Анатолий Собчак - Жила-была коммунистическая партия

И в то же время опыт проведения экономической реформы со всей очевидностью показал, что главной проблемой страны является модернизация производства, преодоление технической, прежде всего технологической, отсталости предприятий и освоение ими опыта работы в условиях рыночной экономики.

Мы начали экономическую реформу в условиях, когда ни общество в целом, ни отдельные люди не были подготовлены к правильному восприятию рыночных представлений, к жизни в условиях рыночной экономики. Не было и необходимых правовых, имущественных, кредитно-финансовых, телекоммуникационных и других предпосылок, без которых рыночная экономика функционировать не может. Вместе с тем мы не могли ждать, пока такие условия созреют. Мы не могли больше ждать, так как в обществе нарастало ощущение приближающейся катастрофы – экономического и социального хаоса. Вот почему российский парламент, который более чем на 80 процентов состоял из бывших коммунистических функционеров и вскоре перешел в непримиримую оппозицию к реформам и правительству реформаторов, даже этот парламент поначалу поддержал предложения Е. Гайдара и проголосовал за самые радикальные меры по либерализации цен, приватизации, отмене государственной монополии внешней торговли и т. п. Здесь, конечно, было и недопонимание того, к чему приведут эти меры, но еще большим был страх перед надвигающейся катастрофой. Перелистайте газеты того периода (осени 1991-го, зимы 1991/92 года) – они полны самых мрачных предсказаний голода, холода, гражданской войны и новых путчей. Астрологи и журналисты, казалось, соревновались в том, чьи предсказания будут мрачнее. Вот уж воистину: несбывшиеся пророчества хуже невыполненных обещаний.

Правительство Е. Гайдара не выполнило (да и не могло выполнить) всех своих обещаний, но, к счастью не сбылись и мрачные пророчества: мы прошли самое трудное время начального периода реформ без голода И холода, без гражданской войны и других социальных потрясений. Сегодня (спустя три года) особенно очевидно, что, не начни мы реформы в январе 1992 года, страну ожидали бы еще более худшие времена, а путь реформирования был бы еще болезненнее. Пример Украины, Белоруссии (не говоря уже о Грузии и других Закавказских республиках) лучше всего подтверждает этот вывод.

Нам помогло общее настроение, возникшее к этому времени в народе, – дальше так жить нельзя, а значит, альтернативы реформам нет. Это особенно ясно показала горбачевская перестройка, растянувшаяся почти на десятилетие бесплодных усилий по косметическому ремонту системы и окончательно убедившая всех, что нам нужна не видимость реформ и не разговоры о "социализме с человеческим лицом", а реальное и глубокое реформирование всего общества.

За три года, промелькнувшие с начала реформирования социалистической экономики, наша страна прошла очень болезненный, но совершенно необходимый этап создания предпосылок (базовых условий) для функционирования рыночной экономики. За этот фантастически короткий срок такие условия созданы: разрушен монополизм госсобственности и созданы частный и смешанный секторы экономики. К началу 1995 года по России приватизировано более 60 процентов объектов экономики (в Петербурге – около 80 процентов): торговля, легкая, пищевая, обувная промышленность, автомобильный транспорт и т. д. Подведена правовая основа под здание рыночной экономики: новая Конституция России, новый Гражданский кодекс, законы о собственности и защите иностранных инвестиций и т. д. Начато создание современной телекоммуникационной, банковско-финансовой, торгово-снабженческой, транспортной инфраструктуры рыночной экономики.

Сегодня мы уже живем в условиях рыночной экономики, но она еще не устоялась, в ней слишком силен элемент стихийности, самоустранения государства от регулирования тех экономических процессов, которые впрямую отражаются на социальном состоянии общества. Мы живем, следуя старой российской традиции впадать в крайности: из огня да в полымя, из заурегулированной до мельчайших деталей административно-плановой экономики – в стихию свободного рынка первоначальной стадии развития капитализма.

Неудивительно, что при таком ходе развития событий мы получили немало неприятных и неожиданных явлений в жизни общества: специфическую и быстро растущую преступность, банкротства и финансовые махинации, резкое расслоение общества по уровню жизни, обнищание значительной части населения и т. д. Многого можно было бы избежать при более профессиональном и осторожном проведении реформ; политика социального выравнивания, социальной сбалансированности и защиты людей, пострадавших в ходе реформ, не имеет альтернативы в посткоммунистическом обществе.

Сегодня в России никто, кроме небольшой прослойки ортодоксальных приверженцев коммунизма (своеобразных коммунистических фундаменталистов), не хочет возврата прежней, коммунистической системы. Но есть немало охотников среди множества политических партий и движений использовать просоциалистические настроения и ностальгию по прежней, хотя и несвободной и небогатой, однако относительно спокойной жизни.

На предстоящих парламентских и президентских выборах в России победит не тот, кто будет ратовать за абстрактные идеалы демократии и рыночной экономики, а тот, кто предложит избирателям конкретную программу улучшения жизни. Чем конкретнее и реалистичнее будет эта программа, тем больше шансов на победу в избирательном марафоне.

В период крушения коммунистической системы – этот период можно назвать романтическим в борьбе за построение демократии в России – люди были покорены неожиданно открывшейся свободой и новыми идеями демократии, рыночной экономики, критикой коммунистической партократии и системы привилегий и т. д. Все это в прошлом!

Суровая реальность рыночных реформ переключила интересы большинства населения с глобальных вопросов об устройстве государственной и общественной жизни на устройство личных дел и на достижение собственного благополучия. И на это бессмысленно сетовать, так как такое положение является закономерным результатом реформ.

Настроение общества быстро меняется, и это необходимо учитывать в борьбе за продолжение реформ и демократическое обновление России.

Михаил Горбачев вошел в мировую историю как человек, положивший конец холодной войне и сделавший возможным объединение Германии и снос Берлинской стены. С его именем связано также прекращение войны и вывод советских войск из Афганистана, распад социалистического лагеря и Варшавского военно-политического договора. Уже одного этого перечня более чем достаточно, для того чтобы считать М. Горбачева одной из наиболее ярких политических фигур последней четверти двадцатого столетия. Но если прибавить к этому крушение коммунистического режима и прекращение существования Советского Союза, первым и последним президентом которого он был, то станет понятно, почему и сегодня (спустя четыре года после его отрешения от власти) в мировой прессе продолжают обсуждаться вопросы: мог ли Горбачев сохранить власть в 1991 году и может ли он снова вернуться в политическую жизнь в качестве Президента России?