Рампури - Биография голубоглазого йогина

— Эй? Тут? Там? Куда пойдешь? — спросил меня старый баба на ломаном английском, помахав в воздухе рукой. Я понял, что он имеет в виду мои бесконечные метания по кругу. Если бы я не хотел так сильно оказаться «внутри», то не бегал бы туда-сюда подобно курице с отрубленной головой, не чувствовал бы себя чужаком и просто наслаждался бы экзотическим путешествием как духовный турист.

В моем представлении об Индии были двери и проходы, ни в один из которых я не мог попасть. Смогу ли я пробраться сквозь подобный лабиринт? Может быть. Но мне нужна подсказка. Словно для этого надо совершить прыжок в пустоту, как тогда в детстве, подумал я.

После захода солнца в храме началось вечернее богослужение. Два баба начали по очереди бить деревянными колотушками в медные гонги. Этот ритм казался сердцебиением самого времени. Старый баба взглянул на часы, несколько раз встряхнул их, посмотрел снова, а затем приложил к уху. Было совершенно ясно, что часы давно сломаны.

Два баба помоложе почтительно помогли седовласому гуру встать и поддерживали его по дороге к храму. Поднявшись на несколько ступенек и пройдя сквозь старинную арку, мы оказались в «манн-дапу», зале встреч, где уже собрались остальные баба. Они звонили в тяжелые латунные колокола, свисавшие на длинных цепях с потолка напротив святая святых храма: внутреннего помещения, в котором хранился Шива-лингам. Дымок от сжигаемых благовоний и древесной смолы покрыл весь зал легким флером. Вытягивая шею, я пытался разглядеть детали церемонии: как священник поливает Шива-лингам водой, а затем украшает его цветами. Пришли еще несколько полных энтузиазма баба, и толпа стала плотнее. Священник начал мерно размахивать перед лингамом медной кадильницей, в которой горело целых пять фитилей, а пара барабанщиков сопровождала это действие громкими ударами в барабаны «долак».

Я стоял на цыпочках позади взволнованной толпы, глада, как священник, качающий головой в гипнотическом ритме, приносит огненное жертвоприношение богу Шиве. Я попытался пробраться вперед, но подобное желание было не только у меня, поэтому попытка не удалась. Пульсирующие звуки барабанов постепенно захватили меня, притягивая и отталкивая подобно океанской волне. Казалось, что сама кровь в венах стремится тоже следовать этому ритму. Я начал терять над собой контроль и попытался сопротивляться этому.

И тогда я задумался. Зачем бороться с этим? Пусть все идет так, как идет! На секунду мои глаза прикрылись, а затем тело само начало следовать рваному ритму музыки, гулу медных гонгов, звону колокольчиков, стуку барабанов. Я почувстовал, что танцую, открыл глаза и увидел, как толпа расступается передо мной. Я начал медленно двигаться вперед, с каждым шагом приподнимаясь над полом храма, пока не начал танцевать в воздухе. Вскоре я уже парил в горизонтальном положении, примерно в полутора метрах над землей. Я смог просунуть голову в маленькую арку и увидел святая святых храма, в которой пять маленьких божеств огня, Агни, танцевали для Шивы, изображенного в виде огромного яйца из отполированного природой черного камня. От него исходил такой жар, что я почувствовал, как начинаю потеть. Тут камень издал что-то, похожее на «Ом». Все громче и громче гудел камень, пока гул не поглотил все остальные звуки. Должно быть, это действительно была Мать всех Звуков.

Внезапно наступила тишина, и вдруг я понял, что ничто более не держит меня в воздухе, и что я больше не привязан к своему телу, и с ужасным грохотом упал на пол.

Хара харамахадев!

Хара хара махадев!

Снова и снова повторялась мантра.

Когда перед глазами перестал колыхаться туман, я увидел подбородок старого садху, державшего мою голову на коленях. Десять встревоженных лиц были обращены ко мне.

Хара хара махадев! -

продолжали мантрировать они, пока старый баба давал мне понюхать камфоры, чтобы привести в себя. Я попытался встать, но был еще слишком слаб.

— Что случилось? — спросил я.

— Шива любит тебя, — ответил старик с улыбкой.

Когда я наконец смог внятно думать, то услышал, что потерял сознание как раз в том самом месте, где и стоял в самом начале. Шум, возбуждение и усталость от дороги сказались на организме. Однако я не просто потерял сознание, а вышел из тела и пережил опыт измененного состояния сознания.

На следующее утро все произошедшее начало казаться полнейшей чепухой, и я захотел сразу же уехать в Дели. Умывшись из ведра, стоящего рядом с ручным насосом, я подошел к баба, чтобы попрощаться. Мы выпили чаю, а затем, когда я уже собрался уходить, он преподнес мне неожиданный и странный подарок — железнодорожный билет от Уджайна до Джайпура.

Молодой Нага-баба, с которым я вместе приехал, повесил на плечо мою сумку и проводил до станции. Записывая адрес ашрама в дневник, я наконец-то узнал его имя. Перелистывая страницы дневника, я наткнулся на записи Картуша. Прошло не так уж много времени с тех пор, как я сошел с корабля на индийскую землю, но на моих внутренних часах прошло по меньшей мере пару сотен лет.

Картуш сказал, что ашрам Хари Пури Баба находится в Раджастане, рядом с Джайпуром. Самое время встретиться с этим гуру.

Моя мечта об Индии окончательно оформилась в Раджастане, родине королей. Оставив позади розовые здания Джайпура, автобус отправился на север по Биканер Роуд, борясь за право на свободный проезд по дороге с караванами верблюдов, одинокими верблюдами и даже верблюдами, спящими посередине трассы. Впереди простиралась обширная пустынная местность, в которой не было иной растительности, кроме маленьких чахлых кустиков.

Я крепко держался за ржавый поручень сиденья впереди меня, пока автобус, тяжело преодолевая рытвины, ехал по сельской дороге в направлении Чомона. Фантастический ландшафт земли, проступающий сквозь легкий туман поднятой пыли, напоминал фильм "Арабские ночи" или даже "Лоуренса Аравийского". По обе стороны от дороги вздымались холмы Аравалли, кое-где мелькали прилепившиеся к склонам древние форты из красного камня, большей частью полуразрушенные. Бывшие когда-то мощными аванпостами, теперь форты стали памятниками благородным раджпутам [3] Раджпуты, особая общность в сложной системе индийского кастового общества, переселились в провинцию Раджастхан в VII веке и сумели стать подлинными наследниками древнеиндийских кшатриев не только в искусстве государственного управления, но и во всех аспектах военного дела (Прим. пер.). . Наконец-то я приехал туда, куда хотел, подумал я.

Картуш дал мне очень точные объяснения, как добраться до ашрама. Приехав в Чомон, я сел на еще более древний и разбитый автобус, направляющийся в деревню Самод. Дальше автобусы уже не ходили.