Сергей Беляков - Ликвидатор

Ночью Саша привел меня сюда, полуживого от усталости и впечатлений дня, посветил фонариком, пока я расстелил постель "На ней спали только пару раз", лаконично сказал он... но мне было все равно, лишь бы побыстрее отрубиться. В палатке волнами разливался молодецкий храп, раздававшийся явно не из одной пары легких; обычно я не засыпаю под такие увертюры, но после спонтанного инструктажа-накачки в штабе батальона (инструктировали Саша и еще один офицер, Игорь, начальник РАСТ и формально мой непосредственный начальник) до подъема оставалось всего около трех часов, и я просто провалился в сон, забыв о храпунах.

Ходырев был высоким, худощавым, с коротко остриженными волосами. Сутуловатый, малоулыбчивый. Впрочем, Игорь тоже не походил на весельчака. На них обоих, на Саше и Игоре, лежала печать предельной усталости, граничащей с апатией.

"Инструктаж" заключался в том, что они оба, и Игорь и Саша, по очереди вываливали на меня кучу информации: пока один говорил, второй отдыхал. Бессистемность и обилие сведений пугали и обессиливали. Насколько мало я знал о всех "что, как, когда и где", я осознал сразу же, в первые же минуты. Их рассказ, густо приправленный слэнгом, пока что вызывал только тоскливое ощущение моей собственной ограниченности, граничащей с никчемностью. Я робко осведомился о том, когда же я увижу РАСТ. Игорь молча встал и вышел на свежий воздух, а Ходырев загадочно сказал:

- Никуда он не денется. Как рассветет, так и увидишь. - И махнул рукой куда-то в сторону.

Мы сидели в штабной палатке, кокетливо обшитой изнутри белой бязью. Батальон химической разведки 25-й бригады химзащиты располагался с самого краю лагеря. Штаб батальона стоял в третьем, последнем, ряду жилых палаток, за ним громадился пищеблок, а еще дальше, за колючкой автопарка, темнели мыльницы БРДМ-2рх и еще какие-то машины, среди которых по идее была и РАСТ. После перипетий дня я едва ворочал мозгами от усталости, а они сыпали и сыпали на меня все эти бесконечные "разрешенная дневная доза", "гнездовой замер фона", "отсидка"... Потом еще были колоритные "Молдаванский КПП", "Лелевское ПуСО", и куча местных географических названий - Дитятки, Копачи, Чистогаловка, Ораное... Ближе к трем ночи они устали и прекратили пытку. Узнав, что я не ужинал, Саша принес банку тушенки, пол-буханки серого хлеба и бутылку минеральной воды. Я ел с ножа и думал, как мало надо человеку для счастья.

...Ходырев заглядывает внутрь палатки:

- Пошли на завтрак! Ты, кстати, уже умылся? Нет?

Он достает из кармана... три пары носок, самых обыкновенных, нитяных, еще с фабричными этикетками:

- Забудь про портянки. На станции перематываться некогда, носки более удобны, да и раздают их там тысячами...

Наскоро умывшись, я также наскоро завтракаю в офицерской столовой. Вечная пшенка с рыбными консервами, но хорошими ("Сайра!" - гордо сказали мне на раздатке), хлеб, масло и довольно приличный кусок голландского сыра.

Мы с Ходыревым идем на оперативку в штаб батальона.

- Идешь моим дублером в сегодняшнюю ходку, - говорит Саша на ходу. - Мой последний выезд; я свою дозу выбрал. Помни главное: везде, где будем на станции, иди за мной шаг в шаг, не отставай.

После оперативки соберем бойцов и идем на отправку.

В штабе - несколько офицеров за оструганным дощатым столом на козлах. Среди них я различаю двух кадровых; остальные - партизаны, в основном лейтенанты. Я вдруг вспоминаю, что не нацепил звездочки на погоны.

Невысокий крепыш-капитан с цепкими глазами резким голосом называет, по всей видимости, маршруты разведки и номера экипажей БРДМ. Саша шепчет: "Капитан Завитаев, начштаба"... Завитаев поворачивается в нашу сторону:

- Ходырев, тебе команда в 15 человек, сегодня на ХОЯТ.

Я смотрю на Сашу - на куда-куда?! Но он глазом не ведет, и до меня доходит, что это не мат.

- На разводе вас подберет гражданский, из УС-605, дальше поставит задачу на месте, но, скорее всего, сегодня - вывоз грунта. Чей дозиметрист сегодня на станцию - первая рота? Вторая? Ну что вы, сами не можете разобраться, мать вашу, командиры хреновы? - Он грозно обводит всех чапаевским взглядом.

- Трщ каптан, мой сегодня едет, старший сержант Звягинцев, первая рота... - Поднимается рука слева от Завитаева. Тот мягчает:

- Сдайте Ходыреву списки на станцию. Вроде все. Больные есть? Замена? Он впервые обращается ко мне:

- Ты новенький? Ходырева меняешь? Как фамилия? Белов, Бе... Беляков, что ли?

Он несколько мгновений изучающе смотрит на меня.

Я не физиономист, но всегда верил и продолжаю верить в то, что твои взаимоотношения с человеком во многом определяются первым контактом глазами. Ну вот, здесь я, похоже, впечатления не произвел.

- Смотри, не обо...сь поначалу. Поедешь с Ходыревым, он тебе все покажет, впитывай как от мамаши, потом сопли утирать будет некому- завтра он уедет.

В команде - бойцы в возрасте. Звягинцев, дозиметрист, озабоченно ковыряется в дэпэшке, ДП-5А.

- Батарея подсела, - он сжимает губы. - Новых нету. Зампотех который день обещает. Вот загнется совсем, когда на станции будем - что тогда?

Прибор, похоже, бывалый. Штанга зонда перетянута изолентой, замок с футляра сорван с мясом. Мне нечего ему ответить, я лишь сочувственно качаю головой.

Перейти трассу в районе расположения бригады оказывается проблемой. Поток машин всех мастей и калибров такой, что нужно буквально уворачиваться от "миксеров"-бетоновозов, бортовых машин, спец-техники, легковушек. Трасса переасфальтирована многократно, обочина без устали поливается водой из АРСов. Мы пользуемся тем, что из ворот нашего автопарка на трассу в сторону станции вытягивается цепочка БРДМов, и проскакиваем перед ведущим броником.

Жара продолжает усиливаться. Пока мы прячемся в вожделенной тени одной из полдюжины машин, плавящихся под солнцем на отправке, Саша говорит о чем-то с надутым от важности капитаном. До меня долетает отрывками: "...какого х...", "...последний раз...", "...на могильник давно пора...".

Похоже, что-то не сложилось. Саша в сердцах козыряет и идет к старому ЗИЛку. Наш, что ли?

Подойдя, я слышу загадочную фразу, которую он бросает водителю, ждущему в кабине: "Когда назад поедем, мимо молдаван объезд найти сможешь?" Следует утвердительный кивок. Саша командует посадку бойцам, и вот мы уже на пути к станции. Василий, водитель, меланхолично насвистывает что-то сквозь зубы. Я стиснут в кабине между ним и Ходыревым. Саша временами ругается сквозь зубы. Налицо проблема, но я не хочу приставать с расспросами - когда надо будет, он объяснит.

Василий переключает скорость, больно стукая меня рукояткой по ноге. Мы притормаживаем. Впереди на трассе - КПП. Ворота-рогатки перекрывают дорогу, но в сторону станции движение почти не замедляется. Рядом с воротами - выгоревшая на солнце палатка. Милиция, военные в основном сконцентрированы на другой стороне. Милиционеры с автоматами, в респираторах Р-2. Дозиметрист, тоже в респираторе, проверяет дэпэшкой уровень радиации на колесах остановившегося грузовика. За ним выстроилась разномастная очередь из "миксеров", автобусов, легковых авто, БРДМов. В обе стороны от КПП в лес уходит колючка, вывешенная на покосившихся деревянных столбах в человеческий рост.