Григорий Мирошниченко - Ветер Балтики

Боевые задачи были всем известны. Гвардии полковник Преображенский подробно изложил их экипажам. Сейчас требовались лишь некоторые уточнения. И прежде всего о погоде.

Когда в комнату вошел инженер-метеоролог Владимир Константинович Шестаков, высокий, подтянутый, все оживились. Это и понятно. Хотя работа бомбардировщиков рассчитана по минутам: взлет, время в пути, удар, пеленги и посадка, определены и запасные цели, но погоду заранее не рассчитаешь. И хотя представитель штаба гвардии капитан Серебряков раздал маршруты полетов, отметил обязательные точки прицеливания, выдал фотоснимки, где воспроизведены вражеские порты, железнодорожные станции, нефтесклады, военные заводы, все равно сведения о встречных циклонах и туманах всем были необходимы как наиважнейшие.

Вот почему все взоры обратились к метеорологу.

- Туманы вас не застигнут, - сказал Шестаков, поднимая указку к карте. - Единственный аэродром, который может закрыться плотным туманом, это наш.

- Хорошенькое дело, - недовольно буркнул летчик Иван Шаманов, человек богатырского телосложения, - все время нас закрывают туманы.

Он нахмурился, словно Шестаков был в чем-то виноват. Владимир Константинович уже привык к подобным выпадам и знал, как клянут метеорологов летчики, если случится им в чем-то ошибиться.

Поправив реглан, Иван Гаврилович Шаманов грузно. поднялся. За ним вышел штурман Михаил Васильевич Лорин.

В 22.20 надел шлем гвардии лейтенант Григорий Червоноокий, застегнул планшетку гвардии старший лейтенант Деревянных. Вышли Иван Борзов, Никита Котов, стрелок-радист Иван Рудаков. Направился к дверям флагманский штурман Петр Хохлов. Не торопясь, встал Василий Балебин. Последними вышли остроносый штурман Борис Черных, грузный Григорий Волконский, суетливый Дмитрий Кошелев. У штурмана Кошелева смешная привычка - он широко размахивает руками, словно птица крыльями.

На КП остаются несколько человек: оперативный дежурный Иванов, начальник связи капитан Носков, комиссар Александров. Начальник связи говорит:

- Летуновский запросил луч. Начальник штаба одобрительно кивает головой: значит, полный порядок, скоро зайдет на посадку.

Я вижу, как чьи-то бортовые огни плывут над аэродромом. Потом самолет набирает высоту. Огоньки исчезают.

Гвардейцы уходят в глубокий вражеский тыл. Спустя некоторое время дежурный докладывает гвардии полковнику Преображенскому:

- Тридцать второй в воздухе! Семерка, по времени, над целью. Шаманов дает погоду... Капитан Косов над целью, отбомбился, возвращается.

Уходит в ночь Николай Васильевич Челноков. Он тоже поведет свой Ил-4 к вражескому порту.

Время тянется медленно. Часы выстукивают свое.

Звонят телефоны. Носков подходит к одному из них.

- Иван Иванов и Григорий Червоноокий попросили посадку.

На аэродроме уже дали вертикальный луч. Шаманов садится, выключает моторы.

Техники осматривают машину, подвешивают новые бомбы. Шаманов входит в комнату, скупо докладывает.

- Ну как? - спрашивает метеоролог Владимир Шестаков. - Какая над целью погода? Не подвела?

- Видимость шесть километров, - отвечает устало Шаманов. - Погода ясная, - и потирает озябшие руки.

- Прогноз подтверждается. Но вы не заметили, случайно, откуда ползет дымка? - спрашивает Шестаков.

- Не заметил, но видимость хорошая.

- Вот, - говорит Шестаков, - погода, оказывается, может иногда подчиниться нашему расписанию!

Капитан Комаров в штабе отдает распоряжения, потом выслушивает оперативного.

- Майор Челноков выполнил задание! Возвращается, - докладывает оперативный. - В районе вражеского порта сплошное пламя. Порт горит! Волковский тоже наблюдал над целью пожарище. Молодцы, ребята!

- Ну этот муж дремучий пожар учинит!

- Совершили посадку гвардии майор Челноков, гвардии лейтенант Деревянных, гвардии старший лейтенант Борзов, гвардии майор Дроздов, докладывает оперативный дежурный.

- Сколько прожекторов было над целью? - спрашивает, входя. Челноков.

- Семнадцать, - отвечает Шаманов.

- Кто впереди вас шел?

- Косов, с ним в паре - летчик Деревянных.

- Хорошо бомбили! Очень хорошо бомбили. Наблюдались взрывы и крупные пожары. Хор-ро-шо!

- Я тоже наблюдал два сильных взрыва, но точно не знаю, что это было. Самолет наш подбросило и осветило. Вот тогда и мы ударили, - говорит штурман Хохлов, летавший с Челноковым.

- Да, скажу я вам, укрепленьице. Не колупнешь даже бомбой такого калибра. Не колупнешь!

Смотрим на карту. Петр Ильич Хохлов бомбил сильнейший укрепленный железнодорожный узел.

- Какая высота разрывов зенитного огня? - спрашивает Преображенский у Челнокова.

- Снаряды рвутся далеко в стороне справа. Только один разорвался у нас почти под люками.

Штурманы садятся, пишут донесения, делают отметки на картах. Серебряков тут же переносит сведения на общую карту.

И опять - в холодную ночь. Луна еще не показывалась. Белесое облачко пересекло черную полосу северной дымки.

Бортовые огни самолета Зотова, вылетевшего на задание, мелькнули над аэродромом, медленно проплыли и незаметно исчезли. За ними проплыли другие огни.

На старт выходит гвардии лейтенант Деревянных. Плотно захлопнув фонарь кабины, Деревянных прижимается к спинке сиденья.

Моторы работают на малых оборотах, но через минуту-две они грозно зарычат. Деревянных поглядывает, ждет сигнала. Наконец Преображенский разрешает взлет. Ил-4 устремляется в темень.

Его место на старте занимает машина Сергея Ивановича Кузнецова. Боевой летчик отрывает от земли перегруженный самолет плавно, почти незаметно. Многим известно мастерство этого незаурядного летчика. Валерий Чкалов пролетел в Ленинграде под Кировским мостом, а Сергей Иванович Кузнецов на бомбардировщике пролетал под железнодорожным мостом в Пестово. И хотя ему основательно попало тогда от полковника Преображенского, но Кузнецов дважды пролетал под мостом. Отчего это? Может, от безрассудства? Нет, летчик смелый и дерзкий, он прикидывал, как ему поступить, если... Ведь на войне всякое бывает.

Ушел в воздух Кузнецов. А слева выруливает капитан Пушкин.

За ним пошли, гудя и вздрагивая, самолеты гвардии капитанов Пяткова и Балебина, гвардии подполковника Ведмиденко.

Подполковник Ведмиденко уходил в небо, когда справа, за домами, выглянула огромная золотистая луна, невольная и желанная спутница летчиков. Луна озарила своим блеском просторный аэродром, прилегающие к нему поля и торчащие черными пятнами дома деревни. Слева, вдалеке, замелькали в небе сигнальные ракеты противника, пролетели огненные снопы пулеметных очередей, донеслись разрывы снарядов.

Фронт рядом с Ленинградом. Враг бьет по нашим самолетам, а в ответ сыпятся на позиции гитлеровцев искрящиеся струи огня. В небе поминутно скрещиваются огненные сабли прожекторов.