осторожности и сноровки. Многие ветеринары получали серьезные увечья и даже погибали от жестоких ударов, нанесенных пациентом.

Потеря семенника, естественно, не входила в планы этого животного, и он оказался трудным пациентом. Дональд только приступил к делу, как почувствовал легкое дуновение ветерка у своего лица. Нож, который он держал в руке, волшебным образом испарился. Молниеносный удар, выбивший нож из рук Дональда, прошел всего в нескольких сантиметрах от его головы. Вот тогда и началось настоящее представление.

Альф с Дональдом, благодарившим Бога за то, что остался жив, вывели коня на поле и надели ему намордник с хлороформом, — было решено провести операцию под общим наркозом. Конь бурно отреагировал на эти манипуляции, взвился на дыбы и пулей понесся по полю, потащив за собой Альфа, мертвой хваткой вцепившегося в веревку. Зрелище, по-видимому, было занятным, но вскоре услуги Альфа оказались ненужными. Хлороформ начал действовать, и огромный конь проломил забор, огораживающий сад, разровняв в процессе цветочную клумбу. Наконец все было кончено: Альф сидел на голове коня, а Дональд быстро оперировал среди смятых цветов.

За этим увлекательным спектаклем наблюдал хмурый хозяин сада, — судебное разбирательство вполне могло стать еще одним пунктом повестки дня.

Помню, отец говорил мне, когда я был еще очень молод:

— Удалить тестикулы у коня очень просто. Настоящее искусство — убедить его с ними расстаться! — Помолчав несколько секунд, он добавил: — Однажды — не знаю когда, — кто-нибудь придумает препарат, который будет помещаться в небольшой шприц. Одна инъекция — и конь мирно падает на землю. К нему подходит ветеринар и делает свое дело, — никаких криков, никаких мелькающих перед лицом копыт, просто спокойная, профессиональная операция!

Пророческие слова! Сейчас в нашей практике мы вводим пациенту небольшую дозу анестетика, а потом благополучно выполняем свою работу. Какой контраст с теми захватывающими приключениями, которыми «наслаждался» Альф в свои лучшие годы! Часто цитируют его слова, сказанные в 1992 году: «Мне нравится писать о моей работе, потому что я ее любил, и во времена моей молодости она была особенно интересной. Для меня она была чем-то вроде оплачиваемого отпуска. Мы много смеялись. Сейчас в ней больше науки, но меньше смеха». Как известно читателям Джеймса Хэрриота, смеха действительно было много, и было забавно вспоминать разные веселые случаи, — но в то время они не казались такими уж смешными. Помню, мальчиком я громко смеялся, когда мне рассказали о приключении с конем, но я не помню, чтобы отец разделял мой восторг.

Огромные перемены в профессии ветеринара происходили на глазах Альфа Уайта. Проработав больше сорока лет, он, как никто другой, имел полное право писать об изменившемся облике ветеринарной практики. В те времена работа требовала больших физических усилий. Ее мог выполнять только мужчина, и чем сильнее он был, тем лучше. Помимо принятия родов у коров и лошадей, день ветеринара был заполнен такими процедурами, как обрезка копыт, туберкулинизация и удаление рогов, и хотя многие задачи сегодняшних ветеринарных врачей тоже требуют тяжелого физического труда, они располагают более эффективными лекарствами и современным оборудованием.

В 1950-х сельскохозяйственная промышленность решила, что крупному скоту лучше будет без рогов, и Альф провел много часов, отпиливая их или отрубая с помощью так называемой гильотины. Это была тяжелая работа. Рога часто были твердыми, как гранит, и обезроживание больше напоминало бойню, чем хирургическую операцию. Однако эта процедура требовала определенных навыков, и многие ветеринары гордились хорошо и профессионально выполненной работой. Альф урчал от удовольствия, когда через шесть-восемь недель видел плоды своего труда — гладкие ровные бугорки на голове в том месте, где раньше красовалась пара зловещего вида рогов.

Ампутация рогов была грубой и трудной работой, но роды у коровы и лошади иногда проходили еще тяжелее. Сельскохозяйственные животные, которые никогда не отличались склонностью к сотрудничеству с ветеринаром, почему-то предпочитают рожать в темное время суток. Соответственно, в начале своей ветеринарной карьеры Альф работал в те часы, когда большая часть страны спала. Помимо прочих неудобств, ему часто приходилось раздеваться до пояса. Колючий ветер набрасывался на обнаженное тело, и работа в столь жестких условиях сыграла свою роль. Дыхательная система Альфа давала сбои с цикличной закономерностью: он начинал кашлять в ноябре и переставал только в следующем мае.

Его самая первая книга неслучайно начинается с отела. Некоторые впечатления, полученные в холодных коровниках, сохранились в его наиболее ярких воспоминаниях о трудных старых временах.

Один из самых тяжких моментов карьеры Альфа случился утром в первый день нового года. В два часа ночи он забрался в постель, бурно отпраздновав Хогманей [4] Канун Нового года в Шотландии. , — не зря же он столько лет прожил в Шотландии! Ровно в шесть утра тишину прорезал пронзительный телефонный звонок. Альф нащупал трубку и услышал резкий голос йоркширского фермера. Новый год мало значил для этих людей, и они не тратили времени на поздравления.

— Говорит Стэнли Даффилд из Килбурн-Паркса. У меня корова телится. Приезжайте скорей!

Стэн Даффилд, верный клиент практики, олицетворял собой честных трудолюбивых йоркширцев, которых любил и уважал Альф, но в то утро у него не было никакого желания с ним встречаться.

Помимо физической нагрузки на организм, одной из главных проблем ветеринара в те дни было ограниченное число лекарств для борьбы с инфекциями. Единственным средством были сульфаниламиды химической компании «Мей и Бейкер», появившиеся в начале 1940-х годов, и записи в старых журналах Синклера и Уайта свидетельствуют о широком использовании сульфаниламидов. Их производили в форме порошка, который смешивали с водой и вливали животным в глотку. Много жизней было спасено с помощью этого препарата.