Георгий Чулков - Жизнь Пушкина

Оставаясь в Петербурге с первых чисел ноября до 4 марта 1830 года, Пушкин встречался с Собаньской и очень был увлечен любовною с нею игрой.

Этим отношениям не мешали ни московская невеста, ни петербургские приключения вроде, например, дерзкого ночного свидания с одной великосветской красавицей, о котором П. В. Нащокин рассказал так неосторожно. Вероятно, это приключение во вкусе Казановы случилось как раз в конце 1829-го или в начале 1830 года.

Героиней его является графиня Д. Ф. Фикельмон [877] Фикельмон Дарья (Долли) Федоровна (Фердинандовна) (1804–1863, урожд. графиня Тизенгаузен) — внучка М. И. Кутузова, с 1821 г. жена графа Шарля Луи Фикельмона (1777–1857), австрийского посланника в Петербурге. , дочь Е. М. Хитрово [878] Хитрово Елизавета Михайловна (1783–1839) — дочь М. И. Кутузова, в первом браке за графом Фердинандом (Федором Ивановичем) Тизенгаузеном, во втором браке (с 1811) за генерал-майором Николаем Федоровичем Хитрово. , известной поклонницы поэта. Долли Фикельмон была женщиной с безупречной репутацией. Будучи женою австрийского посла, она была одной из самых заметных петербургских красавиц. Ее салон был блестящим. Допущенные в него всегда были в курсе последних новостей европейской политики и литературы. Пушкин бывал здесь часто. Он настойчиво ухаживал за графинею. Однажды полушутя он уверял свою собеседницу, что силою воли можно победить какие угодно недуги — даже обморок, внезапно наступивший. Им обоим пришлось на деле проверить это утверждение поэта. Пушкину удалось убедить графиню назначить ему свидание. Они условились, что поэт должен проникнуть вечером в посольский дворец на Английской набережной и спрятаться в гостиной. Ему удалось это сделать. «Наконец, после долгих ожиданий он слышит, подъехала карета. В доме засуетились. Двое лакеев внесли канделябры и осветили гостиную…» Когда хозяйка осталась одна, Пушкин вышел из своего убежища. Они перешли в спальню. Плотные шторы были задернуты. Любовники так увлеклись поцелуями, что не заметили наступившего утра. Когда Пушкин отдернул штору, было уже светло. Графиня повела его к выходу, умирая от ужаса. В доме уже проснулись. У дверей они встретили итальянца-дворецкого. Графиня пошатнулась, чувствуя, что голова у нее кружится. Пушкин сжал ее руку и напомнил о силе воли. Графиня в самом деле нашла в себе мужество позвать камеристку и поручить ей вывести любовника из дворца. Француженка свела Пушкина вниз, в комнаты мужа. Тот еще спал. Их шаги его разбудили. Его кровать была за ширмами. Из-за ширм он спросил: «Кто здесь?» Француженка ответила: «Это я…» И они благополучно вышли из дому.

И вот в конце января или в начале февраля 1830 года Пушкин пишет Вяземскому довольно легкомысленно: «Правда ли, что моя Гончарова выходит за архивного Мещерского [879] Мещерский: или Платон Алексеевич (1805–1889), князь, статский советник, или его брат Александр Алексеевич (1807–1864), князь, полковник. ? Что делает Ушакова, моя же?..»

Шутливый вопрос едва ли таит в себе значительную сердечную боль; Наталья Николаевна в самом деле была не более его, чем Ушакова или Оленина, или Софи Пушкина… Наталья Николаевна была очередной «невестой», с которой были связаны благоразумные надежды на семейный уют, нравственное благообразие и воздержание от этих «страстей безумных и мятежных» [880] …«страстей безумных и мятежных»… — Из стих. «Наперсник» (1828). , таких мучительных в конце концов. Среди поклонниц Пушкина едва ли не самой верной, самоотверженной и страстной была сорокапятилетняя Елизавета Михайловна Хитрово, мать той самой Доли Фикельмон, которая стала героиней ночного приключения, разоблаченного нескромно П. В. Нащокиным.

Е. М. Хитрово в интимном кругу называли «Лизой голенькой», потому что она любила появляться в обществе декольтированной, несмотря на возраст, не столь юный. Родственники и друзья Пушкина насмешливо называли ее Эрминией, именем героини Тассо, влюбленной безнадежно в Танкреда [881] Эрминия, Танкред — герои поэмы Т. Тассо «Освобожденный Иерусалим». . Наконец, сам Пушкин называл ее Пентефрихой [882] Пентефриха — так Пушкин шутливо именовал жену начальника телохранителей фараона Потифара, хозяина Иосифа, которому он был продан в Египте. , уверяя, что ему приходится в отношениях с ней играть роль Иосифа [883] Иосиф Прекрасный — сын Иакова и Рахили. Его история излагается в Библии (Бытие). . Но, несмотря на комические черты, ей свойственные, Елизавета Михайловна была незаурядная женщина, и Пушкин не случайно считал ее своим другом, хотя иногда тяготился этой слишком нежной дамой и был даже грубоват и нетерпелив, когда она претендовала на его любовь. Е. М. Хитрово была дочерью героя 1812 года — фельдмаршала М. И. Кутузова-Смоленского. Она была хорошо образованна, владела четырьмя европейскими языками, внимательно следила за политикой и литературою. Она вышла замуж за графа Тизенгаузена [884] Тизенгаузен Фердинанд (Федор Иванович) (1782–1805) — граф, флигель-адъютант, штабс-капитан инженерных войск, погиб под Аустерлицем. , который погиб геройскою смертью, ведя со знаменем в руках один из русских батальонов в сражение под Аустерлицем. Летом 1811 года она вышла замуж за генерал-майора Н. Ф. Хитрово [885] Хитрово Николай Федорович (1771–1819) — генерал-майор, русский поверенный в делах во Флоренции в 1815–1817 гг. . Последние годы их брачной жизни они провели во Флоренции, где муж Елизаветы Михайловны исполнял обязанности русского поверенного по дипломатическим делам. И 1819 году он умер. Е. М. Хитрово осталась жить в Италии до 1827 года. Ее дочери, Екатерина [886] Тизенгаузен Екатерина Федоровна (ок. 1803–1888) — графиня, внучка М. И. Кутузова, сестра Д. Ф. Фикельмон, фрейлина императрицы Александры Федоровны. и Дарья, были очень красивы, и салон ее привлекал к себе всех выдающихся мод ей Европы.

С Е. М. Хитрово Пушкин познакомился, вероятно, летом 1827 года. Воспоминания о ней князя П. А. Вяземского, графа В. А. Соллогуба [887] Соллогуб Владимир Александрович (1813–1882) — писатель, чиновник Министерства внутренних дел, автор «Воспоминаний». , а главное, письма к ней Пушкина дают представление об этой не совсем обыкновенной женщине, сумевшей угадать в Пушкине гениального человека и полюбить его до совершенной готовности всем для него пожертвовать. Она знала и ценила Вяземского, Жуковского, Козлова, А. И. Тургенева, В. А. Соллогуба, Лермонтова [888] Лермонтов Михаил Юрьевич (1814–1841) — поэт. В 1834–1837 гг. лейб-гвардии Гусарский полк, в котором он служил корнетом, был расквартирован в Царском Селе. … Она читала все, что появлялось в Европе значительного, и Пушкин делился с нею своими мыслями о политике и новой литературе. Светская жизнь и ее страстное увлечение поэтом не помешали ей оставаться верующей по старинке, по-православному и, по-видимому, без того пиетизма и ханжества, которые были характерны для последних лет царствования Александра I. По ироническому выражению князя П. А. Вяземского, Е. М. Хитрово пылала к Пушкину «языческой любовью», а к митрополиту Филарету «любовью христианскою». Этот суровый церковник, человек незаурядный и остроумный, пародировал или, по словам того же Вяземского, «палинодировал» [889] …«палинодировал»… — Созданный П. Вяземским неологизм от слова «палиндром», или перевертень. стихотворение Пушкина «Дар напрасный, дар случайный…» [890] …«Дар напрасный, дар случайный…» — Стих, написано в 1828 г. Эпиграфом поставлена дата «26 мая» — день рождения поэта. . Вероятно, эти стихи Е. М. Хитрово сама прочла митрополиту, сетуя, быть может, на уныние своего друга. Получив ответ Филарета, она поспешила пригласить к себе Пушкина, обещая прочесть ему пародийные строфы знаменитого иерарха. Пушкин не мог приехать в тот день и писал по-французски своей поклоннице: «Я не смогу предоставить себя сегодня в ваше распоряжение, хотя, не говоря уже о счастии быть у вас, одного любопытства было бы достаточно, чтобы привлечь меня к вам. Стихи христианина, русского архиерея, в ответ на скептические куплеты! Да ведь это в самом деле находка!..»