Леонид Млечин - МИД. Министры иностранных дел. Внешняя политика России: от Ленина и Троцкого – до Путина и Медведева

11 сентября 1998 года, когда Примаков стал главой правительства, пост министра иностранных дел достался Игорю Иванову.

Выступая в Государственной думе, Игорь Иванов успокоил депутатов:

— Мы отвели от Югославии военную угрозу. Среди наших партнеров возобладала наша точка зрения, что нужно чисто политическое решение.

В реальности президент Милошевич сдался, потому что испугался натовского удара. Если бы он прислушивался к России, что мешало ему сразу согласиться на ее предложения? А он предпочел сдаться Западу…

Весной 1999 года вокруг Косова вспыхнул новый кризис. Там продолжалась военно-полицейская операция. Европейцы и американцы каждый день видели на экранах телевизоров горящие албанские деревни и беженцев, бегущих через границу. Мир не мог оставаться равнодушным к этой трагедии.

Вновь начались переговоры о судьбе Косова. Придумать идеальный вариант оказалось невозможно. Интересы косовских албанцев и сербского руководства противоположны. Им предложили компромисс. План не понравился косовским албанцам, потому что не давал им самостоятельности. Не понравился и Милошевичу, потому что требовал ввода в Косово миротворческих сил, которые должны были гарантировать, что военных действий там больше не будет. Но албанцы все-таки подписали план урегулирования. Милошевич наотрез отказался.

На сей раз страны НАТО попытались решить косовскую проблему самостоятельно. За несколько лет до этого натовские бомбардировки сербских позиций в Боснии остановили там войну. Никто не мог прекратить кровопролитие в Боснии — ни Организация Объединенных Наций, ни ОБСЕ, ни Россия. С этой задачей справилось только НАТО. Военная операция в Боснии прекратила жестокую и кровавую войну, в результате которой погибло 270 тысяч человек.

Сколько было сомнений и предостережений, сколько было пессимизма и недовольства, когда российские войска были отправлены в Боснию, чтобы вместе с войсками НАТО провести там миротворческую операцию! Долго спорили о том, можно ли подчиняться натовскому генералу, не обидно ли для России действовать вместе с натовцами. Говорили о том, что миротворческая операция в Боснии провалится и натовцам придется бежать оттуда с позором.

Мрачные предчувствия не оправдались. Продолжавшаяся несколько лет война прекратилась. Натовские и российские командиры поладили с самого начала. В Боснии российские и американские военные не просто встречались, заседали или обменивались опытом. Они служили вместе, вместе планировали, готовили и проводили военные операции.

— Военная часть дейтонского плана была выполнена отлично, — говорил мне генерал-лейтенант Криволапов, который руководил оперативной группой российского Министерства обороны в штаб-квартире НАТО.

Ему и подчинялась российская бригада, входившая в состав миротворческих сил в Боснии. Анатолий Глебович Криволапов окончил Серпуховское командно-инженерное училище, Военную академию имени Ф.Э. Дзержинского и Академию Генштаба, командовал полком и дивизией Ракетных войск стратегического назначения. В Брюссель его отправили с высокой должности заместителя начальника Главного оперативного управления Генерального штаба Вооруженных сил России. Криволапов, поработав несколько месяцев в штаб-квартире НАТО, убедился в том, что с блоком нужно тесно сотрудничать и влиять на натовцев изнутри, а не считать их врагами:

— Мы сейчас успешно взаимодействуем с американскими военными и с НАТО, и это отличный опыт, который обязательно пригодится в будущем.

Я поинтересовался у генерала, как к его точке зрения относятся в родном Генеральном штабе в Москве? Не говорят, что продался американцам?

— Все так говорят, — рассмеялся Криволапов. — Это рецидивы холодной войны, НАТО меняется, и это реальность. Я-то вижу, не младенец, всю жизнь в армии, надежурился у ядерной кнопки. Альтернативы сотрудничеству нет, а то опять свалимся в конфронтацию и будем говорить, что НАТО — это плохо.

Генерал был прав. Его взгляды военный истеблишмент не разделял. После возвращения из Брюсселя в Генеральный штаб его не взяли, назначили заместителем генерального директора Российского агентства по системам управления (радиоэлектронный комплекс военной промышленности). В июле 2004 года перевели на скромную должность в Совет безопасности. Генерал-лейтенант в отставке Анатолий Криволапов скончался в декабре 2008 года в возрасте шестидесяти трех лет…

А в марте 1999 года авиация НАТО начала бомбить военные объекты на территории Югославии, требуя от Милошевича прекратить военно-полицейскую операцию в Косове. Это вызвало взрыв возмущения в России. Люди, которые не имели никакого представления о косовской проблеме, уверились, что Запад напал на Югославию, чтобы поработить славянское государство. Все контакты с НАТО были заморожены. Из Брюсселя отозвали российского представителя. В Москве закрыли натовский центр документации и его сотрудников попросили уехать из Москвы. Участие России в программе «Партнерство ради мира» прекратилось.

Россия впервые за восемьдесят пять лет однозначно поддержала сербов в противостоянии с Западом. Звучали грозные предложения выдвинуть ядерные ракеты на территорию Белоруссии — поближе к НАТО, снабдить Югославию современным оружием или даже просто оказать сербам военную помощь. Многие в России полагали, что обязаны занять сторону православной славянской Сербии, извечной союзницы России. Но история значительно сложнее.

Летом 1914 года российский император Николай II отправил телеграмму сербскому престолонаследнику Александру: «Ваше Королевское Высочество может быть уверено, что Россия не останется равнодушной к судьбе Сербии». Сочувствие сербам было признаком хорошего тона при царском дворе в Санкт-Петербурге. В реальности для царской России Сербия была лишь сферой влияния, но циничные интересы облекались в изящную форму уверений во взаимной любви и духовном единстве. Телеграмма императора Николая II имела печальные последствия, в том числе для ее отправителя. Из-за Сербии началась Первая мировая война, которая закончилась двумя революциями и расстрелом императорской семьи.

После Первой мировой ни в России, ни в Сербии не вспоминали об особых отношениях и славянском братстве. В апреле 1941 года нацистская Германия напала на Югославию. Немецкие самолеты бомбили Белград, пытаясь смести его с лица земли. Это произошло через несколько часов после подписания в Москве советско-югославского договора о дружбе. Праздничный банкет в Москве отменили, ограничились шампанским. Югославы просили включить в договор пункт о военной взаимопомощи и просили оружия. Сталин отказался. Когда Гитлер оккупировал и расчленил Югославию, Сталин не стал протестовать. Он не отозвал посла из Берлина, не сократил сотрудничество с нацистской Германией и не думал о том, чтобы отправить на помощь братьям-сербам Красную армию.