Эльхан Мирзоев - Мои останкинские сны и субъективные мысли

Да, Стакан — это символ страны.

Деньги арендаторы платят огромные — несколько десятков миллионов долларов в год. Но зарплаты у техслужащих ТТЦ нищенские. Куда же уходят деньги? Ремонт-то дешёвейший, улицы-то вокруг грязные, асфальт-то разбитый.

Где же логика?

Логика. Логика…

Несколько лет назад — сразу, как только зданием овладел Хозяин, Шубин М.М. — огромную территорию вокруг ТТЦ огородили высоким металлическим забором. Мол, для безопасности — страна же противостоит международному терроризму, так? Но, как поставили ограждение, стали использовать эту площадь в качестве платной парковки. Ну, очень дорогой — получилась золотая парковка. Люди не платят, оставляют транспорт за километр, забивают всю проезжую часть улицы Академика Королёва; любое малюсенькое пространство у Останкино забито машинами — как жестянка рижскими шпротами. Руководство вначале боролось с этим, договорилось с ГИБДД — те насажали запрещающие стоянку и остановку знаки, забирали машины на штрафстоянки. Ещё какие-то молодые люди кололи шины, расцарапывали кузовы — ну, такой современный российский менеджмент. Креативный маркетинг…

Года два шли активные боевые действия. Потом, правда, успокоилось. Но цену на парковку так и не снизили. И огороженное пространство — эта золотая парковка — стоит пустым.

Так можно веками противостоять международному терроризму. Этим очень интересным способом…

Бедное здание. Оно живёт нами…

Вот, кто мог бы радовать глаз — это женщины Останкино. И они радуют глаз. До того, как начинаешь с ними общаться.

У каждой из них болезнь — даже у самой отзывчивой и доброй — великой деятельницы. Миссия публичной личности. Молодые, среднего возраста, немолодые. Пожилые, те, что ещё в соку, девушки, совсем девчонки. Некоторые ухоженные, некоторые задерганные. Красивые, длинноногие, толстые, усатые. Разные. Но все с проблемами в личной жизни. Нормальная женщина, которая думает о семейном очаге, о детях, о настоящем мужчине — думает, мечтает и идёт к своей мечте — в Стакане не задержится. Когда их видишь, наблюдаешь за ними, узнаёшь их, не покидает мысль… ммм… в корректном виде такая: если женщину не любят, она принимается не любить окружающий мир.

Бежать. Бежать. Бежать надо от останкинских невест. Лучше их держать на расстоянии, чтобы потом не страдать. Её душа не будет принадлежать мужчине, её мысли будут о другом — она в лапах этого останкинского злого духа.

Бедное здание. Никакая архитектура не спасёт!

На первом этаже у главного входа, там — рядом с «Максом» сейчас стоит церковь. За год построили. Вернее, соорудили. Освятили в 2010 году.

Зачем? Ну, причина, дескать, чтобы рядом было место, где можно помолиться. Хотя в двух шагах прекрасный действующий храм Живоначальной Троицы. Не знаю, не знаю…

Кстати, по словам Шубина, ещё его по этому поводу просили сами сотрудники Телецентра. «Хозяин» сказав это тележурналистам, тяжело вздохнул, и взгляд его наполнился грустью .

Именуют строение домовой церковью в честь святого Порфирия [5]. Гордятся — мол, первый в мире православный храм на телевидении. Не имеющая аналогов церковь.

Думаю, тут другие две причины: одна маленькая, другая большая. Во-первых, это из-за новой тенденции. Мода такая. «Стиль от Светланы Медведевой» — показная православная религиозность.

Да, это лавры. Лавры императрицы Александры Фёдоровны, властной и самонадеянной, мешают хорошему пищеварению [6]. И поползла по стране мода среди чиновников говорить о русском Боге в перерывах между основными мыслями о новом японском автомобиле. Дошла до Стакана. Форма вместо содержания. Корреспондент НТВ Дмитрий Штокал очень точно оценил это строительство риторическим вопросом: «Как можно строить храм в сортире?!», а потом пояснил, что имел в виду Останкино. Считаю, что ему виднее, он в программе «Максимум» работал. Активно…

Но главная причина — в гипсокартоне. В этом строительном материале. Церковь-то построена из гипсокартона.

Ну, для них это нормально! Гипсокортон — это вообще их чёткий символ. Гипсокартоновые церкви… А из чего ещё им строить?! Из мрамора, камня, кирпича?! На века?! Да у этих всё временное, мишура. Потому что душонки у этих временщиков тоже гипсокартоновые — сегодня церковь, вчера обком, склад, завтра ещё что-то. Бутик, бизнес-центр, гей-клуб, например. В зависимости от того, какая будет новая тенденция, мода.

Раньше люди, конечно, тоже грешили. Люди всегда грешили. Хотите понять их отношение к себе, к своей жизни, к своим грехам — то есть узнать силу их ужаса перед неизбежным, перед всевышней карой? Какой была их жажда замолить грехи? Вообще, степень критической оценки ими своей жизни? А посмотрите на старые храмы. Они, наши предки, отдавали последнее на их воздвижение. А сами ютились рядом — в мазанках, хижинках, землянках, избах, саклях. Потому что в их собственных глазах грехи их были грехами великими. А всё остальное, земное — ничтожным. Преходящим.

А церковь из гипсокартона — это из-за отсутствия страха за свои проступки, из-за ощущения безнаказанности, условности морали; это свидетельство просто моды на религиозность. Потому что искренне верующий понимает, что своего бога не обманешь. А тут? Тут дело даже не в боге. Тут нет веры! Тут — одурачивание начальства, обязаловка, мейнстрим, выслуживание. Интересно, в своих элитных домах они используют гипсокартон? Не уверен.

Людишки. Мелкие мышата. Даже действия нквдэшных палачей, проливших кровь моего рода (расстрелявших моего прадеда вместе со всей его семьёй, кроме моего деда — тогда ребёнка — которого спрятали соседи) можно осмыслить. Потому что они являлись характерами. Потому что они были фанатиками, обладающими надличностной мотивацией. Только сверхидея может заставить стать сверхчеловеком. А такое великое напряжение не может не вызывать уважение.

А эти… Эти заработали лишь презрение с их обожанием своих недорогих шкурок. Вот они и строят гипсокартоновую Москву, гипсокартоновое общество, гипсокартоновую страну, гипсокартоновую геополитику. А тех, кто с ними не одной крови — они больше всего боятся…

У главного входа в Мосгорсуд есть колонны. Под новодел, но такие массивные, высокие — впечатляют на расстоянии, издалека. Однажды шёл дождь, я стоял у входа и курил. Вдруг обратил внимание — как-то странно стали выглядеть эти колонны, какие-то необычно мокрые стали. Потрогал — о, мягко! Поднажал — и мой палец оставил след в стенке колонны. Тут тоже гипсокартон!

Кстати, там у входа в Мосгорсуд тоже есть часовня — наверное, намёк: мол, здесь надейся только на справедливый небесный суд, а не на земной. Так вот, её строили таджики и узбеки. Я их расспрашивал — им не доплачивали, обманывали, у многих не было регистрации и разрешений на работу. На всякий случай спросил — душу они вкладывали в строительство. Ну, в то, что делали…