Владимир Новиков - Накануне и в дни испытаний

Д. Ф. Устинов нередко в ходе войны поручал мне в связи с болезнью заместителя наркома А. Н. Сергеева непосредственно заниматься патронным производством. Бывая на заводах, я видел все, что тут происходило, своими глазами. Особое впечатление произвел на меня крупнейший патронный завод на Волге, который один давал миллиардные количества боеприпасов различного назначения для стрелкового и авиационного вооружения, а также для противотанковых ружей.

Как и на других заводах патронного производства, здесь в основном работали женщины и подростки 14-16 лет. На рабочих местах вместо ушедших на фронт мужей стояли их жены, отцов заменили дети. Вот как видела их бывший секретарь комсомольской организации С. Ф. Вашкина: "Многим членам бригад требовалось изготовлять подставки к станку, чтобы их руки могли доставать детали. Откуда только брались такие силы, стойкость, выносливость и терпение юных рабочих!.. Почти все комсомольцы, несмотря на усталость, недоедание, работали по 12 часов основного времени. Отдохнув 3-4 часа, снова приходили к станкам, занимали свободные станки и работали по нескольку часов. После этого здесь же, в красном уголке и в подсобных помещениях, засыпали, а к началу смены снова становились к станкам".

Со второй половины 1942 года вопрос обеспечения стрелкового и авиационного оружия патронами был с повестки дня снят, и наша армия сражалась с врагом, не считая боеприпасов по этим видам вооружения. Выпуск винтовочных и пистолетных патронов в этом году превысил довоенный уровень почти в полтора раза, а 12,7-мм и 14,5-мм патронов - вшестеро. Производство патронов продолжало расти на всех заводах, и к 1944 году их выпуск увеличился по сравнению с 1942 годом по винтовочным патронам более чем в полтора раза, а по пистолетным - вдвое. Производство 12,7-мм осталось на прежнем уровне (этих патронов хватало), а 14,5-мм даже несколько снизилось (сократились потребности армии в боеприпасах для противотанковых ружей). В абсолютных цифрах выпуск патронов выглядел так: в 1942 году - 6 миллиардов, в 1944 - 7,4 миллиарда, а всего за годы войны действующая армия израсходовала свыше 17 миллиардов патронов, изготовлено их было гораздо больше.

Первый заместитель начальника Главного артиллерийского управления генерал-полковник артиллерии И. И. Волкотрубенко так оценивал патронную промышленность: "Благодаря героической работе Наркомата вооружения, наркома Д. Ф. Устинова, его заместителей и всех работников по производству патронов трудные дни эвакуации заводов не отразились болезненно на обеспечении войск патронами. Четкой работой конструкторов и всех работников патронной промышленности бесперебойное обеспечение войск осуществлялось в течение всего периода войны... Расход патронов ГАУ и Генштабом во время войны не лимитировался. Патроны отпускались по потребности по заявкам фронтов".

Надо, видимо, сказать и о производстве снарядов и других боеприпасов, чтобы картина была более полная, хотя изготовлением снарядов, начиная от 20-миллиметровых для авиационных пушек и кончая самыми крупными, занимался Наркомат боеприпасов, который почти всю войну возглавлял Б. Л. Ванников. Положение со снарядным производством выглядело так. Когда началась война, заводы стали увеличивать их выпуск, и вначале боеприпасов благодаря созданным запасам почти по всем калибрам оказалось вполне достаточно. Однако большинство складов, где находились снаряды, разместили вблизи границы, и воспользоваться ими полностью не удалось. В результате быстрого продвижения врага они были захвачены.

Эвакуация промышленности из прифронтовых районов сильно ударила и по предприятиям, выпускавшим боеприпасы.

Из строя выбыло более 300 заводов. До войны они давали в месяц свыше 8 миллионов снарядов, 2,5 миллиона ручных гранат, около 8 миллионов взрывателей, 3 миллиона мин, 2 миллиона корпусов авиабомб, около 8 миллионов килограммов пороха. Особенно тяжелое положение сложилось в пороховой промышленности, где пять из восьми заводов двинулись на восток. В подобном положении оказались и заводы, производившие взрывчатые вещества. А что значит остаться в войну без пороха, тротила?

Всеми мерами старались, чтобы пороховые заводы взрывчатых веществ и снаряжательные заводы работали на старых местах до предела возможностей. Вот как проходила, например, эвакуация порохового завода, производившего заряды к реактивным снарядам, директором которого в ту пору был Д. Г. Бидинский. Когда в середине августа 1941 года фашистские войска прорвались в район завода, большую часть оборудования уже вывезли, но в некоторых цехах еще напряженно трудились, продукция отправлялась на фронт. Советское командование организовало круговую оборону предприятия, чтобы дать ему возможность работать как можно дольше. Фашисты прекратили прямые атаки на город, где располагался завод, продвигаясь вперед на флангах. До начала октября, находясь в полуокружении, предприятие продолжало работать. За это время оно изготовило миллионы зарядов для минометов и артиллерии, сотни тысяч противотанковых гранат и мин, десятки тысяч зарядов для "катюш". Работали все по 12-14 часов. В октябре 1941 года в течение 17 суток под прикрытием частей Красной Армии завод полностью эвакуировали, а производственные здания взорвали.

Эвакуация заводов, производивших пороха, взрывчатые вещества, снаряжение, и других специальных химических производств оказалась сложной еще и из-за громоздкости их основного технологического оборудования. Полностью демонтировать многокубовые реакторы и другие большие емкости, многокилометровые коммуникации или многотонные прессы в условиях приближения вражеских войск не всегда удавалось и тогда приходилось снимать с основных агрегатов и отправлять на восток лишь важнейшие узлы оборудования. Демонтаж и погрузку оборудования часто, как в указанном случае, приходилось вести в непосредственной близости фронта, днем и ночью, нередко под огнем противника.

Осенью 1941 года, когда немцы рвались к Москве, требовалось много взрывчатых веществ для снаряжения сотен тысяч мин, которые устанавливали на подступах к столице. Но где взять эти взрывчатые вещества, если везде их не хватало. И тут обнаружили неподалеку от Москвы склад с большими запасами бертолетовой соли - сильного окислителя, входившего в пиротехнические составы цветных огней фейерверков. В боевых взрывчатых веществах бертолетову соль не применяли, так как в смеси с горючими веществами она очень опасна из-за большой чувствительности к ударам и трению. И на этот раз получить нечувствительную смесь не удалось. И все же ученые Московского химико-технологического института им. Менделеева Е. Ю. Орлова, Я. М. Паушкин, А. А. Шидловский и М. М. Пуркалн выход нашли. Они разработали для инженерных мин бинарное взрывчатое вещество. Бертолетову соль помещали в небольшие мешки из хлопчатобумажной ткани. Эти мешки и сосуды с жидким горючим по отдельности доставляли на фронт. А уже на месте закладки фугаса сапер прикреплял капсюль-детонатор к мешку с бертолетовой солью и на короткое время опускал мешок в горючее. Окислитель пропитывался горючим, и мина была готова.