Михаил Паджев - Через всю войну

Постепенно просыхали грунтовые дороги. Армейские саперы и местные жители, в основном подростки и женщины, приводили их в порядок. Ремонтировали мосты, засыпали колдобины, воронки. По дорогам потянулись вереницы повозок, колонны автомашин. К передовой везли боеприпасы, орудия, продовольствие, летнее обмундирование. В тыл - полушубки, валенки, ватные брюки и куртки, стреляные артиллерийские гильзы, тару, трофейную технику.

Все чаще на наших контрольно-пропускных пунктах можно было услышать:

- Гвардии рядовой такой-то, после излечения следую в свою часть.

Или:

- Гвардии сержант... Гвардии лейтенант, с пополнением направляюсь в Н-ск.

На груди у солдат и офицеров сиял знак "Гвардия".

Было приятно наблюдать за огромным потоком людей и техники. Все это свидетельствовало о нашей растущей мощи. К лету 1943 года советская промышленность производила только за один месяц около 3 тысяч самолетов и свыше 2 тысяч танков и самоходно-артиллерийских установок. Резко увеличилось количество новых образцов оружия. Техническая оснащенность войск, изменившиеся условия ведения войны, рост боевого мастерства личного .состава и командных кадров, выполнение все новых задач привели к дальнейшему совершенствованию организации Красной Армии. Был завершен в основном переход стрелковых войск на корпусную систему, что намного улучшало управление. Создавались крупные соединения артиллерии резерва Главного командования, формировались новые танковые части, соединения и армии, обладавшие высокой маневренностью и большой ударной силой.

Многое из того, что происходило вблизи линии фронта на южном фасе Курского выступа, в тылу 7-й гвардейской армии, мы видели собственными глазами. Только вот общение наших бойцов и сержантов с гвардейцами принесло нам, командирам, некоторые огорчения. Прибывавшие в полк из частей Красной Армии и из госпиталей на пополнение солдаты сетовали:

- Вот попал сам не знаю куда. Был вроде артиллеристом, а теперь кто? У себя бы в части я давно на грудь гвардейский знак надел, а тут не дождаться награды, как ни служи.

Были даже просьбы об откомандировании в свои полки и подразделения, хотя по состоянию здоровья бойцы не могли быть в действующей армии. Приходилось нам, командирам и политработникам, вместе с нашим активом прилагать немало усилий, чтобы привить людям любовь к своей части, службе. Мы рассказывали прибывавшим бойцам об истории нашего полка и пограничного отряда, о боевых делах его бойцов и командиров, обо всем увиденном и пережитом. Иногда кто-нибудь из бывших пограничников извлекал из вещмешка видавшую виды зеленую фуражку, надевал ее с гордостью и говорил:

- Ну что ты, друг любезный, приуныл? Знаешь, как мы охраняли границу еще до войны, как встречали врага в темные дождливые ночи? В этой зеленой фуражке мы первыми встретили огневое утро 22 июня 1941 года. Все, что Гитлер и его генералы сосредоточили для нападения на нашу Родину, в первый час войны обрушилось на пограничные заставы. Но разделаться с нами оказалось не так-то просто. Смотри, третий год идет война, а мы все воюем, сражаемся с врагом. Нет, зря ты, брат, сетуешь. Было время, мы без орудий и авиации стояли против танков. Отступали последними. Так что каждый из нас гвардейский значок давно заслужил, только тогда их не давали. Жалуешься на "тыловую" жизнь? А поразмысли. Не распознаешь того, кого послала гитлеровская разведка, - взлетят на воздух склады, воинские эшелоны, точно будет бить по целям вражеская авиация и артиллерия, будут разрушены мосты и переправы. Конечно, воевать в гвардейской части почетно. Но кто-то и здесь должен быть и закрыть дорогу тайному врагу в наш тыл.

Подобные беседы не пропадали напрасно. Настроение бывших фронтовиков постепенно менялось. Они, как говорят, почувствовали вкус службы и добросовестно выполняли возложенные на них задачи. В конце апреля или в начале мая 1943 года мы получили приказ, в котором командование поздравляло бойцов и командиров полка с высокой правительственной наградой. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 апреля 1943 года наш 92-й пограничный полк за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронтах борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество награждался орденом Красного Знамени. Каждый боец, командир глубоко сознавал, что в этой высокой награде есть частица и его личного подвига. С объявлением приказа и вовсе прекратились ненужные разговоры.

Началась усиленная подготовка к летним боям. Войска Воронежского фронта, занимавшие оборону от Суджи до Волчанска, создавали непреодолимый глубоко эшелонированный рубеж с хорошо развитой системой траншей и ходов сообщения, большим количеством всевозможных противотанковых и противопехотных заграждений. И на участке 7-й гвардейской армии от Белгорода до Шебекина усиленно велись оборонительные работы. В землю зарывались не только передовые части, но и тылы армии. Большую помощь войскам в создании оборонительных рубежей оказывали местные жители. К концу мая были полностью закончены работы в оборонительных районах. Почти прекратилось движение по фронтовым дорогам. Все дороги на ночь минировались, а проходы охранялись саперами и пограничниками. Находясь в боевых порядках второго эшелона армии, наш полк продолжал вести борьбу с разведкой противника, выкорчевывал ее агентуру и диверсионные группы, проводил ряд других мероприятий, связанных с поддержанием необходимого порядка в тылу армии.

В любой обстановке пограничники проявляли смелость, находчивость, вступая подчас в вооруженное столкновение с врагом. Вспоминается случай, происшедший в это время на одном из контрольно-пропускных пунктов батальона. Неподалеку от села Большетроицкого нес службу старшина Анисимов с четырьмя бойцами. Где-то под вечер на дороге среди машин и повозок появился всадник, одетый в военную форму. Заметив шлагбаум и пограничников, он повернул обратно. Это не ускользнуло от внимания старшины Анисимова.

- Стой! - крикнул Анисимов.

Неизвестный вскинул автомат и, дав по пограничникам очередь, попытался уйти, ранив одного бойца. Но ответным огнем был тоже ранен, упал с коня.

Задержанного отправили в госпиталь. Когда он подлечился, то был передан в органы контрразведки и разоблачен как крупный агент врага.

- Почему вы открыли огонь, - спросил его следователь, - а не попытались предъявить документы, положиться на случай?

Гитлеровский шпион безнадежно махнул рукой:

- Я потерял всю группу, выброшенную со мной на парашютах в тыл Красной Армии. Парашютисты наткнулись на пограничников и были задержаны. И я не надеялся, завидев пограничный наряд, удачно выбраться. Попробовал скрыться. Но меня остановили. Ничего не оставалось, как открыть огонь.