Мишель Хоанг - Чингисхан

Елуй Люж прекрасно знал, что его недавно обретенная власть держалась только на безоговорочном подчинении Чингисхану: чтобы подтвердить свою верность, он явился к хану в декабре 1215 года. Тепло принятый— он привез в своем багаже внушительное количество шелка и драгоценного металла — мятежный киданец предложил хану своего собственного сына, чтобы тот служил при монгольском Дворе. Чингисхан спросил о последней переписи населения Южной Маньчжурии — 3 миллиона жителей, — что давало ему представление о ее вооруженных силах. Затем Елуй Люж донес на монгольского посла, который захватил жену побежденного генерала Ваню. Хан срочно отправил гвардейцев, чтобы нарушитель был доставлен к нему, связанный по рукам и ногам. Похититель, предупрежденный о наказании, открылся сопернику Елуй Люжа, вождю Елуй Сибу. Тот немедленно распространил слух о том, что союзник хана Елуй Люж скончался, затем он казнил 300 монголов, сопровождавших мятежного киданя в Монголию. Троим из них, однако, удалось предупредить своего господина. Елуй Сибу был вынужден бежать, он захватил в плен супругу Елуй Дюжа и немного времени спустя объявил себя царем Ляо.

Этот переворот, свергнувший союзника Чингисхана, над которым он взял шефство, изменил положение в Маньчжурии. Тогда как он рассчитывал овладеть этой областью благодаря Елуй Люжу, он был вынужден послать туда военные силы. Таким образом, кроме Мукали он срочно отправил своего брата Джучи-Казара; один шел через долины Сунгари, другой южнее, через бассейны большой судоходной реки Люянь и реки Лаоха. Этот новый поход мог только ослабить династию Цзинь, уже ведущую оборонительные бои, отрезав ее от огромной части ее северных территорий. И на этот раз план Чингисхана был прекрасно продуман: двор Утубу только что принял монарха, бежавшего из осажденного Пекина, и императорские войска Цзиней были деморализованы.

Обе монгольские армии тронулись в путь в конце 1214 года. Первая под командованием Джучи-Казара, вышедшая из стана Каган-Hyp, поднялась к северу, захватила Линь-хуан и несколько других городов, не понеся потерь, затем двинулась к Сунгари, по направлению к нынешнему городу Харбину. Через долину этого притока Амура он проник на территорию солонов, которым он коротко заявил: «Платите дань или готовьтесь к войне!» Напуганные солоны поспешили создать все условия уланам Джучи-Казара. Два рода получили приказ сопровождать их по своей территории, а брат Чингисхана получил в подарок дочь государя, принесшую в своем приданом великолепный шатер из шкур пантер. Это почти все, что известно о конном походе Джучи-Казара, который усмирив часть маньчжурских земель, вернулся в район Керулена.

Со своей стороны, полководец Мукали в сопровождении многих генералов повел своих всадников по направлению к Дадину. Как обычно монголы начали с захвата мелких опорных пунктов, чтобы задушить большие неприступные крепости: операции развернулись на подступах к рекам Лаоха и Сар-Мурун. В январе 1215 года Мукали уже усмирил западную часть Ляонина. Несколькими неделями позднее генерал Аодун заперся в северной столице Бэйцзине, расположенной в верхнем течении реки Лаоха, к северо-востоку от Пекина. Несмотря на мятеж киданьских солдат, разложивший гарнизон, отчаянные атаки монголов были бесполезны, и Мукали не удалось захватить город. Аодун был убит одним из офицеров во время второго мятежа. Однако защитники выстояли. Выведенный из себя этим упорным сопротивлением, Мукали оставил лобовые атаки и решил блокировать цзиньскую столицу.

В этот момент монголам необыкновенно повезло: Кайфынский Двор послал в Бэйцзин человека, чтобы заменить генерала Аодуна. Из-за войск Мукали, стоявших лагерем на южной окраине города, офицер вынужден был добираться обходным путем. Сев на корабль, он приплыл с севера в Ляодунский залив, надеясь продолжить путь по реке Сяо-линь. По дороге тюркский генерал на службе у Мукали, некий Шимо Есиан устроил засаду и казнил его. Затем он попытался проделать невероятно дерзкий трюк: он завладел документами несчастного, переоделся и, выдав себя за офицера — преемника Аодуна, проник в крепость. В Бэйцзине ему все так же везет: он приказывает отвести его к коменданту крепости, который попадает в ловушку и начинает служить под командованием своего предполагаемого начальника. Шимо Есиан, объяснив, что Мукали отводит свои войска, тут же снимает дозорные посты, распускает защитные отряды. С наступлением ночи он посылает известие Мукали и спокойно ждет дальнейшего развития событий. Мукали не составляет никакого труда захватить город Бэйцзин, защита которого подорвана его союзником. Комендант крепости, поняв, что его провели, укрывается внутри Запретного города — места, предназначенного для императора и существовавшего во всех пяти цзиньских столицах, — и бросает вызов монголам. Мукали хочет во что бы то ни стало похоронить его живым. Офицера в конце концов спасает Шимо Есиан, убедив своего главнокомандующего принять того к себе на службу. Взятие Бэйцзиня принесло монголам значительные трофеи, в частности, оружие, которое позволило им экипировать многие тысячи людей. Оккупация северной столицы была завершена к марту 1215 года, за три месяца до падения Пекина.

В начале весны 1215 года Мукали провел еще много осадных операций против Цзиней, почти всегда увенчивавшихся успехом. К концу мая он получил приказ от Чингисхана перейти к северо-востоку от Хэбэя, чтобы поддержать Толуна Черби. После ухода Мукали бои продолжаются вокруг Гуаннина, Синчжона и полуострова Ляодун, в которых монгольские армии одерживают победы. Вся область, расположенная на юго-западе от Шэньяна, охвачена боями, часто очень сильными, о которых еще долго будут писать летописцы.

Битва за Цзиньчжо на небольшом расстоянии от Ляодунского залива вызвала целую серию боев. Когда город открыл свои ворота в сентябре 1216 года, Мукали и его генералы смогли оценить результаты своей победы: десятки тысяч цзиньских солдат или союзников рузгенов были уничтожены или взяты в плен. Повсюду дикие конные набеги отметили победу кочевников. По всей видимости, Мукали не отягощал себя пленными, за исключением тех. кто мог служить его народу: так, он велел убить всех жителей Ич-жоу и Гуаннина, за исключением каменщиков, плотников и актеров. Подчеркнем здесь рано возникший интерес монголов к комедиантам: они найдут применение в театрах Китая во времена Юань (1276–1368), династии, основанной Чингисидами.

Властелин правого берега Ляо Мукали затем переправляется через реку, чтобы овладеть полуостровом Ляодун, который выдается углом в Бохай, напротив провинции Шаньдун. Его генералы, к которым присоединился киданец Елуй Люж, направляют свою кавалерию к самой оконечности этого земного выступа, в Люйшунь. К концу 1216 года Мукали завоевал почти всю Маньчжурию, вице-королем которой он стал. Под монгольский контроль попали современные провинции: Ляонин, Цзилинь, крайний север Кореи и часть Хейлунцзяна к югу от Амура.