Юрий Ветохин - Склонен к побегу

Для любых ходатайств по любым вопросам они пользуются отдельными входами в государственные офисы и специальными номерами телефонов. Даже попав в тюрьму, диссиденты нередко оказываются на привилегированном положении.

Элита составляет всего 5 или 6 проц. от всего населения СССР, но они всюду называют себя представителями всего советского народа. Познакомившись с трудами этих «представителей» читатели подумают, что и весь советский народ живет так же неплохо, как и авторы этих трудов. В самом деле, некоторые диссиденты описывают свои походы в рестораны, которые совершенно недоступны рядовым советским гражданам из-за их дороговизны, и даже назвали свой неофициальный литературный журнал именем одного из московских ресторанов— «Метрополь», где они постоянно собирались. Но они никогда не пишут о коммунальных квартирах и о нищете в СССР, ибо большинство из них никогда не жили в коммунальных квартирах и никогда не нуждались. И вообще получается крайне странная ситуация: когда эти диссиденты были еще на своих высоких постах в советской иерархии, они принимали участие в формировании советской политики и поучали простой народ как ему надо жить. Теперь, когда они перешли в оппозицию, они опять принимают участие в формировании политики, но уже — антисоветской и опять поучают этот же народ как ему надо жить. Какие же из этих поучений следует считать искренними: высказанные, когда они были вельможами в коммунистической иерархии или когда они стали оппозиционерами? И есть ли гарантия того, что они снова не сомкнутся с коммунистами, как это уже сделали диссиденты Якир и Красин, когда в России начнется революция? Этот вопрос еще более основателен в связи с тем, что некоторые диссиденты, даже выехав на Запад, продолжают называть себя «марксистами» и хвастаются своим атеизмом. И наконец, если то, что они были коммунистическими вельможами, — хорошо и их прошлое теперь открывает им все двери на Западе, то возникает вопрос: существует ли еще на свете понятие о Добре и Зле?

Смена власти в СССР произойдет либо в результате поражения в войне, либо в результате вынужденного прекращения функционирования коммунистической государственной машины. Это прекращение функционирования может явиться следствием всеобъемлющего террора одиночек — антикоммунистов, вооруженных сверхсовременным оружием. Второй способ предпочтительнее, так как в первом случае победители будут диктовать свою волю.

Сразу встанет вопрос о новом государственном устройстве России. Исходя из того, что все, что сделали коммунисты за время их правления, — плохо на 100 проц., я предвижу ликвидацию всех коммунистических институтов и всех коммунистических отношений.

Поскольку Россия и народ российский были погублены лишь после того, как врагам удалось физически уничтожить духовенство и церкви, а саму веру в Бога поставить вне закона, то возрождение России может произойти только на основе возрождения Православия. Только Православие, которое возникло на Руси 1000 лет назад и создало русскую культуру и Русское государство, способно теперь вернуть спившийся и изуверившийся под властью коммунистов русский народ в лоно Любви, Добра и Справедливости. Это не значит, что другие религии будут запрещены в Свободной России. Наоборот, должны быть разрешены все другие, не аморальные, религии, и между собой они должны быть равноправны. Но государственной религией должно быть Православие.

Другой ценностью, которую требуется восстановить сразу после революции, является охраняемая законом частная собственность, включая, конечно, частную собственность на землю. Свобода религии и частная собственность обеспечивают свободу человека. Там, где нет свободы религии или права частной собственности — там в руках правительства сосредотачивается чрезмерная власть, всегда ведущая к диктатуре. В особой поддержке государства нуждаются крестьяне, которым должна

быть оказана материальная помощь и даны всевозможные льготы.

Будущее устройство России должно основываться на принципе: «Никто не забыт и ничто не забыто!» Это значит, что люди, пострадавшие от коммунизма и не сотрудничавшие с ним впоследствии, или их наследники, если они тоже не сотрудничали с коммунистами, должны получить государственную помощь и поддержку. Особенно это касается бывших политических заключенных, которые должны получить компенсацию и пенсию. Нельзя допустить, чтобы люди, потерявшие здоровье в борьбе с коммунизмом, влачили бы жалкое существование из-за недостатка средств. Средства на все эти цели можно получить за счет конфискации имущества у коммунистов и за счет неоплачиваемой принудительной работы коммунистических преступников.

Главные коммунистические преступники или их кровные родственники, если эти кровные родственники пользовались при коммунизме особыми льготами, должны понести более суровое наказание. Никто из коммунистических преступников не должен избежать наказания. Мы должны брать пример с евреев. Несмотря на то, что прошло уже почти 40 лет со времени войны, евреи до сих пор не только не ослабляют, но даже усиливают поиски своих врагов военных лет — во всех странах мира, и никто в мире даже не заикается о «сроке давности» или амнистии для этих оставшихся еще не выловленными людей. Мы тоже должны искать своих врагов во всех странах мира, потом привозить их в Россию и казнить публично — и тоже без всякого срока давности. Наша задача очень похожа на задачу, которую поставили перед собой евреи.

Россия с первых дней своего освобождения должна заявить о своей силе, чтобы никаким западным либералам и недобитым коммунистам не пришла мысль помешать русскому народу совершить правосудие. Эта сила должна быть и военной и политической. С точки зрения военной силы — сохранение армии и воинской повинности, с точки зрения политической — русский народ на первых порах добровольно передаст своему народному правительству часть своих гражданских прав — с целью усилить это правительство на мировой арене.

Поддержание порядка в стране и безопасности граждан сразу после революции не могут быть решены средствами демократии. Российская эмиграция, разделенная не без участия КГБ на враждебные друг другу группы не только по национальностям или вероисповеданию, но даже по принадлежности к тому или иному церковному приходу, представляет собой миниатюрную копию того, что произойдет с Россией сразу после революции, если не будет во главе ее стоять авторитарного руководства. В угоду моде и подстрекаемые властолюбивыми людьми из своей среды, все 100 национальностей, населяющих Советский Союз, захотят образовать самостоятельные государства. Во что это выльется в дальнейшем, мало кто будет задумываться, точно так же, как не думает о будущем все более дробящаяся сегодняшняя российская эмиграция. А будет большое несчастье для народов этих новых государств, ибо во главе их могут оказаться в одних случаях Хомейни, а в других — Сталины. Уже сейчас, если присмотреться, можно увидеть среди наиболее активных националистических диссидентов людей, не имеющих постоянных политических убеждений (сегодня он — марксист, завтра — антикоммунист, послезавтра — как ему будет выгоднее…) Они и являются наиболее вероятными будущими руководителями новых государств. Они считают возможным заменить постоянные политические убеждения одним лишь национализмом. Но этого, конечно, мало. Что приносит народу такой сорт национализма, мы видим сегодня на примерах Ирана и Ливии.