Н Князев - Легендарный барон: неизвестные страницы гражданской войны.

В июне месяце 1917 г. по новому стилю Семенов получил от военного министра большие полномочия на сформирование бурятско — монгольских частей войск и выехал в Забайкалье, вызвав с фронта есаула барона Унгерна, на что имел специальное разрешение.

К моменту прибытия в Забайкалье обоих есаулов, большевистские эмиссары уже сумели обработать местное население, и спокойным уголком оставался район, прилегающий к ст. Маньчжурия. Есаул Семенов обосновался на ст. Даурия. Сюда прибыл и Унгерн.

Нужно было организовать надежную первичную ячейку. За это взялся есаул Унгерн. Из военнопленных добровольцев, содержавшихся в даурских казармах, Унгерн сформировал полицейскую команду и при ее помощи установил контроль на линии железной дороги от ст. Оловянная до ст. Маньчжурия.

В последних числах декабря месяца 1917 г. есаул Семенов, есаул Унгерн, подъесаул Резухин, сотник Погодаев, есаул Тирбах, сотник Фирсов, есаул Глебов — всего в числе семи человек, ночью, на ст. Маньчжурия ворвались в казармы русской запасной дружины, захватили ружейные пирамиды, чем обезоружили их, а наутро дружинников посадили в вагоны и отправили в Россию, чему дружинники были рады. Есаулу Семенову все захваченное имущество дружины и казармы послужили материальным базисом для формирования Особого Маньчжурского отряда (ОМО).

Полковник Унгерн стал правой рукой и идейным руководителем всех начинаний полковника Семенова, уже именовавшегося “атаманом”. Полковник Унгерн приступил к формированию Азиатской конной дивизии, кадрами которой были: буряты, монголы, татары, корейцы и праздношатающиеся японцы. Русские офицеры во вновь формируемых частях были лишь как инструктора, они не вмешивались во внутреннюю жизнь войсковых единиц.

Весь 1918–1919 гг. генерал Унгерн в Даурском районе являлся почти полновластным хозяином, творя много темных дел при посредстве коменданта ст. Даурия подполковника Лауренца. Едва ли кто из большевиков благополучно миновал ст. Даурию, но, к сожалению, немало погибло и мирных русских людей. С точки зрения общечеловеческой морали, нормального времени, станция Даурия 1918–1920 гг. — черное пятно на Белом движении, но в мировоззрении генерала Унгерна это оправдывалось теми высокими идеями, коими была полна голова барона.

Панмонгольская идея атамана Семенова и генерала Унгерна была осуществлена в июне месяце 1920 г. Всемонгольским съездом на ст. Даурия. Так генерал Унгерн был выдвинут событиями на арену монгольских событий 1920–1921 гг.

Идея восстановления в Китае монархии не покидала головы генерала Унгерна. Он едет летом 1919 г. в Пекин для ознакомления с монархическими группировками. Пребывание Унгерна в Пекине ознаменовалось двумя событиями: первое — грандиозный скандал, учиненный им в старом русском посольстве, и второе — женитьба на принцессе Цзи. За неимением подлинных документов, остается неясным как первый, так и второй случай. Первый послужил лишь к веселым рассказам, но второй — женитьба — не пустой звук.

Исторически остался в семейной хронике баронов Унгернов след: “Барон, генерал Р. Ф. Унгерн — Штернберг женат первым браком на принцессе Цзи, рожденной в 1900 г. в Пекине и в браке именовавшейся Еленой Павловной”, вот и все. Баронесса Елена Павловна жила на ст. Маньчжурии, в то время как супруг жил на ст. Даурия, когда не был в походах против большевиков. Изредка супруг навещал баронессу. В 1920 г. в мае или июне месяце генерал Унгерн, снабдив жену приличными денежными средствами, отправил в Пекин, “в отчий дом”. Многое говорит за то, что судьбой своей жены генерал Унгерн не интересовался.

Кто, при каких условиях познакомил генерала Унгерна с принцессой Цзи, какую цель преследовал генерал Унгерн, женясь — остается невыясненным. Был ли брак совершен гражданским или церковным порядком — неизвестно47. По непроверенным слухам, баронесса Е. П. Унгерн в 1941 г. проживала в Чаньчуне (Сянзине) при дворе императора Пу И.

Генерал Унгерн был большой враг женщин и надо полагать, что женитьба его на принцессе Цзи имела чисто политический характер и вытекала из назойливой идеи: “реставрация китайской монархии”, и женитьбой он приближался к претендентам на китайский законный императорский трон.

Жизнь и деятельность генерала Унгерна с 1920/21 года до конца его дней полно и правдиво изложены в настоящем труде.

В заключение нужно остановиться на характеристике барона Унгерна, данной его непосредственными начальниками — генералом бароном Врангелем и атаманом Семеновым48.

Последний в своих воспоминаниях отводит генералу Унгерну много места. По мнению Семенова, Унгерн — выдающаяся интеллектуальная личность, одаренная от природы всеми свойствами “вождя”. Характеристика в изложении атамана Семенова — сплошной гимн генералу Унгерну. Небольшую, но яркую характеристику дает генерал барон П. Н. Врангель (напечатана в журнале “Белое дело”, том 5). Привожу ее полностью. “Подъесаул барон Унгерн — Штернберг или “подъесаул барон”, как его звали казаки, был тип интересный. Такие типы, созданные для войны и эпохи потрясений, с трудом могли существовать в обстановке мирной полковой жизни. Обыкновенно, потепев крушение, они переводились в пограничную страну или забрасывались судьбой в какие‑либо полки на дальневосточную окраину и Забайкалье, где обстановка давала удовлетворение их беспокойной натуре.

Из прекрасной дворянской семьи лифляндских помещиков, барон Унгерн с раннего детства оказался представленным самому себе. С детства мечтал о войне, путешествиях и приключениях. Барон Унгерн с возникновения Японской войны, бросает Морской корпус и зачисляется вольноопределяющимся в армейский пехотный полк, с которым рядовым проходит всю компанию. Неоднократно раненый и награжденный солдатским Георгием, он возвращается в Россию и, устроенный родственниками в военное училище, с превеликим трудом оканчивает таковое.

Стремясь к приключениям и избегая обстановки мирной строевой службы, барон Унгерн из училища выходит в Амурский казачий полк, расположенный в Приамурье, но там остается недолго. Необузданный от природы, вспыльчивый и неуравновешенный, к тому же любящий запивать и буйный во хмелю, Унгерн затевает ссору с одним из сослуживцев и ударяет его. Оскорбленный шашкой ранит Унгерна в голову. След от этой раны у Унгерна остался на всю жизнь, постоянно вызывая сильные головные боли, что, несомненно, отразилось на его психике. Вследствие ссоры оба офицера должны были оставить полк.

С начала Русско — германской войны Унгерн поступает в Нерчинский полк и с места проявляет чудеса храбрости. Четыре раза раненый в течение одного года, он получает орден Св. Георгия, георгиевское оружие и ко второму году войны представлен уже к чину есаула.