Яцек Вильчур - На небо сразу не попасть

Заключённый, который пришёл с воли, говорит, что бой длился около двух часов. Вагон был полностью изрешечён, а в самом вагоне и рядом с насыпью остались убитые. Итальянцы хотели добраться до леса, но им это не удалось. Немцам на помощь пришли бронеавтомобили. Немцы через громкоговорители крикнули, чтобы все, кроме итальянских солдат, вышли из вагонов. Потом приказали солдатам подчиниться и возвращаться во Львов. Итальянцы отказались, и тогда немцы открыли огонь из броневиков. Часть итальянцев перестреляли, а раненых связали и отвезли во Львов. Путейцы говорили, что ни один из этих итальянцев уже к себе в страну не вернётся.

По-видимому, итальянские подразделения во Львове быстро узнали обо всём, потому что в городе на улицах уже не видать обычных итальянских солдат. Ходят только патрули итальянской военной полиции. Итальянцы сидят по домам или в охраняемых вагонах на станции.

Теперь они, наверное, уже не особо будут пить водку с немцами. Путейцы рассказывали, что эти итальянцы выехали из Львова без разрешения и хотели вернуться в Италию или добраться до партизан.

Возле нашей камеры есть маленькая камера, где держат типов, которые пытались совершить самоубийство. Такое самоубийство в тюрьме на здешнем языке называется «машиной». Сейчас сидит в той камере большой и толстый рыжий, который порезал себя лезвием. Ему зашили на месте живот и принесли в эту камеру около нас. Теперь охранник постоянно следит за ним через глазок.

Некоторые заключённые делают себе «машину» для того, чтобы их вывезли в тюремный госпиталь на Замарстынове, потому что оттуда намного легче смыться.

Чаще всего заключённые глотают гвозди, ложки и вилки. В быцирке сидит один такой, который уже семь раз глотал тюремные ложки. После каждого раза ему опять разрезали живот и вытаскивали ложку обратно. Ему ни разу не удалось сбежать из госпиталя, поскольку сразу после зашивания его снова привозили в быцирк.

Во время выдачи обедов один из заключённых потерял сознание и упал головой в котёл. Охранник определил его в тюремный госпиталь, но на обратной дороге в камеру заключённый умер на лестнице.

Сегодня привели в камеру охранника, у которого сбежал заключённый, конвоируемый им на следствие. Этого охранника знают все. Это украинец, который разными способами помогал заключённым. Несмотря на приказ стрелять по убегающему заключённому он не захотел применять оружие, а только гнался за убегающим. За бегство заключённого он получил неделю ареста.

Комендант камеры постарался насчёт того, чтобы охранник ни в чём не нуждался в камере. Его тут так кормят, как и на свободе не кормили. Комендант говорит, что таких охранников, как этот, надо очень беречь, потому что без них заключённый в быцирке долго бы не протянул.

Сегодня во время мытья я заскочил в тюремную кладовку и взял две брюквы, которые засунул в штанины. Когда я выходил из кладовки, меня поймал охранник Пясецкий, обыскал и отобрал брюквы. В наказание меня посадили в карцер в подземельях тюрьмы. Целый день, аж до поздней ночи, я сидел, или, скорее, стоял в кацябе. [68] Имеется в виду карцер. Пол в ней цементный, а вообще тут так холодно, что, казалось, ноги были из дерева или льда.

Пясецкий держал меня до конца своего дежурства. А после выхода из кацябы Пясецкий велел мне снять штаны и влепил мне 10 нагаек. Когда я вернулся в камеру, было уже темно, но Чесек Пшибыл дал мне мой остывший обеденный суп и кофе с ужина.

Во время обыска в камере один из заключённых выдал место, где прятались лезвия и карандаши. Никто ему ничего не сказал на протяжении остатка дня, а ночью ему устроили такую тёмную, что утром его забрали в тюремный госпиталь на Замарстынове. Комендант камеры сказал, что ни один стукач не выйдет живым из тюрьмы, потому что даже если немцы его выпустят, то на свободе получит ножом за доносительство.

Сегодня в нашей камере опять умерли двое заключённых. Один из них спал возле меня, но я ночью ничего не почувствовал. Обычно, когда встаёшь утром на перекличку, надо потрогать руки заключённых, лежащих с левой и правой стороны. Если они холодные, то, значит, в камере, как минимум, на одно сводобное место стало больше. На сегодняшний день трупов уже столько, что они не помещаются в деревянном ящике в тюремном дворе. К тому же начальник тюрьмы сказал укладывать тела на бетоне и прикрывать простынями.

Сегодня из тюрьмы сбежал человек, который был в поле зрения особого суда. Когда его провели в камеру хранения для улаживания формальностей, он воспользовался невнимательностью заведующего камеры хранения, вошёл в здание администрации и оттуда по водосточной трубе спустился на наружный дворик быцирка.

В наказание уволили со службы двоих охранников, а сотрудник канцелярии должен ответить перед немецким судом. Теперь, если кого-то из нас вызывают в тюремную канцелярию, то его сопровождает охранник с пистолетом.

Сегодня меня вызвали в камеру хранения, где меня ждал служащий полиции безопасности. Он спросил, удалось ли мне уже привыкнуть к тюремным харчам, а также намерен ли я оттуда освободиться? Приказывал мне сообщить фамилии лиц, которые подстрекали нас сливать бензин. Когда ответил ему, что таких лиц никогда не было, немец ударил меня по лицу и велел возвращаться в камеру.

Комендатура тюрьмы, пытаясь воспрепятствовать нам выстреливать на свободу записки при помощи рогаток, повесила с внутренней стороны окон сетку с маленькими ячейками. Через два дня в камере был уже новый способ выбрасывания записок. Комендант Борецкий сказал отщепить кусок ножки от кровати. Для маскировки мы откололи дерево с внутренней стороны кровати так, что спереди ничего видно не было. Из куска дерева и смазанной жиром верёвки мы сделали лук, а из узких деревянных щепок — стрелы. Для утяжеления стрел используются гвозди или намотанная проволока. Вокруг такой стрелы привязывается записка, сама деревяшка высовывается через ячейку сетки и вкладывается в лук. Стрела перелетает через огород, стену и приземляется на ул. Яховича.

Стрелять можно только тогда, когда нет встречного ветра. Одна стрела уже приземлилась в огороде, и было по этому поводу много неприятностей. Начальник тюрьмы устроил поверку, а охранники тщательно обыскали всю камеру. Распороли даже все тюфяки, но ни лук, ни стрелы найдены не были.

Теперь надо быть очень осторожными, потому что начальник объявил, что в случае перехвата стрелы заключённые будут переведены в разные камеры.

Сегодняшний день был мрачным для нашей камеры. За полчаса до разноса котлов с супом приехали фургоны с эсэсовцами. Начальник тюрьмы взял список имён и ходил по камерам. Вместе с ним ходил эсэсовец. Когда в коридорах закончилось движение и мы подумали, что это уже всё на сегодня, двери камеры открылись, а в них встал начальник. Со списка, который был у него в руке, он прочитал фамилию самого младшего заключённого нашей камеры — одиннадцатилетнего Гжеся. Ему приказали забрать все вещи, но Гжесь сказал, что там, куда он идёт, ему ничего не понадобится. Вообще он не спешил и раздал товарищам одеяло, миску и бельё.