Алексей Савчук - Прямой дождь

— Неизвестно, — заключил Сокольников, — но не будем гадать, как говорят, утро вечера мудренее.

Пожелав друг другу спокойной ночи, легли, старались уснуть. Петровскому казалось, что ему никогда еще не было так тяжко, даже в самые трудные минуты его нелегкой жизни… Даже тогда, когда он почти умирал в полтавской тюрьме, когда сидел в петербургской одиночке перед процессом большевиков-думцев, а буржуазные газеты ежедневно требовали для них смертной казни. И тогда, когда он задыхался в тесном вонючем трюме баржи, тащившей его на вечную каторгу в далекий якутский край… Тогда подвергалась опасности только жизнь его одного, а теперь под угрозой российская революция, добытая трудом и кровью борцов многих поколений…

Утром пришел офицер — молодой веснушчатый блондин в очках и с улыбкой на бледных губах, сообщил, что еще не явился на службу генерал и, естественно, поэтому пока нет никаких указаний.

— Мы пользуемся дипломатическим иммунитетом и решительно протестуем против нашей задержки…

— Да что вы, господа, никто вас не задерживает, — искренне удивился офицер. — Немцы — народ точный, мы любим порядок. Пока вы позавтракаете, на службу явится господин генерал, и, без сомнения, вы спокойно уедете. Честь имею, — и, стукнув каблуками, быстро удалился.

— Должно быть, еще нет ответа из Бреста, — подытожил этот визит Сокольников.

— Очевидно, — подтвердил Чичерин.

— И мы, к сожалению, еще не едем, — добавил Петровский.

Неопределенное положение волновало и беспокоило всех.

По тротуарам гордо шагали вражеские солдаты, одетые в серо-зеленые шинели и стальные шлемы, победно осматривая дома и улицы завоеванного города.

После завтрака делегация возвратилась в гостиницу, здесь уже ждал знакомый офицер. Расплылся в улыбке:

— Вот видите, господа, напрасно вы беспокоились, генерал распорядился посадить вас на поезд. Поезд будет через полчаса.

Все облегченно вздохнули — первый рубеж трудной дистанции благополучно преодолен.

В Бресте было сыро и слякотно: таял снег, чернели деревья, оккупированные вороньем с острыми, длинными клювами. Четверка русских делегатов прошла по мокрому снегу в офицерское собрание и заняла место за зеленым столом переговоров. Здесь расположились военные и дипломаты четырех государств-союзниц — Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции.

— Начнем обсуждение, господа?

— Не будем обсуждать. Подпишем без обсуждения, — поднимаясь, сдержанно сказал Сокольников, как председатель советской делегации.

В Петроград возвращались с тяжелым сердцем — слишком унизительный и тяжкий договор они подписали, но иного пути не было. Только этот шаг мог спасти русскую революцию, и они его сделали, вспоминая горькие слова Ленина: «Мы вынуждены пройти через тяжкий мир…»

Вернулся Григорий Иванович в наркомат — и сразу за дела. Переживать не время, для работы и суток не хватает. Неотложной задачей являются организация и укрепление Советской власти на местах: надо ликвидировать земства, городские думы, заменить нх Советами рабочих, солдатских, крестьянских и батрацких депутатов. С переводом столицы в Москву стало легче осуществлять живую связь с местами, так как Москва, в отличие от Петрограда, находится в экономическом и географическом центре страны. «Опыта и людей прибавилось, дело подвинулось», — думал Григорий Иванович, перечитывая доклад Совнаркому о первом периоде работы народного комиссариата внутренних дел: «Ломались прогнившие своды отживших и трухлявых строений и вместо них возводились другие. Этот период строительства новых зданий уже заканчивается… Аппарат управления почти всюду налажен. Нужно пустить его в ход по самому крепкому, верному пути, который ведет к укреплению в стране диктатуры пролетариата. В этом и заключаются ближайшие задачи рабочего правительства в области внутренней политики».

Тем временем партия готовила для Петровского новое трудное задание.

Григорий Иванович Петровский, в марте 1919 года избранный III Всеукраинским съездом Советов председателем Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета, простился с Москвой и отправился на Украину.

Поезд приближался к Киеву, где уже около недели находилась Доменика, привезшая в госпиталь раненых. Она подыскала в Липках, недалеко от госпиталя, приличное жилье и теперь с минуты на минуту ждала мужа, то и дело поглядывала в окно.

Григорий Иванович тоже торопил время. «И чего так медленно ползет поезд?» — думал он, стоя в тамбуре.

Но вот на правом берегу Днепра заблистала золотыми куполами Киево-Печерская лавра. Поплыли мимо, одетые в изумрудный убор, крутые днепровские кручи. Поезд, замедлив ход, прогрохотал по железнодорожному мосту. С обеих сторон, окутанные ажурной весенней зеленью, мелькали одноэтажные домики киевской окраины.

… А на следующий день, едва забрезжило, Петровский уже был на ногах. Тихой и пустынной Левашовской улицей дошел до крутой Институтской, свернул налево и стал спускаться вниз. Миновал роскошный дом известного богача, длинное желтое здание бывшего института благородных девиц и вышел на центральную магистраль города — Крещатик.

Раннее весеннее утро дышало свежестью. Все благоухало, цвело, тянулось к солнцу. Даже сквозь трещины в камне пробивалась трава…

На небольшой площади приземистое здание бывшей городской думы. Петровский повернул направо и зашагал к Купеческому саду, поднялся по Александровской улице на гору. Война всюду оставила следы разрушения — пустые дома, черные проемы окон, сорванные с петель двери. «Сколько человеческих усилий потребуется для восстановления», — подумал Григорий Иванович.

Вот и Мариинский дворец, где ныне помещается Всеукраинский Центральный Исполнительный Комитет — орган власти рабочих и крестьян.

«Много мне здесь предстоит решить самых разнообразных задач, — подумал Петровский. — Ну ничего, энергия рождает энергию, будем справляться…»

Тяжелые думы не отступали. Советская страна вновь во вражеском кольце. В начале марта Колчак перешел в наступление. Красная Армия вынуждена покинуть Уфу. Белогвардейские войска рвутся к Волге. Генерал Деникин захватил часть Донбасса и движется дальше, возможно к Киеву… По Украине бесчинствуют белогвардейские и украинские буржуазно-националистические банды…

На Украине, как и в Москве, утвердили партийную пятницу, когда члены ЦК и ответственные советские работники выступали на собраниях и митингах в театрах, цирке, клубах, на площадях, в парках… Необходимо было бороться с различными контрреволюционными влияниями, разоблачать меньшевиков, эсеров, петлюровцев. Эта тяжелая, утомительная и опасная работа требовала большой выдержки и умения ориентироваться в политической обстановке.