Елена Васильева - 50 знаменитых любовников

Скорее всего, Есенин отстоял себя от болезненных притязаний собрата, и именно это позволило ему позже с добродушным смехом относиться к клюевской патологической слабости, видеть в нем не драматические, а именно комические черты.

Современники поэта, касаясь темы его отношений с Клюевым, отмечая, что Есенин «буквально благоговел перед Клюевым как поэтом», сделали запретной тему их личных отношений. Так, В. Чернявский писал: «Эти сложные взаимоотношения двух индивидуально ярких поэтов, о которых опасно говорить в коротких словах, неизбежно станут большой и, вероятно, загадочной темой для будущего исследователя; она потребует тонкого и бережного анализа, которому не пришло еще время».

К сожалению, предостережения Чернявского не были учтены литературоведами. Связь Есенина с Клюевым не раз становилась предметом оживленных дискуссий, не всегда корректных и нередко принимающих однобокий характер. При этом часто упускалось из виду, что именно по инициативе Есенина произошел его разрыв с Клюевым, о чем последний горько сожалел и всячески сокрушался по поводу конца дружбы с «жавороночком». Примечательно, что, расставшись с Клюевым, Есенин тут же сбросил с себя опереточное одеяние (раньше на эстраде он появлялся не иначе как с завитыми в кольца кудряшками золотистых волос, в голубой шелковой рубахе с серебряным поясом, в бархатных навыпуск штанах и высоких сафьяновых сапожках, да еще и с балалайкой) и уже с 1917 г. одевался подчеркнуто аристократично. Кстати, бельгийский поэт Франц Элленс, переводивший на французский язык есенинского «Пугачева» и встречавшийся с Есениным в 1923 г. в Париже, отмечал: «Этот крестьянин был безукоризненным аристократом…»

Летом 1917 г. Есенин познакомился с молодой красивой секретаршей из эсеровской газеты «Дело народа» Зинаидой Райх. Любовь вспыхнула мгновенно, и в августе они обвенчались. Первое время молодожены жили врозь, как бы присматриваясь друг к другу. Но вскоре поселились вместе, и Есенин даже потребовал, чтобы Зинаида оставила работу. Жили без особого комфорта, но не бедствовали, и даже принимали гостей. С гордостью Есенин сообщал всем и каждому: «У меня есть жена». Даже Блок удивленно отметил в дневнике: «Есенин теперь женат. Привыкает к собственности».

Однако времена были трудные, голодные, о «собственности» не приходилось и мечтать. И посему семейная идиллия быстро закончилась. На некоторое время молодые супруги расстались. Есенин отправился в Константиново, Зинаида Николаевна была беременна и уехала к своим родителям в Орел, где в мае 1918 г. родилась дочь Татьяна. Спустя почти два года родился их второй ребенок — сын Константин. Но семейного гнезда уже не было. Как писала дочь Есенина, Татьяна: «Насовсем родители разъехались где-то на рубеже 1919–1920 годов, после чего уже никогда вместе не жили».

Зинаида Райх прожила бурную, насыщенную жизнь, полную триумфов и драм. Трагичным оказался и ее конец. В одну из страшных ночей 1939 г., вскоре после ареста ее второго мужа режиссера Мейерхольда, она была найдена в квартире мертвой с многочисленными ножевыми ранениями. Убийц не нашли. Как водится, после этого по Москве пошли слухи, что она якобы обещала рассказать какую-то правду о смерти Есенина. Но сколько тогда ходило таких слухов!

Разрыв с Зинаидой Райх был для Есенина подлинной трагедией. Ни один свой разрыв с женщиной поэт не переживал так тяжело, как этот, ставший для него, да и для нее тоже, незаживающей раной. То, что он «свою жену легко отдал другому» и «Любимая! Меня вы не любили…» мучило Есенина до конца жизни.

Возможно, этот разрыв послужил одним из поводов к тому, что начиная где-то с 1921 г. Есенин пристрастился к вину. Все чаще и чаще, ссылаясь на скуку и усталость, он предлагал приятелям завернуть в тот или иной кабачок. Правда, он не столько пьянел от вина, сколько досадовал на чье-то не понравившееся ему в разговоре замечание, и тогда уже доводил себя до буйства и бешенства.

Именно в этот период в жизнь поэта вошла женщина поистине роковая. Айседора Дункан, знаменитая американская танцовщица, ирландка по происхождению, появилась в России 24 июля 1921 г. в сопровождении ученицы и приемной дочери Ирмы и камеристки Жанны. Приехала якобы по «приглашению Советского правительства», хотя есть версия, что это был не более чем рекламный трюк. Дело в том, что в Европе успех Дункан был чрезвычайно кратковременным. Ее публичные выступления против «классического балета», ее «концепции танца будущего» вызывали не более чем тягу к необычному, шокирующему, провоцирующему спор или скандал зрелищу.

Безусловно, Айседора была талантливой актрисой, одержимой идеей обновления балета, но переворота в балетном искусстве ей все-таки совершить не удалось. Да и возраст уже не позволял. В 1921 г. ей исполнилось 43 года, хотя она все еще была на редкость хороша и обаятельна.

Женщина по сути своей богемная, Дункан чувствовала себя как рыба в воде в кругу московских писателей, художников, актеров. Именно в одном из самых известных мест артистической Москвы — в студии художника Георгия Якулова — произошла осенью 1921 г. ее встреча с Есениным. Дункан и Есенин сразу потянулись друг к другу. Они никого не замечали вокруг себя, разговаривали больше жестами и взглядами, при этом прекрасно понимая друг друга. Английского языка Есенин не знал, да и не собирался его учить. Айседора же едва владела русским языком. Под утро Дункан отправилась домой, Есенин уехал с ней. С этой ночи особняк на Пречистенке, где она обитала, стал есенинским пристанищем.

Это была встреча родственных душ. Оба — и Дункан, и Есенин — отличались редкой душевной щедростью и мотовством. Айседора бездумно проматывала состояния своих мужей и свои собственные гонорары. Есенин точно так же поступал со своими жалкими заработками. Еще один момент. Если Дункан увидела, помимо всего прочего, в Есенине сходство со своим трагически погибшим малолетним сыном, то для Есенина не меньшее значение имело ощущение не столько женской, сколько материнской ласки, которой ему не хватало в детстве. Да и женщины, которых он любил, все были старше его. Лидия Кашина — на десять лет, Анна Изряднова — на 4 года, Айседора Дункан — на 16 лет; старше была и Августа Миклашевская… Исключение составляла лишь Софья Толстая.

Очень скоро очарование Айседоры развеялось, и она стала надоедать Есенину. От ее ласк временами становилось тошно. Тогда он сбегал. Ночевал у друзей. Так проходил день, другой, третий, неделя. Но потом снова возвращался. «Любит меня… Чудная какая-то… Добрая… Славная… Да все у нее как-то не по-русски», — объяснял он свое возвращение.

В апреле 1922 г. Дункан решила отправиться в Европу, но не одна, а с Есениным. Для этого она обратилась к одному импресарио с просьбой организовать двухнедельные гастроли ее, Ирмы, «великого русского поэта Есенина» и двенадцати своих учениц. Для получения заграничных паспортов Есенину и Айседоре пришлось пойти в загс и зарегистрировать свой брак. При этом поэт решил взять себе двойную фамилию: «Есенин-Дункан».