Жан Тьерио - Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов

Находясь в постоянных поисках, на чем еще можно было бы сэкономить, министерство обороны в феврале сообщило о том, что в Англию отзывается «Индьюренс» («Стойкий»), единственный крупный корабль, базировавшийся в Порт-Стэнли. Хотя в военном отношении его «вес» и был практически равен нулю (три пушки, экипаж и несколько десятков человек, включая морскую пехоту), все же эти действия Буэнос-Айрес воспринял как некий сигнал. Англичане как бы дали понять, что они не хотят умирать за Фолкленды. Отозвать оттуда корабль означало примерно то же самое, что снять и увезти флаг. В любом случае это было воспринято именно так. И в Аргентине ускорилась подготовка ко вторжению. Первоначально в планах аргентинских военных вторжение было запланировано на сентябрь 1982 года, в самый разгар зимы в Южном полушарии, когда ураганы и штормы делают почти невозможной отправку экспедиционного корпуса, так как скорость ветра достигает 100 километров в час, а волны в среднем — десятиметровой высоты.

Но ситуация осложнялась быстрее, чем было предусмотрено. 23 марта 1982 года группа аргентинцев, занимавшихся торговлей железным ломом, высадилась на Южной Георгии, одном из Фолклендских островов, в крохотном покинутом людьми поселке, чтобы разобрать на части старые постройки и ржавеющие суда. Но они не довольствовались тем, что вдоволь поиграли с автогеном, они подняли над островком аргентинский флаг! Это было началом цепи обстоятельств, приведших к военному конфликту. Маргарет, согласовав вопрос с лордом Каррингтоном и найдя, что их мнения совпадают, отдала приказ морякам с «Индьюренс», еще находившимся в районе Фолклендов, очистить британскую территорию от сборщиков металлолома. В то же время МИ-6 [147] МИ-6, или СИС (Сикрет интеллидженс сервис) — основная разведывательная служба Великобритании. — Прим. ред. сообщила, что аргентинский флот готовится сниматься с якоря. 29 марта был отдан приказ двум ядерным подводным лодкам-ракетоносцам также сниматься с якоря [148] Существует два типа таких лодок: одни предназначены быть просто ракетоносцами; другие, более крупные, могут участвовать в морских сражениях и топить как надводные корабли противника, так и подлодки. . Форин Оффис рекомендовал провести демонстрацию силы, постепенно усиливая нажим, но соблюдая меру. Однако при наличии возбужденного до последней степени своим народом генерала, жаждущего броситься в бой и перейти сразу же в рукопашную, все кодексы хорошего дипломатического поведения, к несчастью, перестают действовать.

Вечером 31 марта, когда еще никто не верил в неизбежность вторжения, Джон Нотт пригласил Маргарет в ее кабинет в палате общин, чтобы срочно переговорить, и сообщил, что аргентинцы планируют напасть на острова 2 апреля. «Совершенно потерянный и уничтоженный, — вспоминает Маргарет, — он так выразил точку зрения министерства обороны: если Фолкленды будут завоеваны аргентинцами, то их невозможно будет отвоевать». Маргарет пришла в ярость и коротко бросила: «Если они будет завоеваны, мы должны будем их отвоевать». В этот момент в палату общин прибыл первый лорд Адмиралтейства [149] Начальник Генерального штаба военно-морского флота. , сэр Генри Лич. Он был в гражданском костюме и потому задержан представителями службы безопасности в холле. К тому же он не имел при себе документов, так что понадобилось вмешательство одного из организаторов партии консерваторов, чтобы выйти из этого неловкого положения. Так, Фолклендский кризис начался как опера-буфф, но продолжение было куда более серьезным. Лич продемонстрировал гораздо больший оптимизм, нежели вышестоящий министр. Маргарет пишет в мемуарах: «Он выказал спокойствие, даже безмятежность, заявив: „Я могу собрать флот, в составе которого будут эсминцы (эскадренные миноносцы), фрегаты, десантные баржи, суда сопровождения. Возглавлять его будут авианосцы ‘Гермес’ и ‘Инвинсибл’. Он будет готов выйти в море через сорок восемь часов“». И это не какой-нибудь хвастун попусту бахвалился. Лич сказал, что будет тяжело, неизбежны потери и жертвы, противовоздушная оборона слаба и что у авиации, базирующейся на авианосцах, в распоряжении есть только самолеты с вертикальным взлетом, и у нее, так сказать, «короткие ноги», то есть радиус действия у нее не слишком велик. Однако сам он произвел великолепное впечатление. «Железная леди» успокоилась: «Генри Лич мне доказал, что если нам придется сражаться, то отвага и профессионализм британских войск победят».

Однако пробил час кризиса, в том числе и политического. Оппозиция принялась разоблачать этот акт международного разбоя, который госпожа премьер-министр не смогла предупредить. Она была вынуждена столкнуться с парламентской фрондой не только в рядах оппозиции, но и в рядах своего большинства. Впервые после Суэцкого кризиса 1956 года палата общин собралась на внеочередное заседание в субботу. Напряжение было ощутимым. Некоторые заднескамеечники уже считали, что Маргарет загнана в угол и обречена на отставку. На трибунах консерваторов спорили и размышляли, а быть может, кое-кто и «играл на повышение или понижение». Но ее холодная решимость, мужская уверенность и патриотический порыв разожгли огонь старого гимна «Правь, Британия, морями…», а ведь многие думали, что он уже давно угас навсегда. Речь ее была жесткой и твердой: «Я должна напомнить членам палаты, что Фолклендские острова и их прибрежные воды были и остаются британской территорией <���…>. Никакая агрессия и никакое вторжение не смогут изменить этот основополагающий факт. Цель правительства состоит в том, чтобы острова были освобождены от любой оккупации <���…>. Население Фолклендов <���…> имеет право определять свое гражданство. Их образ жизни — британский, они — граждане Великобритании, подданные Ее Величества. Воля народа Великобритании — гарантировать это право. В этом наша надежда, и на это будут направлены наши усилия». Даже в рядах левых раздались аплодисменты. Майкл Фут, лидер лейбористов, был охвачен всеобщей эйфорией, сотрясшей Англию. Он поддержал идею отправки экспедиционного корпуса, «ибо вторжение не есть начало оправдания, в нем нет ни малейшей доли законности».

Однако общественное мнение еще не было до конца на стороне Маргарет. Около 60 процентов респондентов при опросах обвиняли ее в том, что она позволила захватить Фолкленды. Однако отправка экспедиционного корпуса способствовала изменению общей атмосферы. «Юнион Джек» развевался над вывесками магазинов, в бутоньерках «цвели» маковые головки. В понедельник корабли экспедиционного корпуса под громкое «ура» толпы стали сниматься с якоря. И вот уже около сотни кораблей, 40 самолетов и 26 тысяч человек, среди которых был и сын королевы, принц Эндрю, служивший на авианосце «Инвинсибл», «на всех парах» неслись по направлению к Южной Атлантике.