Елизавета Мукасей - «Зефир» и «Эльза». Разведчики-нелегалы

На третий день нашего путешествия команда организовала концерт самодеятельности, в котором приняли участие все пассажиры. Вечер у всех (в основном на корабле были иностранные туристы) оставил хорошее впечатление… На четвертый день мы минули Балтийское море и вошли в Кильский канал. Навстречу шли пароходы с флагами, на которых четко вырисовывалась свастика фашистской Германии.

Кильский канал — морской канал, соединяющий кратчайшим путем Балтийское и Северное моря. Длина канала 98 км, ширина 102 метра.

Следует отметить, что прежде, чем мы въехали в Кильский канал, к нам на пароход должен был войти немецкий лоцман, чтобы вести наш пароход до Северного моря, то есть сопровождать до конца канала.

Немецкий лоцман подъехал к нашему пароходу на катере, ловко забрался к нам на палубу, где стояли все пассажиры, мимо которых он быстро прошел в кабину капитана «Сибири», при этом не взглянул ни на кого. Это был крепкий, коренастый немец, с красным некрасивым лицом, с резкими, волевыми чертами. После соблюдения определенного формального порядка мы поплыли дальше по каналу.

Канал очень и очень узкий. Наш пароход шел медленно, почти касаясь берегов, где были расположены судостроительные верфи, ремонтные мастерские, жилищные усадьбы, роскошные сады.

Проезжая людные места, населенные рабочими, мы встречали громкие приветствия: рабочие бодро поднимали руки со сжатыми кулаками, выкрикивая: «Рот-фронт!» Так вся дорога по Кильскому каналу прошла в приветствиях германских рабочих. Это был приятный и интересный, но, к сожалению, короткий путь.

Кильский канал нас впустил в обширное Северное море. Здесь мы не могли ничего видеть, кроме бесконечной глади голубой воды. Нас все время сопровождали белые чайки, которые кружили над палубой теплохода. Они вносили оживление, и все пассажиры, выходя на палубу, не отрываясь, смотрели на них и любовались этими дивными птицами.

Северное море немного покачивало судно. Сидя в ресторане за вкусным обедом, который мы поглощали с большим аппетитом, неожиданно для себя почувствовали наклон всего парохода сначала в одну сторону, потом в другую. И обед сразу показался отвратительным. Нас начало тошнить, и, не закончив трапезы, мы удалились в каюту, где быстро уснули, как после тяжелой работы.

Но на Северное море обижаться никак нельзя — море просто показало, что оно действительно море, и что для приличия нужно народ немного покачать, так оно и сделало. Покачав честно нас в течение десяти часов, море успокоилось, и мы стали приближаться к Лондону.

Для транзитников военной разведки, следующих к месту назначения через Англию, в информационной справке об оперативной обстановке в этой стране, с которой они должны были ознакомиться, говорилось, что обеспечение национальной безопасности Великобритании, кроме организации борьбы с ирландским сепаратизмом, осуществляется английской контрразведкой МИ-5, созданной в октябре 1931 г. постановлением Кабинета министров и получившей официальное наименование — Служба безопасности (Security Service), хотя аббревиатура МИ-5 продолжает оставаться в обиходе.

Подчеркивалось, что с середины 30-х годов в Англии весьма активно действовал Коминтерн. При этом среди британских трудящихся нашлось немало сторонников антифашистского курса СССР. Лозунги Коминтерна привлекли массу британских интеллектуалов — ученых, студентов, писателей и профсоюзных лидеров. В Великобритании формирование добровольческих сил для борьбы за Испанскую республику для многих выглядело как благородное предприятие во имя спасения демократии и дела социализма. Однако британские ряды борцов против Франко не были едиными в своих политических устремлениях. Они состояли из представителей различных политических фракций. Здесь были демократы, анархисты, синдикалисты, социалисты. Коммунисты в их рядах составляли меньшинство. В результате в начале 30-х гг. в компартию Великобритании вступило несколько блестящих сторонников марксистских идей. Более того, как выяснилось позднее, во время войны в Испании и в дни подписания Мюнхенского договора даже отпрыски британских аристократических семей не только вступали в Интербригаду (армия Коминтерна в Испании), но и соглашались на сотрудничество с советской разведкой.

Это обстоятельство побуждало советскую разведку, равно как и британские спецслужбы, вести постоянное наблюдение за иностранными добровольцами, стремясь внедрить свою агентуру в их ряды. МИ-5 и МИ-6 в равной степени уделяли особое внимание изучению механизмов поставок оружия в Испанию с использованием территории Великобритании. Действительно, агентура ОГПУ в Лондоне получила в этот период задание наладить обеспечение операций по торговле и поставкам оружия таким образом, чтобы эта деятельность не связывалась с активностью советского правительства. В результате советской разведкой за короткий отрезок времени была создана сеть импортно-экспортных фирм в Париже, Лондоне, Брюсселе и Варшаве, которая по хитроумной цепочке с помощью внедренной туда агентуры ОГПУ решала поставленную Москвой задачу военной поддержки испанских интернационалистов.

С момента прихода Гитлера к власти в 1933 году внешняя политика Советского Союза натолкнулась на изоляцию. В этот период все попытки СССР договориться с Англией и Францией неизменно стали встречать отпор с их стороны. В 1935 году премьер-министр Великобритании Иден и премьер Франции Лаваль нанесли официальный визит в Москву, где встречались с наркоминделом Литвиновым. Однако последнему не удалось добиться от будущих союзников каких-либо обязательств. Более того, в период гражданской войны в Испании Лондон фактически объявил о политике невмешательства и даже отказался содействовать продаже оружия правительству в Мадриде. В Москве искренне считали, что Лондон не должен соглашаться с тем, чтобы Испания, от которой зависит вход в Средиземноморье, оказалась под контролем Берлина и Рима. Однако в этот период победила официальная британская политика невмешательства.

1936-й год складывался для английской монархии драматично. Став королем после кончины Георга V, его сын, 42-летний Эдуард VIII (1894–1972), любовной связью с замужней американкой Уоллис Симпсон трансформировал личные дела в общенациональные.

Кабинет Болдуина был исполнен решимости: не допустить женитьбы Эдуарда VIII на Уоллис. Законодательство исключало такие браки для членов королевской семьи. У. Черчилль советовал Эдуарду и Уоллис не спешить. Коронация Эдуарда была назначена на 1937 г. Для высшего общества было бы немыслимым, если бы рядом с монархом стояла дважды разведенная женщина. Понимал это и сам Эдуард. Болдуин напрямик сказал ему, что если он не откажется от намерения вступить в брак с госпожой Симпсон, то кабинет уйдет в отставку и возникнет конституционный кризис.