Алан Клейсон - Ринго Старр

На Би–би–си-1 шестого февраля 1968 года он стал первым битлом, который спел без остальных в качестве гостя на чужом шоу — миллионы невидимых зрителей стали свидетелями начала сольной карьеры Ринго («без Джона, Пола и Джорджа я чувствую себя не в своей тарелке, как султан с гаремом из трехсот жен, который однажды вышел купить себе мороженого»). Когда перед своим выходом Ринго нервно курил одну сигарету за другой, ему принесли телеграмму «от твоих старших братьев».

Дружба Блэк и Старра началась еще в 1961 году, когда Силле приходилось перегибаться через установку Ринго, чтобы спеть с ним дуэтом «Boys» в Aintree Institute. Ринго даже напялил фетровую шляпу для их очередного дуэта « Do You Like Me Just a Little Bit», который им подкинул отец Пола из репертуара своего танцевального ансамбля двадцатых годов. Гость следующей недели, стильный Донован, собирался просто спеть свой последний сингл, «Jennifer Jumper», но, как с гордостью заявила Силла, его так поразила ливерпульская парочка, что «он вознамерился сделать что–то подобное». В мешковатом черном костюме, рубашке и белом галстуке, Ринго исполнил сольный вариант «Act Naturally», а затем проделал тоже самое в качестве «чревовещателя» — в роли куклы в этом скетче выступала Силла.

С тех пор как Ринго весьма удачно снялся в «A Hard Day's Night», за ним (не без помощи Брайана) охотились киномагнаты в поисках новых талантов — или они цинично рассудили, что он «им нужен как Ринго–кинозвезда» («потому что я все равно ничего не сочиняю, так, что ли!»). В шестидесятые годы не проходило и недели, чтобы кто–нибудь из поп–знаменитостей не попробовал себя в роли «настоящих» актеров: Дэйв Кларк, Пол Джонс из группы Манфреда Манна, Мик Джаггер и даже Силла. Но что потерял мир, когда «вечный» Эрик Бердон, по слухам, провалился на кинопробах экранизации романа Ивлин Во « The Loved one» с Родом Стейгером?

После того как Леннон сыграл рядового Грипвида в «How I Wan the War», Ринго тоже впервые сыграл свою первую эпизодическую роль в кино — и впервые поцеловался перед камерами — в «небитловском» фильме. («Лучшее, что я сделал в тот момент, так мне казалось»). В итальянско–французской картине с пометкой «х» — «Candy» («Кэнди») — Ринго появляется на экране всего на несколько минут в роли Эммануэля, мексиканского садовника, который готовится принять духовный сан, но не может совладать с плотским вожделением. По определению Старра, его герой — «очень нервный парень. Во время съемок я тоже сильно нервничал и поэтому как нельзя лучше справился со своей ролью».

«Я бы никогда не получил эту роль, если бы не был битлом», — признавался Старр, но что было бы, если чемпион по боксу Шуга Рэй Робинсон или французский шансонье Шарль Азнавур также получили бы роли в этом фильме? В главной роли снималась до той поры неизвестная семнадцатилетняя шведская актриса Ева Аулин, которая была поражена, узнав, что у нее «появился шанс сыграть в одном фильме с самим Ринго Старром» в течение пяти дней в Риме, где снимался этот эпизод, однако похвалы критиков удостоились Джеймс Кобурн, Марлон Брандо (в роли восточного гуру) и Ричард Бертон за их существенный вклад в эту экранизацию «сомнительного» романа (в чем–то перекликающегося с «Кандидом» Вольтера) Мэйсона Хоффенберга и Терри Саутерна, одного из любимых писателей Ринго и автора романа «Dr. Strangelove» («Доктор Стренджлав») и сценария к фильму «The Loved One». Некоторые эпизоды — в одном из них тетя Кэнди использует вешалку, чтобы не допустить мужчину к своим интимным местам, — критики посчитали слишком непристойными, чтобы показывать их на киноэкране. Более того, в одном из американских штатов арестовали киномеханика, который осмелился показать этот фильм в кинотеатре. Сцены, в которой Эммануэль предпринимает робкую попытку раздеть Кэнди на бильярдном столе, в книге просто не было. С усами а–ля Сапата и ломаным английским «ees a–no good» Ринго послужил впоследствии в качестве модели для Эндрю Закса, который играл уже более неотесанного и злобного испанского официанта в анархической комедии ситуаций «Fawlty Towers» в 1970 году.

В большинстве рецензий на этот фильм имя Старра упоминалось вскользь. Да и сам Ринго в то время «не считал себя более кинозвездой, чем битлом, или наоборот». Съемки продолжения фильма «Help!», которое группа все еще должна была снять по контракту с United Artists, все откладывались из–за того, что «The Beatles» никак не могли договориться с Феллини, который обещал выступить в качестве режиссера картины, а также взять на второстепенные роли Джимми Дюранте, Гроучо Маркса и Мэй Уэст. Чья–то идея попробовать снять « The Lord of the Rings» («Властелин Колец») встретила неодобрение режиссера и протесты Ринго (его предлагали взять на роль помощника Бильбо Бэггинса, Сэмуайза Гэмги), который заявил:

«Все это займет не меньше полутора лет, и к тому времени эта идея уже не будет казаться нам интересной. Все, что нам нужно, — это снять что–нибудь экспромтом, иначе ничего не получится. У каждого из нас всегда полно других дел помимо съемок в кино».

Среди этих «других дел» была музыка к довольно странному фильму «Wonderwall», которую написал Джордж. Этот саундтрек, в котором принимал участие индийский перкуссионный ансамбль, Рой Дайк из «Remo Four» и Ринго Старр, был первым альбомом, который вышел на лейбле Apple, рекорд–компании, принадлежавшей «The Beatles», филиале Apple Corps, зарегистрированной в 1963 году для работы с независимыми артистическими и научными проектами. Эта же организация под наивным управлением квартета должна была финансировать будущую школу для битловских детей, план которой был предложен Ленноном.

— Мы рассматривали Apple как способ воплотить все наши идеи, и мы искренне верили, что так оно и произойдет, — ворчал Ринго, когда понял, что их планам не суждено осуществиться. — Но мы не были бизнесменами, да и сейчас ими не являемся.

Некоторые из их коллег по шоу–бизнесу тоже решили совместить приятное с полезным: Крис Фэрлоу открыл магазин военных реликвий; Тони Крэйн из Merseybeat стал совладельцем одного из испанских ночных клубов; Дэви Джонс из «The Monkeys» владел бутиком в Нью–Йорке; Рег Пресли запатентовал свою собственную систему рассеивания тумана. Имея то, что называется «деньги без счета», «The Beatles» могли позволить себе больший альтруизм. Рекламные объявления в газетах гласили, что теплый прием ожидал не только тех, кто вращается в узком кругу «посвященных», но и любого проходимца, желавшего профинансировать свой проект. Огромные суммы денег были выброшены на так называемого «электронного волшебника»; два магазина, которые приносили убытки; содержание группы жадных голландских дизайнеров, которые получали средства ни за что; операторов, которые не снимали фильмов; поэтов, не писавших стихи, и, по словам Ринго, «тент для одного парня, который хотел устроить шоу Панч и Джуди на побережье. Они взяли деньги и сказали: «Ну, может, на следующей неделе». Когда у Apple появился официальный адрес, Savile Row, 3, на него стали приходить огромные мешки писем, с которыми не справлялся почтальон; умоляющие голоса обрывали телефоны; толпы просителей поднимались по лестнице с утра до вечера, пока не наняли узкоглазого швейцара, который отгонял незваных гостей. И все же, по мнению праздношатающегося дорожного рабочего Алекса Миллена, его «склонные ошибаться» идолы «укрепили мою веру в то, что любой человек может почувствовать свою значимость, и да, черт возьми, мне тоже есть что сказать!».