Сергей Хрущев - Никита Хрущев. Реформатор

Обо всем этом тоже говорили 24 июля. Оно и понятно, основные направления развития экономики на ближайший период практически вырисовались. Сейчас отец пытается совместно найти наиболее эффективные пути их реализации. В современной науке такой подход называют мозговой атакой.

Время подошло к полудню, секретарь напоминает, что пора обедать, а там отца ждут новые посетители. Договариваются продолжить разговор через два-три дня.

После обеда отец беседует с председателем Госкомитета по химии Виктором Степановичем Федоровым, а ближе к четырем принимает посла Кубы Оливареса Санчеса и Рискета Вальдеси, партийного секретаря провинции Ориенте.

23 сентября отец провожает во Внуково Али Сабри и следом сам улетает в Тюратам. Там на полигоне для показа высшему государственному и военному руководству подготовлена выставка стратегической ракетной и космической техники. О поездке отца в Тюратам можно прочитать в «Рождении сверхдержавы».

В Москву отец возвращается во второй половине дня 25 сентября, а уже ближе к вечеру собирает Президиум ЦК, делится впечатлениями с коллегами. Наряду с достижениями, а они очевидны, отец отмечает, что «хозяйства на полигоне разбросанные, у каждой ракеты своя площадка, а это миллионные затраты и, возможно, излишние».

На следующий день, в субботу, с утра отец совещается с помощниками, а в половине одиннадцатого, как и договаривались, к нему в кабинет заходят Устинов с Гореглядом и присоединившийся к ним по пути Косыгин. На 11 часов назначено совместное заседание Президиума ЦК с Президиумом Совета Министров. В повестке дня продолжение обсуждения пятилетки 1966–1970 годов. Отец просматривает подготовленные материалы, Горегляд докладывает об изменениях, внесенных в документ по результатам предыдущего рассмотрения, и они все вместе переходят в зал заседаний Президиума ЦК.

Сначала в узком кругу решают текущие дела: удовлетворяют просьбу Кубы о поставке оружия, а Чехословакии — зерна. Затем обсуждают предложения Горегляда. Сам он не выступает, в этом нет необходимости, его доклад разослали членам Президиума ЦК заранее, и кто хотел, имел возможность с ним ознакомиться. В обсуждении доклада приняли участие Микоян, Рудаков, Полянский, Пономарев и еще кто-то. До большого заседания остается еще некоторое время, и слово берет Хрущев. Он говорит о приоритетах, они те же, что и в его выступлениях 24 июля и 22 сентября. Это свидетельствует о том, что в главном он уже определился. В начале отец повторяет свою, по сути, невинную мысль о целесообразности подумать о семи-восьмилетке вместо пятилетки. Я уже приводил его аргументы. Косыгину жалко расставаться с пятилеткой, и он перебивает отца, по его мнению, «надо взять за основу десятилетний период, — две пятилетки, первая — оперативный план, вторая — прогноз. Все очень замечательно получается, громадный план, перспективы для развития тяжелой промышленности, энергетики, химии, металлургии, рудного дела — все это вместе взятое дает возможность составить очень интересный план». По существу наполнения плана Алексей Николаевич придерживается привычной стратегии первоочередного развития средств производства, тогда как у отца иные приоритеты. «На это восьмилетие, — Хрущев продолжает оперировать “своим” временным периодом, — главная задача: производство предметов потребления, с тем чтобы удовлетворить растущие запросы народа. Мы должны держать во главе угла и по объему, и по техническому уровню средства производства для обеспечения выпуска предметов потребления. Наша цель — не развитие индустрии самой по себе, это не цель, а самоцель, необходимо приложить все усилия для производства предметов потребления. Это надо отчеканить!»

Что же касается сроков, то отец не настаивает: «Для меня это не имеет большого значения», — примирительно заявляет он, но тут же повторяет свои аргументы, почему семь и восемь лучше, чем пять и пять. Никто ему не возражает. Через три недели эта «не имевшая большого значения» фраза «выйдет отцу боком», на заседании Президиума ЦК 14 октября Полянский припомнит отцу «не санкционированную заранее Президиумом ЦК, восьмилетку-семилетку».

Далее отец провозглашает, уже в который раз, требование ориентироваться на мировой уровень. Здесь я снова прибегну к цитированию, только живая речь отца способна, хоть частично, донести до читателя владевшие им эмоции. Он повторяется, и я повторяюсь вслед за ним, но ничего не поделаешь, в реальной жизни все именно так и происходило. Мысли любого человека вращаются вокруг волнующей его главной темы.

«Мы настолько привыкли вариться в собственном соку, все делать сами, что игнорируем во вред своей экономике (кооперацию с зарубежными фирмами. — С. Х. ). Это результат верхоглядства и зазнайства, стремления все делать своими силами, тогда как заграница предлагает нам на выгодных условиях… покупку передового оборудования, агрегатов, приборов, лицензий… Глупо этим не воспользоваться.

…Если мы теперь заложим в план то, что уже имелось в мире десять-двадцать лет тому назад, то наши заводы, чей срок жизни составляет двадцать лет, будут отставать по уровню производства уже не на десять-двадцать, а на тридцать-сорок лет.

…Капиталисты вводят завод в строй за два года, мы — за пять лет, и все потому, что мы не обеспечиваем комплексной поставки оборудования.

…Капиталисты предлагают продать заводы под ключ, а наши конструкторские бюро, имея только лабораторные образцы, доказывают, что мы сами можем это сделать. Переход же от эксперимента к полной заводской технологии занимает годы. Из престижных соображений, из экономии валюты мы отказываемся от закупки лицензий и комплексного оборудования и в результате теряем в несколько раз больше».

Покупка лицензий и немедленно, настаивает отец, — «иначе нам грозит автаркия, самоизоляция».

«…Вот, собственно говоря, основное, что я хотел сказать. Я поднял гвоздевые вопросы обсуждаемого плана, есть много других проблем, но о них скажет докладчик (Горегляд. — С. Х. )».

Этими словами отец заканчивает свое эмоциональное выступление.

Устинов просит его еще «сказать относительно капитального строительства с точки зрения выполнения планов этого года и будущего. Для нас это будет отправной базой».

Отец не возражает по существу, но они уже опаздывают на заседание, времени для продолжения разговора не осталось.

— Никита Сергеевич, скажите о правильных пропорциях в плане, — не дает ему подняться с места Косыгин.

— А что же тогда докладчику говорить? — отшучивается отец. Он уже выговорил все самое главное, остальное, в том числе и пропорции в плане, дело самих Косыгина с Гореглядом.