Федор Лисицын - В те грозные годы

В деревне Выплаха ненадолго задерживаемся в 598-м стрелковом полку майора А. Д. Плеходапова. На окраине горят обнесенные колючей проволокой лагерные бараки.

— Когда мы завязали бой за деревню, они уже горели, — докладывает Плеходанов. — Видно, фашисты подожгли их заранее, чтобы замести следы своих преступлений. Да не вышло. На территории лагеря нами обнаружено несколько трупов зверски замученных пленных красноармейцев. Я приказал похоронить их вместе с павшими в бою за деревню воинами полка, в одной братской могиле.

Во время его доклада к нам подошел начальник политотдела дивизии полковник К. Н. Косяков, сообщил, что после освобождения Выплахи в подразделениях полка состоялись митинги. Личный состав нацелен на форсирование реки Алоля.

Во второй половине дня часть Плеходапова первой преодолела Алолю и захватила плацдарм на ее противоположном берегу. А к исходу 11 июля эту водную преграду форсировали все части 93-го стрелкового корпуса.

Почти одновременно на западный берег Алоли переправился и 79-й стрелковый корпус, действовавший на левом фланге армии. Попытка врага задержать продвижение наших войск на водном рубеже была сорвана. Но чтобы достигнуть Идрицы, а затем выйти на рубеж Опочки, Себежа и Освеи, необходимо было форсировать еще и реку Великая, более полноводную и глубокую, нежели Алоля.

Вернувшись поздно вечером в штаб армии, я доложил Юшкевичу и Литвинову о настроении личного состава, о партийно-политической работе, проводившейся в войсках в ходе наступления, об отличившихся в боях частях и подразделениях, а также о подвигах некоторых бойцов и командиров.

— Пока все идет хорошо. Настрой в войсках боевой, это известно, — заметил командарм, выслушав мой доклад. — Но главное впереди. Форсировать Великую гораздо сложнее, чем Алолю. Очень важно разъяснить это личному составу.

— Может, подготовить обращение Военного совета, Василий Александрович? — включился в разговор Литвинов. — Отметим в нем отличившиеся части и подразделения, назовем фамилии героев первых двух дней наступления, сориентируем войска на форсирование Великой. Думаю, польза будет.

Командующий согласился с этим предложением. Договорились: сразу же садимся за разработку обращения, ночью печатаем его в типографии, а на рассвете с нарочными доставляем в части и подразделения. Так и было сделано: в 7 часов утра 12 июля листовку с обращением Военного совета и поарма уже читали в войсках.

В ней, в частности, сообщалось, что сильно укрепленная вражеская оборона прорвана, войска армии к исходу 11 июля продвинулись вперед на 40 километров, освободили от немецко-фашистских захватчиков более 300 населенных пунктов. В боях уничтожено около 2500 гитлеровцев, 265 захвачено в плен. Листовка рассказала о героических подвигах, совершенных старшим лейтенантом Рафиковым, младшим лейтенантом Скуповым, сержантами Столбовым, Мелосиным, Прямовым, воинами частей и подразделений Плеходанова, Глушкова, Елизарова, Лобанова, Сидоренко.

«Дорогие товарищи! — указывалось в обращении. — Трижды презренные гитлеровцы под ударами наших войск в панике бегут, сжигая на своем пути наши города и села. Вот что пишет один из фашистских палачей — командир 23-й пехотной дивизии де Болье в своем приказе: «При отходе сжигать все населенные пункты. Необходимо угонять из деревень мужское население, скот и лошадей. Гражданских лиц, встреченных в населенных пунктах и заподозренных в сношениях с бандитами (партизанами), немедленно расстреливать».

Неустанно преследуйте раненого фашистского зверя, наращивайте и удесятеряйте свои удары по врагу. Не давайте подлым убийцам и факельщикам покоя ни днем ни ночью!..»

В заключение Военный совет и политотдел армии обращались к войскам с призывом:

«Настало время расплаты. Родина приказывает нам идти вперед, на запад, и добить фашистского зверя в его логове в Германии… Громите гитлеровцев так, как громят их наши воины на полях Белоруссии и Литвы!.. От вашего натиска, стремительности и храбрости зависит успех победы над врагом…»

В войсках обращение было встречено с огромным воодушевлением. Читая и обсуждая его, бойцы и командиры получали новый заряд боевой энергии. Всюду гордо звучало слово «Вперед!». В тех подразделениях, где имелась возможность, проводились митинги.

Вместе с листовкой в части и соединения был доставлен очередной номер армейской газеты «Фронтовик». В опубликованных на ее страницах корреспонденциях более обстоятельно рассказывалось о боевых подвигах воинов, фамилии которых были названы в обращении. О командире танкового взвода старшем лейтенанте Исмаиле Рафикове газета писала: «На головном танке он первым ворвался в расположение врага, уничтожил более десятка гитлеровцев и одержал победу в единоборстве с вражеской самоходкой «фердинанд». А в другой корреспонденции рассказывалось о том, как майор Плеходанов перехитрил врага при форсировании реки Алоля: одной ротой завязал бой, отвлек внимание противника, а в это время основные силы полка преодолели водный рубеж на другом участке, где гитлеровцы не ожидали переправы.

Были напечатаны также заметки о подвигах старшего сержанта Сидоренко, сержанта Прямова и других. Газета как бы дополняла обращение. В этом тоже проявилось своеобразное взаимодействие форм пропаганды и агитации.

Но плану операции города Идрица и Себеж предполагалось освободить уже в первый день наступления. Однако упорное сопротивление противника на рубежах рек Алоля и Великая заставило внести в него определенные коррективы.

— Эта река, конечно, не Днепр, по все же преграда серьезная. С ходу через нее не перемахнешь. А мосты гитлеровцы заминировали, в любой момент могут взорвать, — сказал начальник инженерной службы армии генерал-майор Н. В. Крисанов, когда вечером 11 июля при встрече с ним я поинтересовался, какие меры предпринимаются для форсирования Великой.

И тут же добавил, что имеется, дескать, одна задумка: командир саперного батальона из 79-го корпуса майор Харченко предлагает внезапно атаковать охрану самого большого моста на Великой силами танкового десанта. Но очень уж рискованное это дело.

По телефону я связался с начальником политотдела 79-го корпуса полковником И. С. Крыловым. На вопрос, что он думает о предложении майора Харченко, Иван Сергееевич ответил:

— Предложение дельное. Готовим его выполнение. Люди подобраны, в основном коммунисты и комсомольцы. С каждым лично поговорил. Верю в успех. Ребята отличные, справятся.

Осуществление плана захвата моста командование корпуса поручило группе саперов во главе с командиром саперной роты капитаном Дмитрием Каракулиным, комсомольцем, членом бюро ВЛКСМ батальона.