Сергей Батурин - Драйзер

В марте 1914 года Драйзер снова едет в Чикаго, где возобновляет знакомство с Эдгаром Мастерсом, от которого узнает, что публикация одной из его поэм даже под псевдонимом нанесла серьезный ущерб его адвокатской деятельности. Мастерс вспоминал, что он был «поражен силой ума Драйзера, его глубоким пониманием людей, городов, самого существа жизни. Я никогда не встречал другого человека, который бы знал так много об этих вещах, как Драйзер…». Нельзя не согласиться с Мастерсом, что к этому времени Драйзер достиг такого понимания жизни и ее законов, что стоял на голову выше многих своих известных соотечественников. И он пытался сделать это знание всеобщим достоянием через свои романы.

Но романам его по-прежнему не везло. В Чикаго Драйзер заболел, и его положили на операцию. Прикованный к постели, он получает из Нью-Йорка совершенно неожиданное известие: издательство «Харперс» отказывается выпустить «Титана» в свет. Драйзер не может понять, в чем дело, — ведь издатели неоднократно читали роман, одобрили его, и, более того, первый тираж книги — 8500 экземпляров — уже был отпечатан. И тем не менее факт оставался фактом — выпуск книги приостановлен. Конечно, можно было настоять на своих юридических правах. Но история с изданием «Сестры Керри» все еще не была забыта. Оставался только один выход — искать другого издателя.

Сам писатель все еще был слишком слаб, чтобы покинуть Чикаго, и за дело берутся его нью-йоркские друзья Анна Татум и Вильям Ленджел, который не так давно начал работать здесь в одном из журналов. Корректуры романа рассылаются во все известные издательства — «Сенчюри», «Джордж X. Доран», «Альфред А. Кнопф» и другие, и отовсюду приходит отрицательный ответ, ни одно американское издательство не берется за выпуск книги. В чем же причина? Издательство «Харперс» указывало на то обстоятельство, что «реализм романа — слишком бескомпромиссный».

Как отмечают биографы писателя, в действительности такое решение было вызвано «боязнью, что изображение жестоких финансистов приведет в ярость капиталистов, контролирующих издательскую фирму». Указывают также, что издатели опасались быть привлеченными к ответственности некоторыми близкими к Йеркесу людьми, которые все еще занимали определенное положение в свете. В этой связи упоминали жившую в Лондоне Эмилию Григсби, якобы послужившую прототипом для образа Беренис Флеминг.

Однако долгие хлопоты друзей писателя все же увенчались успехом: нью-йоркское отделение английского издательства «Джон Лейн компани» согласилось выпустить роман в свет, выдало писателю аванс в тысячу долларов и изъявило желание переиздать другие книги Драйзера. Однако имевший на них права «Харперс» назначил такую цену, что не могло быть и речи об успешном завершении начавшихся между двумя фирмами переговоров.

«Титан» появился на полках книжных магазинов в мае 1914 года. Объясняя в интервью корреспонденту вечерней газеты «Нью-Йорк ивнинг уорлд» свое отношение к затронутым в романе проблемам, писатель говори к «…в Америке бизнес все еще остается наиболее быстрым и безошибочным средством достижения большой власти… Никому никогда и в голову не придет, что величие может быть достигнуто и в качестве писателя, музыканта, артиста. Поэтому все потенциально великие люди устремляются в сферу бизнеса… Я уверен, что ум по-настоящему великого коммерсанта сознает поэзию своего дела… Оно для него преисполнено романтики… Нужен ум, и незаурядный ум, чтобы создать сначала мысленно, а затем и воплотить в реальность промышленные предприятия нашей страны… В сильных личностях верх берет безнравственность. И сегодня Америка достигла величия не благодаря, а вопреки ее притворному благочестию и морали… Из-за нашей узколобой нетерпимости люди, которые могли бы создать подлинные образцы американского искусства, пошли по линии наименьшего сопротивления и занялись бизнесом. Там они могут делать все, что им вздумается, и тем не менее не выходить из рамок общепринятых предрассудков…»

Писатель возлагал на «Титана» немалые надежды, надеясь с его выходом поправить свое финансовое положение. Однако роман был встречен без энтузиазма. Официальная критика объявила роман «нудным», описанную в нем историю «невозможной», героя его «аморальным», а самого писателя назвала «ненормальным американцем». Неудивительно, что после подобной критики книга расходилась слабо, гонорара не хватало даже, чтобы рассчитаться за полученные авансы. Непонимание со стороны критики и читающей публики угнетало писателя, рождало сомнения в необходимости своей работы.

«Здесь наблюдается тенденция поставить все с ног на голову, — с горечью говорил писатель, — ниспровергнуть мнение тех, кто находится на высшей ступени интеллектуального развития, в угоду предрассудкам и глупости большинства. Все ради тех, кто стоит у власти…»

Иллюстрированный еженедельник «Лайф» в стихотворной рецензии на книгу отмечал, что якобы «распутный нрав» героя не позволяет отнести роман к числу реалистических произведений. «Поражение успеха» — так называлась статья о романе, опубликованная в газете «Индепендент». Многие органы печати просто «не заметили» нового романа Драйзера, и в результате рецензий на него появилось очень мало.

И только Менкен безоговорочно хвалил книгу. «Поверьте мне, — писал он Драйзеру в одном из писем, — это лучшая вещь, которую вы когда-либо создали, за возможным исключением «Дженни Герхардт», и то ее преимущество заключается лишь в большем эмоциональном обаянии. «Дженни» более пикантна, но «Титан» лучше написан… Ваш стиль стал более лапидарным, более преисполненным драматизма, более изящным. Короче говоря, вы сочетаете изящество стиля с увлекательностью изложения».

Как отмечал впоследствии один из американских литераторов, для всех тех, кто препятствовал изданию романа, затем замалчивал его, Драйзер казался «огромнейшим черным волком, который пытается превратить этот мир в угрозу их чувствам, совратить их юных отпрысков, помешать их карьерам в роли послов… Короче говоря, были сотни — даже сотни тысяч! — причин, по которым писания Драйзера являлись для них костью в горле». И далее этот литератор признает, что в то же время роман представляет собой «всего лишь изображение нормальной (!) жизни, какой она была несколько лет тому назад, когда сама жизнь были и проще и менее развращенной».

Но вопреки всем нападкам Драйзер, по меткому выражению американского критика М. Гейсмара, был и остается «учителем и новатором» в американской литературе XX века. «Его успех, — писал Гейсмар, — в битве против самозваных хранителей общественной морали — и тогда, как и теперь, могу я заметить, они обычно являлись хранителями невежества и предрассудков — означал окончательную победу в длительной борьбе за самовыражение в литературе Соединенных Штатов».