Виктор Андриянов - Косыгин

Это, как видите, была поддержка не на словах, а на деле. Сукарно попросил у нас также экипажи для самолетов-ракетоносцев. В разговоре с министром иностранных дел Субандрио я сказал: хорошо, мы вам окажем помощь.

Еще одно замечание, извините меня. Вы, товарищи, конечно, читали в газетах, как ОАР во время борьбы в Йемене наносила удары по войскам контрреволюции, которые пытались реставрировать королевскую власть в этой стране.

М. С. Суслов. И которые поддерживались английскими империалистами.

Н. С. Хрущев. Верно. А кто наносил удары по контрреволюции? Насер обратился к нам с просьбой дать ему людей, чтобы укомплектовать экипажи наших бомбардировщиков, переданных ОАР, дать транспортные самолеты для переброски войск и оружия в Йемен.

Родион Яковлевич Малиновский (министр обороны СССР. — В. А.) говорил мне тогда — мы все это дадим, а получится, что не мы, а Насер защищает Йеменскую революцию. Я ответил ему, — пусть уж лучше под маркой Насера будут воевать наши люди, чем весь Йемен будет, так сказать, под англичанами».

Хрущева прорвало. Он подробно рассказал, как в Йемене сражались наши летчики: «И мы дали самолеты «Ан-12», направили свои экипажи к ним. Мы послали в Йемен оружие и бомбардировщики со звездочками Объединенной Арабской Республики, которые громили там контрреволюцию. Марка была, так сказать, египетская, а экипажи наши, и самолеты наши, и бомбы наши, но всего этого мы не можем сказать открыто. Мы не можем сказать, что фактически это мы воюем. Нет. Мы твердо стоим на позициях невмешательства.

Можно было бы привести много таких примеров, но и этого, я думаю, достаточно, чтобы убедиться в том, какую серьезную поддержку оказывает Советский Союз борющимся народам».

Образно говоря, Хрущев стучал башмаком не только по трибуне ООН. Новые люди в Кремле начали новую политику, в том числе и внешнюю. После успешных переговоров в Ташкенте Косыгин с особым вниманием следит за отношениями с Индией и Пакистаном. 18 января 1968 года он принимает посла Индии и помечает в своей записной книжке: «Послание И. Ганди. Приглашение в Индию. Когда мы сможем сообщить? Хотят видеть в стране». И дальше — о развитии индо-пакистанских отношений, о позиции СССР…

Казалось бы, несомненный дипломатический талант Косыгина можно использовать во благо страны.

Но, но…

…Лондон, 1967 год. Поездка Косыгина в Великобританию — о ней рассказал в своей книге «Без скидок на обстоятельства» Валентин Фалин.

«Косыгин конкретен, четок, деловит. Англичанам нравится отсутствие у него позерства. Главу правительства вызывает Москва:

— Алексей Николаевич, мы слушали твое выступление в парламенте.

Получилось. Вообще визит удался. По причинам, которые объясню в Москве, важно вовремя остановиться».

Таким по смыслу был «стоп-сигнал» Л. И. Брежнева… Испортил тот звонок Косыгину настроение на всю оставшуюся поездку и годы вперед. Давалось понять: не ваше, премьер, дело — внешняя политика. Занимайтесь бухгалтерией, государственными похоронами и тушением пожаров. А внешняя политика, так сказать, фундаментального достоинства должна делаться Генеральным секретарем. Можно вместе с министром иностранных дел.

…Нью-Йорк, 1967 год. Косыгин принимает участие в работе Генеральной Ассамблеи ООН. Ему передают предложение президента США Джонсона о встрече. Даже для премьера, члена Политбюро, в таких случаях требовалось добро Центра. В Кремле раздумывали и советовались несколько дней, не считаясь с тем, что глава советской делегации оказывается в неловкой ситуации. Наконец согласие дано. Стороны решают встретиться в небольшом городке Гласборо, между Нью-Йорком и Вашингтоном.

«Эта встреча не только имела важное политическое значение, — пишет академик Д. Гвишиани, — но и стала серьезным шагом вперед на пути разрушения стереотипного пропагандистского «образа врага» как с той, так и с другой стороны… Позже, в узком кругу, Алексей Николаевич рассказывал, что из личных контактов с президентом США у него возникло представление о дружелюбном, скромном человеке, способном на проявления доброй воли, на поиски взаимопонимания. Импонировал ему и стиль работы Джонсона, его стремление привлечь к диалогу компетентных людей».

Думается, и Джонсон увидел в своем собеседнике такого же дружелюбного человека, готового к диалогу, поиску компромиссов, без чего не бывает продвижения.

Американская и мировая печать высоко оценила встречу в Гласборо, замечает Д. Гвишиани. Наша пресса ограничилась официальным коммюнике. Причина понятна: Центр, то есть Старая площадь, Брежнев, аппарат ЦК, намеренно осаживал премьера.

…Пекин, сентябрь 1969 года. Косыгин, возвращаясь из официального визита во Вьетнам, летит над Китаем. С борта самолета Председатель Совета Министров СССР отправляет протокольную телеграмму премьеру Госсовета КНР Чжоу Эньлаю с пожеланиями благополучия и мира всему китайскому народу и ему лично.

«Не прошло и десяти минут, как поступила ответная телеграмма, в которой Чжоу Эньлай поблагодарил Косыгина и высказал пожелание, чтобы самолет с советской делегацией приземлился в Пекине, хотя бы ненадолго, — рассказывает Михаил Сергеевич Смиртюков, управляющий делами Совета Министров СССР. — Косыгин согласился. И это в то время, когда отношения между Советским Союзом и КНР, во многом по вине Н. С. Хрущева, были весьма напряженными. Встреча А. Н. Косыгина и Чжоу Эньлая в Пекине состоялась и прошла весьма успешно. Об этом поздно вечером в последнем информационном выпуске новостей сообщило наше телевидение; причем с показом видеосъемки событий. Когда же на следующий день я поздравил Алексея Николаевича с удачно прошедшей встречей с премьером КНР, он помрачнел и ответил:

— Вы вот приветствуете это, а сегодня ночью мне звонил Брежнев, и ничего, кроме упрека, за сообщение по телевидению и особенно за показ видеосъемок я не получил. Хотя ни с кем из сотрудников телевидения я не разговаривал».

И еще одна картинка из этой же серии — свидетельства Валентина Фалина о выработке новых отношений с ФРГ.

«13 августа 1970 года А. Н. Косыгин, завершая разговор со мной в своем просторном служебном кабинете в Кремле, сказал:

— Благодарю вас за организацию работы над Московским договором. Текущая информация была толковой и своевременной. Мы постоянно знали, что происходит. Вместе с тем МИД не суетился, не стучался из-за каждого слова в Политбюро. Так бы всегда.

— Считаю своим долгом заметить, что Громыко руководил переговорным процессом от начала и до финала. Ваш комплимент касательно организационной стороны дела должен принадлежать прежде всего ему. Тем не менее я весьма тронут вашим лестным отзывом. Пока ни от кого с верхнего этажа, включая министра, сотрудники отдела не услышали «спасибо». Разрешите, Алексей Николаевич, от вашего имени сделать это теперь.