Михаил Водопьянов - Друзья в небе

Марина Раскова стала первой женщиной-штурманом в нашей военной авиации.

Однажды ее вызвал к себе начальник академии.

— За хорошую работу мы решили вас наградить, но не знаем чем, — сказал он. — Чего бы вы сами хотели?

Смущаясь, Раскова ответила:

— Научиться самой летать.

Она получила награду, которой хотела. Штурман поступила в Центральный аэроклуб в Тушине. Вскоре она стала летчицей. К знанию аэронавигации прибавилось умение самостоятельно-управлять самолетом.

Штурман Раскова участвовала в подготовке нескольких первомайских воздушных парадов. Это очень сложное дело. Нужно рассчитать с точностью до секунды, когда поднять с различных аэродромов множество воздушных кораблей, стянуть их в одну точку, построить в парадную колонну и провести четким строем над Красной площадью. Обычно во время парадов она летала на флагманском корабле и шла впереди всей воздушной армады.

Вот каких трех замечательных женщин искали летчики, красноармейцы, охотники в начале октября 1938 года.

Найти самолет в дальневосточной тайге дело нелегкое. И все же его нашли. Двухмоторный серебристый самолет, севший на болото именно в том районе, где и предполагали, обнаружил молодой летчик Михаил Сахаров.

Болото, на котором приземлились летчицы, выглядело очень обманчиво. С высоты оно похоже на луг. А спустишься пониже, всмотришься — вода поблескивает между темными кочками. Сесть здесь Сахаров, конечно, не мог. Он покружился, покачал в знак приветствия крыльями и улетел в Комсомольск сообщить радостную весть.

На следующее утро к месту посадки «Родины» прилетело два самолета. Летчики сбросили на парашютах резиновые сапоги, термосы с горячим какао, варенье, помидоры, шоколад, карту района, вымпелы с записками.

Весть о том, что экипаж «Родины» обнаружен, с быстротой молнии разнеслась по стране. Но у самолета летчики заметили только двоих. Где же третий член экипажа?

Через сутки к месту аварии прилетел еще один самолет и сбросил парашютистов. Спрыгнули два офицера и военный врач. К вечеру пришли сюда и пешие поисковые партии. Заработала походная радиостанция, и Москва узнала подробности о полете трех героинь.

При дальнем полете невозможно рассчитывать на хорошую погоду по всей трассе. Экипаж самолета «Родина» был готов к борьбе с облачностью и циклопами. Но погода оказалась хуже, чем ожидали. Лишь на протяжении шестидесяти километров после старта летчицы видели землю, а потом началась сплошная облачность. Пришлось перейти на слепой полет.

Перед Уралом самолет начал обледеневать. Слоем льда покрылись крылья, лед оседал на пропеллерах, машину стало потряхивать. Увеличивая обороты моторов, удавалось понемногу сбивать лед с винтов.

Ночью началась сильная болтанка. Летчицы решили забраться выше, идти над облаками, чтобы избежать болтанки и сберечь силы. До утра шли на высоте 7500 метров. Экипаж жестоко мерз. Из-за холода и приемная и передаточная радиостанции вышли из строя. Радиосвязь прекратилась.

Наступил рассвет. Из-за сопок поднялось солнце, но вскоре его скрыли густые облака. Самолет находился недалеко от маньчжурской границы. В слепом полете трудно точно соблюдать курс, самолет мог перелететь через государственную границу. Летчицы решили отклониться к северо-востоку.

Бензин на исходе. Самолет теряет высоту. Медлить было нельзя. Гризодубова написала Расковой записку: «Как твое самочувствие. Можешь ли ты прыгнуть?»

Штурманская рубка па самолете «Родина» расположена в носовой части фюзеляжа. Хода из нее в пилотскую кабину нет. При посадке на неподготовленный аэродром машина могла встать на нос, и в этом случае стеклянная рубка штурмана была бы сплющена в лепешку. Рисковать нельзя. Во второй своей записке Гризодубова приказала Расковой: «Прыгай, прыгай, не задерживай нас».

Расковой очень не хотелось расставаться с подругами, но делать было нечего. Приказ есть приказ. В кармане ее куртки лежала начатая плитка шоколада. Марина сунула в карман еще плитку, коробочку мятных лепешек, проверила, при ней ли револьвер, компас, карманный нож, и открыла нижний люк кабины…

Самолет снижался. Видны были кочки, вода между ними. Сесть на колеса — значит разбить машину. Решили произвести посадку на «брюхо», не выпуская шасси. Самолет скользнул по болоту и остановился. Даже стекла кабины не разбились.

Кругом мертвая тишина, а иод ногами — зыбкое болото. Посмотрели на часы и приборы: «Родина» находилась в воздухе 26 часов 29 минут. Как позднее было определено, самолет прошел по прямой 5908,61 километра. Женский международный рекорд на дальность полета по прямой, принадлежавший француженке Дюпейрон, был побит более чем на 1500 километров. Одновременно был завоеван и другой женский рекорд на дальность полета без посадки по ломаной линии.

Оставшись вдвоем в тайге, Гризодубова и Осипенко стали ждать Раскову. Где Марина? Летчицы думали, что она опустилась где-нибудь недалеко, и пристально всматривались в лес. В каждом дереве им чудился силуэт подруги. Они подавали сигналы, стреляя из револьвера и ракетницы. Но Раскова не показывалась.

В хвосте самолета находилась аварийная радиостанция, но сколько ни крутили рукоятку, радиостанция так и не заработала.

В первую же ночь в самолет залезла рысь. Гризодубова первой услышала сильное царапанье и мяуканье, а затем и увидела незваную гостью. Стрелять в нее не хотелось, — пуля могла повредить доску приборов, у которой виднелась голова рыси. В конце концов «кися», как ее назвали летчицы, удрала. Вслед за ней пришел медведь. Он начал тереться о рули поворота. Летчицы сначала решили, что это какой-нибудь человек пришел. Гризодубова со словами: «Пожалуйста! Заходите!» — гостеприимно распахнула дверь кабины… Выстрел из ракетницы поверг мишку в ужас. Он убежал в лес…

Так шли дни. Неожиданно летчицы обнаружили в самолете колбасу, грудинку, икру, положенные кем-то «сверх плана». Подарок был весьма кстати.

Несколько раз они слышали шум моторов. Самолеты шли на большой высоте и, несмотря на сигналы, не заметили «Родины».

Подруги решили не уходить далеко от самолета. Они ждали Марину, а ее все не было.

Что же случилось с отважным штурманом?

…Ветер отнес парашют к лесу. Шелковый купол зацепился за пихту, и Марина Раскова повисла метрах в пяти от земли. Она обхватила ногами дерево, перерезала стропы парашюта и спустилась па землю.

Вокруг нее — густой, непроходимый лес. Нигде не видно просвета. Над головой совсем низко пролетел ее самолет. Моторы не работали, слышна была только сирена, которая гудит на машине, предупреждая, что надо выпускать шасси. Потом все стихло. Одна в глухой тайге!