Владимир Мартынов - Явка в Копенгагене: Записки нелегала

Заканчивался первый этап моего пребывания в Аргентине. Второй этап начнется в июне 1964 года, когда я вновь туда приеду уже с женой. Связь с Центром была устойчивой и регулярной. Появились новые друзья и знакомые, новые связи. Готовлю окружение к предстоящему отъезду в Европу. Ну не прижился здесь, и все. Разве так не бывает? В стране упадок, экономический кризис, жуткая инфляция, один военный переворот следует за другим. В Европе же — экономический бум. Большие возможности. Поэтому говорю всем, что решил туда уехать попытать счастья. Все меня уговаривали остаться, но я в ответ лишь улыбался. Мне предстояла долгожданная встреча с женой, и все остальное для меня не имело значения.

К тому времени я уже год как посещал спортивный клуб «Ривер-Плейт». По воскресеньям занимался на стадионе легкой атлетикой — бег, прыжки. Это помогало поддерживать форму. Играл еще в палету баска. Игра эта ведется ракетками, напоминающими по форме и размерам теннисные, но изготовленными из толстой фанеры, и твердым мячом из черной резины величиной чуть больше шарика для настольного тенниса. Площадка для игры огорожена с трех сторон высокой железобетонной стеной, окрашенной в белый цвет. Играют обычно два или четыре человека. Игра основана на принципе отскакивания упругого резинового мяча от стенок. Игра крайне увлекательная. Требует большой выносливости и сноровки. Стал учиться играть и в большой теннис. Я полагал, что теннис в будущем будет весьма полезен для заведения нужных знакомств.

Близился отъезд. В мастерской получил расчет. Братья Мендес на прощанье прямо во дворе мастерской устроили традиционное асадо. Рабочие вперемешку с хозяевами сидели за импровизированным столом из ящиков из-под овощей, установленных под навесом во дворе мастерской. Устроили прощальный обед и в саду у сеньоры Кармен: поставили на газоне столы, я пригласил своих приятелей, и мы славно посидели за неизменным асадо. Сеньора Кармен пару раз всплакнула.

— Ладислао, — сказал тогда Рауль, — ты оставляешь здесь разбитые сердца.

Наутро был отъезд. Приехал приятель сеньоры Кармен на стареньком «опель-капитане» (это как наш «Москвич» первого выпуска). Забросили на багажник сверху мой чемодан, с трудом втиснулись в машину и поехали. Был июль месяц. Светило яркое зимнее солнце. Тот самый белоснежный красавец «Прованс», на котором я два года назад приплыл сюда, стоял у причала. Распрощавшись с провожающими, поднялся на борт. Людская масса бурлила на палубе и в салонах, все бары были забиты пассажирами и провожающими. Здесь вовсю шла беспошлинная торговля алкогольными напитками, пивом и прочими товарами. Наступило время прощания. «Прованс», с помощью буксиров медленно выбравшись из порта, вошел в морской канал и тихим ходом взял курс в открытый океан. И снова Сантус, Рио-де-Жанейро, Дакар, Тенерифе на Канарских островах, Лиссабон, Барселона и, наконец, Марсель. В Барселоне стоянка была длительная, и я решил навестить дочь сеньоры Кармен. Миловидная женщина средних лет, настоящая испанка, муж и сын — оба адвокаты. Oни меня уже знали из писем сеньоры Кармен и оказали теплый прием. За обедом я рассказал о том, как живется ее матери, передал сделанные мной фотографии. Дочь сеньоры Кармен очень беспокоилась, что мать ее так сильно располнела, выражаясь ее словами, «стала свободной в талии». Oни не виделись более двадцати лет, с тех пор как кончилась гражданская война в Испании. Внук сеньоры Кармен проводил меня на судно. Славный смуглый молодой человек, похожий на своего деда-артиллериста.

И вот. — Марсель. Теплый июльский вечер. Вхожу в отель и первое, что вижу в вестибюле, — лицо Валентины Терешковой во весь экран стоявшего здесь большого телевизора. Наша первая женщина-космонавт вела репортаж из космоса. Рано утром скорый поезд мчал меня в Париж. Маршрут я выбирал сам, согласовав с Центром. Мой путь снова лежал в Швейцарию.

Париж. Шумный, веселый, суетливый. Остановился в тур-отеле «Пять углов». Там действительно сходятся пять улиц. Отель недорогой, экономия электроэнергии жесткая. Чтобы пройти вечером лестничную площадку или коридор, нужно по мере продвижения нажимать на кнопочные выключатели, которые затем, через определенное время автоматически гасят за тобой свет. В туалете (а он в коридоре общий) открываешь дверь — свет горит, прикрываешь — гаснет, и только когда повернешь защелку, чтобы запереться, свет снова зажигается, по об этом не сразу догадаешься: надписи на этот счет отсутствуют. Расположен отель удачно — до центра рукой подать.

Через три дня поездом приехал в Женеву. Поставил сигнал о прибытии на той же улице, что два с лишним года тому назад. Приобрел подходящий транзисторный приемник и начал слушать свои позывные. В первой же полученной мной шифровке Центр сообщил, что мой сигнал принят и что «Веста» появится в Европе лишь в августе. Условия явки будут сообщены дополнительно. Таким образом, у меня впереди был почти месяц, и я решил посмотреть Швейцарию. Оставил свой чемодан в камере хранения на вокзале в Женеве и отправился по наиболее интересным местам Швейцарии: Сент-Мориц, Монтрё, Люцерн, Зерматт и др. Приобретя рюкзак типа шерпа, горные ботинки, брюки гольф и гетры, я где пешком, а где на почтовом автобусе преодолел несколько горных перевалов. Однажды даже пришлось заночевать высоко в горах в стогу сена, в котором изрядно продрог, ведь заморозки в горах — обычное дело. Два раза в неделю принимал радиограммы. А вот самую важную шифровку проворонил. И все из-за того, что плохо рассчитал рельеф и остановился в отеле, находившемся у самого подножия огромной горы, отчего слышимость была близка к нулю. Повтор был через день. С трудом нашел номер в горном отеле.

Прочитав принятую шифровку, схватился за голову: «Веста», оказывается, уже находилась в Дании и начала выходить на явку!!! Сломя голову помчался ночным поездом в Женеву. Приехал в аэропорт на такси рано утром, взял билет на ближайший рейс Женева — Копенгаген. К сожалению, рейс был вечерним, и явку я пропускал. В самолете, из разговора с сидевшим рядом бизнесменом, выяснил, что в разгаре туристический сезон и с отелями в Копенгагене напряженка, поэтому нужно искать комнату на частной квартире. Оп подсказал мне, как это сделать. Приехав в центр из аэропорта, я затем отправился на железнодорожный вокзал, где функционировало квартирное бюро. У стойки стояла небольшая очередь, но едва я встал в нее, как ко мне подошла старушка и предложила комнату. Она, как, впрочем, все датчане, могла изъясняться по-английски. Вместе с ней на такси мы подъехали к дому в центральной части города. Комнатка мне понравилась. Паспортные данные у меня не спрашивали.