Борис Островский - Степан Осипович Макаров

Когда комиссия представила свои соображения Витте, вопрос о дальнейшей судьбе «Ермака» был решен окончательно.

13 октября 1901 года Макаров получил от товарища министра финансов В. Ковалевского отношение следующего содержания:

«Государь император, по всеподданнейшему докладу министра финансов о дальнейшей эксплоатации ледокола «Ермак», 6 октября с. г. высочайше повелеть соизволил:

1) Ограничить деятельность ледокола «Ермак» проводкою судов в портах Балтийского моря.

2) Передать ледокол в ведение комитета по портовым делам с освобождением Вашего Превосходительства от лежащих на Вас обязанностей по отношению к опытным плаваниям во льдах и ближайшее заведывание работами ледокола возложить на Отдел Торгового Мореплавания».

Так закончилось дело, начатое Макаровым. Ему не удалось покорить Арктику с помощью замечательного, изобретенного им корабля.

Не такое было время! [111]

Все же Макаров не сдавался. Он был настойчив до конца, несмотря на все неудачи. Прошло некоторое время, и он снова подымает вопрос об экспедиции в Арктику. На этот раз он нашел поддержку в Физико-химическом обществе. Общество подробно рассмотрело новый проект Макарова и создало специальную комиссию для обсуждения «научной экспедиции вице-адмирала Макарова в полярные страны на ледоколе «Ермак». По счету это уже четвертая экспедиция. Но кто же будет ее финансировать? Получив отказ от Академии наук, Макаров обратился в Географическое общество. Вице-председатель общества П. П. Семенов также ответил ему отказом.

Обращаясь в Географическое общество, Макаров конечно не рассчитывал получить деньги на экспедицию, ему нужна была поддержка такого влиятельного ученого, каким был вице-председатель общества, член государственного совета П. П. Семенов. Ответ П. П. Семенова окончательно отрезал Макарову всякие пути к организации новой экспедиции на «Ермаке». Раздосадованный Макаров написал Семенову: «Если Географическое общество откажется оказать мне чисто идейную поддержку, то оно заслужит справедливый упрек потомства, ибо дело мое остановится и Ледовитый океан останется неисследованным, пока другая нация не примется за постройку ледокола для этой цели».

Дело, которому адмирал посвятил восемь лет непрерывного труда и забот, за которое он боролся с редкой настойчивостью и самоотвержением, оборвалось, а после гибели Макарова было забыто на долгие годы. Замечательный корабль, созданный по совершенно оригинальному плану, явившийся крупнейшим шагом вперед в области судостроения, предназначенный для разрешения не только научных проблем, но и для других важных задач, был обречен на службу второстепенного значения. Он не нашел в дореволюционное время лучшего применения, как вводить и выводить караваны торговых судов из замерзавших портов Балтийского моря.

Макаров предвидел большое будущее «Ермака». Как военный моряк, он понимал также, что ледокол может оказать неоценимую помощь и военным кораблям, как в мирное время, так и во время войны. После случая с броненосцем «Генерал-адмирал Апраксин» это поняли и многие другие моряки. Даже такой непримиримый враг Макарова, как адмирал Бирилев, и тот вынужден был признать, что в военное время «Ермак» смог бы принести бесценные услуги. Но в чем именно должны заключаться эти услуги, помимо проводки военных кораблей через лед, никто не знал и не задумывался.

Ответить на этот вопрос взялся сам Макаров. 4 декабря 1899 года в Петербурге, в зале армии и флота, он прочел для специалистов лекцию на тему: «Влияние ледоколов на военно-морские операции».

«Можно ли допустить, — спрашивает Макаров, — что изобретение ледоколов останется без всякого влияния на военно-морские операции?» — и подробно разбирает влияние ледовых условий на применение наступательных и оборонительных средств, на действие артиллерии, мин (самодвижущихся и якорных) и тарана. Все эти условия требуют тщательного изучения потому, — говорит он, — что «нельзя питать твердых надежд, что зимнее нападение неприятеля невозможно. Благоразумие требует, чтобы все особенности зимней морской кампании были выяснены. Лишь тот флот может стать господином положения, который имеет ледоколы, хорошо изучил льды и приспособился к плаванию в них».

Страна, имеющая замерзающие порты, если у нее нет ледоколов, «будет поставлена в необходимость на все время войны оставлять свой флот в тех портах, в которых он замерз». Это замечание Макарова заслуживает особенного внимания.

Благодаря «Ермаку» Россия смогла вывести свой флот из замерзшего порта в открытое море во время войны с Японией. В феврале 1905 года «Ермак» провел через льды Либавского порта в полном составе эскадру Небогатова, отправлявшуюся на Дальний Восток.

Великую помощь оказал «Ермак» в 1918 году, когда он провел в Кронштадт из Гельсингфорса первый отряд кораблей революционного Балтийского флота, героически пробившийся сквозь необычайно тяжелые в тот год льды Финского залива. В состав эскадры, проведенной «Ермаком», входили линкоры: «Петропавловск», «Севастополь», «Полтава», «Гангут», крейсеры — «Адмирал Макаров», «Рюрик», «Богатырь» и другие корабли. Всего же в течение марта и апреля 1918 года «Ермак» при содействии других ледоколов привел в Кронштадт 211 разных военных кораблей. Этот исторический, единственный в истории флотов всего мира ледовый поход протекал в исключительно тяжелых условиях. Корабли то и дело затирались льдом, приходилось не только очищать путь ото льда, проламывать канал и обкалывать суда, но и протаскивать через торосы более легкие суда — миноносцы и транспорты, у которых гнулись форштевни и ломались винты. Особенно трудно стало, когда лед тронулся. Движущийся лед представлял еще большую опасность для кораблей, чем торосы. Ледовый поход 1918 года оправдал самые смелые предположения Макарова. Флот наш был во многом обязан спасением макаровскому ледоколу «Ермак».

Современники Макарова не оценили да и не могли полностью оценить идею мощного ледокола. Немногие смогли понять ее широко и правильно. Ф. Ф. Врангель после смерти Макарова писал: «Сдается мне, что когда в близком будущем обновленная Россия развернет во всей своей мощи неисчерпаемые силы ее народа, использует неисчерпаемые сокровища ее природных богатств, то смелая мысль русского богатыря Макарова будет осуществлена. Будут сооружены ледоколы, способные проходить среди льдов Ледовитого моря так же свободно, как проходит «Ермак» по льдам Финского залива, которые до него были также непроходимы. Омывающий наши берега Ледовитый океан будет исследован вдоль и поперек русскими моряками, на русских ледоколах, на пользу науки и на славу России».