Эльхан Мирзоев - Мои останкинские сны и субъективные мысли

Проснитесь, ребята. Куда столько? Не будет пользы от суррогатного счастья. От этого, от такого не бывает пользы. Ваши дети всё это спустят на наркотики. Сожители разворуют. Болезни задушат. А лекарства дорогие! А врачи жадные! Закон Природы. Природа — лучший, совершенный мститель. И беспощадный. Сообщающиеся сосуды. Божья кара. Отрыжка Бастрыкина… И его тоже это ждёт!

Очнулся я от вскрика Никоновой.

— Хорошо! Хорошо! — она нетерпеливо прижалась к краю стола, положив на него часть грудной клетки. — Я по-другому задам вопрос. По-другому… Какую тему вы бы сделали на этой неделе, связанную с политикой? Вот представьте, что эфир у вашей программы в это воскресенье — чтобы вы сняли?

Олег на мгновение завис, и я ему помог:

— Например, историю губернатора Ставрополья Черногорова [135].

— А что в ней интересного? Она же уже устарела. История умерла…

— Вы ошибаетесь. Во-первых, в ближайшее время будет продолжение — Черногоров не такой человек, который сам уходит в отставку. Во-вторых, в этой истории есть всё: и политика, и предательница-жена, и бэнтли. Он, кстати, близкий к Путину политик.

— А как? — горячилась женщина. — Как сделать?

— Ну, как… Надо бы к нему отправить съёмочную группу. У него дома побывать. В гараже, где эти автомобили стоят, с ним интервью записать. Ну, такую живую «картинку» сделать. Он сейчас в таком состоянии, что согласится на любые съёмки. С бывшей и с нынешней женой о съёмках договориться. Ну и так далее. Но с конкретизированной «картинкой», историей. Пусть покажет свой гараж, пусть «докажет» на «картинке», что у него нет — если он так утверждает — этих бэнтли…

— Угу. Так! — задумалась Никонова и что-то стала записывать в блокноте у себя на столе. — А ещё? Ещё?

— Ну, основная сторона в этой истории должна быть представлена — третья.

— Кто?

— Ну, люди. Черногоров ведь не простой человек, он чиновник. Что сами жители Ставрополья думают. Надо подумать, как это показать, как выразить. Может обычную семью снять — как они следят за всеми перипетиями этой истории. Вообще, его многие мужчины там поддерживают. Он же харизматичный, мужик. Здоровый, крепкий. И ещё не известно — возможно он выиграет от этой семейной истории с женой, чем проиграет. Но, конечно, хорошо бы показать, что все эти семейные проблемы, их публичное обсуждение, возникли у Черногорова из-за его политических проблем — обязательно! И ещё — отталкиваться от реальности: они ведь, я имею в виду, помощников губернатора, пресс-службу — тоже что-то захотят сами пропихнуть, «продать» съёмочной группе: возможно, выход губернатора в народ или ещё что-то. Вот в этом может быть масса интересного, чтобы снять и показать. Вообще, детали самое главное. Много деталей.

— Да?

— Да. А как же. Главное — побольше репортажности. Если ещё подумать, порыться, можно понять, как интересно рассказать эту историю.

Никонова промолчала тогда о том, что два месяца назад, в марте, съёмочная группа «В мире людей» — одной из программ возглавляемой ею Студии спецпроектов Первого канала — снимала историю семьи Черногорова; я потом это узнал. Материал получился неинтересный: по традиции Первого канала, очень предсказуемый и пресный, без деталей, одни «говорящие головы». Конфликт не передан, жизнь не показана, хотя съёмочную группу впустили в свою жизнь и губернатор, и его бывшая супруга… Потому неудивителен был интерес теле-начальницы к тому, что мы рассказывали об этой истории.

— А ведущий? Ведущий кто? — Никонова продолжала допрос со странной маниакальной возбуждённостью.

Ну, она спрашивает — я отвечаю:

— Не знаю… Например, Андрей Колесников. Почему бы и нет. Хороший журналист. Парень ироничный, с бэк-граундом. За такого надо побороться.

— Андрей? Ну, не знаю… — съёжилось у неё лицо в неприятную маску. — Я с ним вместе училась.

Видимо, Никонова что-то нехорошее вспоминала из далекого студенческого прошлого.

— Ну, что — Андрей?! Хм. Так себе журналист… Мне он… не очень…

А, может, она тайно ему завидовала.

— Или же Сергей Минаев, — назвал я ещё одну кандидатуру. — Его рекламодатели любят. Специалист по Product Placement. Мастер этого дела.

Мы с Олегом засмеялись. Никонова не поняла шутки. Видимо, не читала.

— Ну, не знаю, — затянула она. — Он мне тоже не нравится. Тоже мне — писатель. Такие люди сложные в управлении. Лезут со своим мнением.

Тут Олег заговорил резко.

— Ну, пока вы думаете — кто Вам нравится или не нравится, у вас получается телепродукт для… как Вы сказали? «наших старушек»? Это же телевидение прошлого!

— Да? — робко произнесла Никонова и испуганно съёжилась.

— Конечно! Вот у вас проект «Король ринга»…

— Ой, не надо про «Короля ринга», — она, соглашаясь, замахала руками и неожиданно перешла на шёпот: — Мы его не понимаем. Никак не избавимся от этого ужаса. Просто это любимое детище Константина Львовича — а ему возражать… сами понимаете. Рейтинги всё ниже и ниже, а Константин Львович не может бросить это…

— Подождите, подождите, — грубо отрезал Олег. — Идея проекта отличная. Надо просто поменять его философию. Вы не понимаете, как это надо делать!

Я посмотрел на Никонову и еле-еле удержался от смеха. С какой нежностью и покорностью она смотрела на коллегу.

«Ну, нет же, женщина-монстр не смотрела бы так на человека, осадившего её прилюдно», — подумал я. Хотя, возможно, если Олег был бы девушкой, то Никонова вырвала бы ему все волосы на голове прямо при мне без всякого бокса.

— Надо сделать реальный боксёрский поединок с реальными людьми — обычные мужики, настоящие. А не ряженые — как в проекте вашего Константина Львовича. Участник программы — тот, кто пострадал от несправедливости, ему некуда жаловаться. И вот проект даёт любому россиянину шанс, возможность как мужчине вызвать на реальный боксёрский бой своего обидчика — хоть политика, хоть чиновника, хоть своего соседа. Получится народное шоу. Его будут смотреть и любить. Потому что настоящий русский человек всегда за поиск истины и восстановление справедливости в честном бою!

Никонова повела себя после этой поэтически-восторженной речи очень странно. Ничего больше не спрашивала, некоторое время сидела молча, и о чём-то думала. Подвижность грудной клетки говорила о большом волнении. Когда мы уходила, она встала проводить нас до дверей, оставаясь в состоянии близком к анабиозу.

В конце той неделе история с губернатором Александром Черногоровым получила продолжение. 16 мая президент Медведев отправил того в отставку — это было первое подобное решение нового президента. Узнав об этом глава Первого канала Константин Эрнст хвалил Наталью Никонову — за информационное чутьё: ведь на «летучке» с руководством глава Студии спецпроектов говорила о вероятности этой отставки и своих мыслях о съёмке этой истории. Хвалил Эрнст Никонову и за её новые идеи о программе «Король ринга»…