Александр Новиков - В небе Ленинграда

- А ваше мнение, товарищ Новиков? - обратился ко мне Верховный.

В то время мы уже имели достаточно истребителей, могли надежно прикрывать бомбардировщики, и я предложил в порядке эксперимента выделить нам одну дивизию Ил-4 и проверить ее в дневных условиях. Опыт на Курской дуге удался, и с тех пер 113-я дбад стала подчиняться непосредственно мне. Словом, Ил-4 могли выполнять и роль фронтовых бомбардировщиков, но, конечно, при соответствующем прикрытии их истребителями. Это еще раз подтвердилось в боях на Карельском перешейке.

Во время Кенигсбергской операции мы использовали днем уже не одно соединение тяжелых ночных бомбардировщиков, а всю 18-ю воздушную армию{196}. 7 апреля 1945 г. 516 самолетов ее под сильным истребительным прикрытием нанесли мощнейший бомбовый удар по вражеским объектам и войскам в Кенигсберге. В результате этого удара командование гарнизона потеряло управление войсками, сопротивление противника резко ослабло и наши штурмовые отряды начали быстро продвигаться вперед.

С учетом этих двух дивизий 13-я воздушная армия располагала 258 бомбардировщиками. Расчеты показали, что при нешироком фронте наступления (на главном направлении) этого числа бомбардировщиков вполне достаточно. Штурмовиков и истребителей у ленинградцев хватало своих. Всего к боевым действиям на Карельском перешейке привлекалось 1074 самолета ВВС и 220 самолетов КБФ. Таким образом, наши наземные войска имели и надежный воздушный щит (истребители), и необходимую воздушную ударную группу (бомбардировщики), и авиацию сопровождения (штурмовики).

Во второй половине мая началась усиленная подготовка авиации к предстоящему сражению. Соединения и части 13-й воздушной армии на одном из авиаполигонов в условиях, максимально приближенных к боевым, отрабатывали приемы взаимодействия родов авиации, наведения на цель, истребительного прикрытия, управления в воздухе и нанесения массированных ударов. Все ведущие групп по картам и планшетам тщательно изучали районы боевых действий. Командиры полков и дивизий выезжали на передний край и на месте уточняли расположение огневых точек и узлов обороны противника, детально согласовывали с общевойсковиками систему сигналов взаимного опознавания.

Напряженно работала разведка. Первую линию вражеской обороны мы изучили досконально: знали номера, состав и расположение почти всех неприятельских соединений и частей - пяти пехотных дивизий, одной танковой и четырех бригад. Но что именно представляла собой оперативная глубина финской обороны на Карельском перешейке, командование Ленинградского фронта знало недостаточно полно. До апреля 1944 г. наши разведчики почти не заглядывали туда, так как в том не было особой надобности. Теперь нужно было спешить.

За два с половиной года финны буквально вросли в землю. По опыту войны с Финляндией в 1939 - 1940 гг. мы хорошо знали, как труден прорыв обороны на Карельском перешейке, сама местность которого является серьезным препятствием для наступательных действий войск. Не вызывало сомнений, что противник учел горький опыт прошлого и постарался еще больше укрепить и усовершенствовать свою оборону. Так оно и было. Выяснилось, что строительство новой оборонительной системы на перешейке началось еще осенью 1941 г., когда финские войска были остановлены на северо-западных подступах к Ленинграду. После разгрома гитлеровцев на Волге финское верховное командование встревожилось уже по-настоящему. Весь 1943 г. и первую половину 1944 г. противник с помощью известной военно-строительной организации Германии Тодта непрерывно совершенствовал свою оборону.

На таком узком, насыщенном войсками и огневыми точками фронте да еще со сложным рельефом местности общевойсковой разведке было очень трудно вести поиск. На помощь пришла авиация. Воздушная разведка началась еще в марте, велась весь подготовительный период и затем в течение всей операции. Экипажи самолетов-разведчиков комплексно изучали оборону противника от передовой до Выборга: вели перспективное фотографирование с очень низкой высоты (50 - 70 м), плановую маршрутную съемку и фотографирование больших площадей. Всего на фотопланшеты было переложено 87 тыс. кв. км местности. На основе этих данных и сведений других видов разведки командование фронта смогло довольно точно установить границы всех оборонительных полос, типы и характерные особенности долговременных огневых точек, выбрать направление главного удара, определить количество средств, необходимых для прорыва финской обороны, наметить объекты для нанесения бомбоштурмовых ударов на всю глубину вражеской обороны - на переднем крае, в тактической и оперативной зонах - и рассчитать последующий ход боевых действий.

На Карельском перешейке финны имели четыре оборонительные полосы общей глубиной до 120 км. В первую полосу входила полевая укрепленная позиция, состоявшая из взводных и ротных пунктов обороны, связанных несколькими линиями траншей и густой сетью ходов сообщения. Перед передним краем и в глубине имелись проволочные заграждения, лесные завалы и другие препятствия. Все населенные пункты, расположенные в пределах первой полосы, были хорошо приспособлены к круговой обороне. Были здесь и долговременные сооружения. Первая полоса тянулась от Финского залива до Ладожского озера и имела глубину до 5 км.

Вторая, самая мощная, полоса проходила в 15 - 25 км от первой. Она была обильно оснащена долговременными железобетонными и бронированными сооружениями. Основу ее составляли опорные пункты и узлы сопротивления, взаимно прикрывавшие друг друга огнем и расположенные в большинстве своем на возвышенностях. Вдоль всего рубежа шла 150-метровая полоса противотанковых и противопехотных препятствий - надолбы в несколько рядов и проволочные заграждения. Далее тянулась сплошная линия хорошо оборудованных траншей для пехоты. На основных дорогах противник построил железобетонные позиции для артиллерии - доты-казематы трапециевидной формы с толстыми стенами.

Здесь было несколько главных узлов сопротивления: на приморском фланге Метсякюля, Ванхасаха и Райвола, в центре - Кивеннапа, Сайранмяки, Ахиярви и Вуотта, на приладожском участке - район южной части озера Суванто-Ярви. Что собой представляли эти узлы, можно судить по кивеннапскому, находившемуся в центре обороны по Выборгскому шоссе. Он имел 48 дотов, т. е. по 12 долговременных железобетонных сооружений на каждый километр фронта, кроме того, еще систему рвов, надолб, колючей проволоки и минных полей. За второй полосой финны построили железную дорогу с ответвлениями для быстрой переброски оперативных резервов.

Третьей полосой была бывшая "линия Маннергейма", на которой мы в 1940 г. взорвали все сооружения. Но данные разведки давали основания предполагать, что финны если не полностью, то частично восстановили ее.