Елизавета Мукасей - «Зефир» и «Эльза». Разведчики-нелегалы

Было серо и неуютно. Электрические фонари, расплывающиеся в тумане, светили, как солнце в облаках. Большая часть магазинов зажгла свет раньше срока.

Туман постарался скрыться, и выглянувшее солнце заставило потушить огни. Все кругом ожило: улицы, дома, магазины, люди, казалось, что жизнь начиналась только что. Но совершенно неожиданно для всех солнце поступило как Дон Жуан: оно изменило всем. Потушило радость и надежду на хороший сегодняшний день. Солнце скрылось и, мало того, полил сильный дождь.

Напротив нашего отеля помещался огромный магазин постельных принадлежностей. Как только начинался дождь, из этого магазина выходил человек в черной ливрее с огромным черным зонтом, и, в продолжение всего длительного дождя, он был обязан сопровождать всех посетителей магазина до машины, на которой покупатель приехал.

Наши наблюдения прервал телефонный звонок. Это звонил советский Генеральный консул Сазонов и сказал, что сейчас заедет к нам в гостиницу, и мы сможем обо всем переговорить. Вскоре он приехал и предложил нам покататься по городу и познакомиться с Лондоном. Мы, конечно, охотно согласились.

Во время нашего путешествия по Лондону мы были свидетелями выезда королевской четы к народу — в то время королем Англии был Георг IV. Вдоль ограды королевского дворца патрулировали охранники — в медвежьих папахах, в красных пиджаках с золотыми пуговицами, высокие и стройные гренадеры. У забора королевского дворца и немного поодаль, где должна проезжать карета с королевской свитой, собралось много народу, но главным образом — большое количество нищих и калек.

Ровно в назначенный час появилась открытая золоченая карета с королевской семьей. При выезде из ворот королева (мать нынешней королевы Елизаветы) стала разбрасывать в толпу монеты, и началась почти драка за каждую монетку. Кто был сильнее и проворней, сумел собрать побольше денег. Королевская свита уехала, и все стало, как и было несколько часов тому назад. Охрана дворца шагала вдоль забора в сопровождении белых холеных лошадей. А любопытные туристы стояли и смотрели на это необыкновенное представление…

Мы в Лондоне прожили трое суток, ожидая прихода к английским берегам крупнейшего в то время пассажирского лайнера Франции — «Нормандия»… В Лондоне 26 июля 1939 г. нашему сыну Анатолию исполнился один год!

Однажды, проходя по одной из улиц Лондона, я увидел множество небольших киосков, только не с литературой, а с разного рода тканями. Выехал я из Ленинграда в одном костюме, что для работника консульства было слишком скромно.

Зайдя в один из таких киосков, я спросил хозяина, могут ли они сшить мне костюм за одни сутки? «С удовольствием», — ответил он. И меньше чем за сутки был сшит костюм из добротного английского материала, в котором я и приехал на место работы.

В этом костюме я ничем не отличался от других жителей Западной Европы и Америки.

В назначенный день представительница «Интуриста» привезла нас на Темзу, где мы сели на небольшой кораблик и отправились в открытое море. На рейде нашему взору открылась величественная «Нормандия».

В то время таких комфортабельных кораблей в мире было только два — «Нормандия» (водоизмещением 80 тысяч тонн) и английский корабль «Куин Мэри» (водоизмещением 85 тысяч тонн). Это небольшие плавучие города с прекрасными каютами, с несколькими бассейнами, магазинами, саунами, с огромными танцевальными залами, с кинозалами, площадками для оркестров. В залах на стенах висели портреты знаменитых художников, потолки были украшены блистательными хрустальными люстрами, отделанными золотым покрытием.

Нас поместили в каюту экономкласса, правда, там было не так шикарно, как в каютах первого и второго классов.

Кухня была не хуже, чем на «Сибири», плюс красное и белое вино в столовой. Пассажиры первого класса имели свою столовую, где каждый мог заказать еду отдельно.

Путешествие из Лондона в Нью-Йорк длилось пять суток. Несмотря на такой огромный корабль, похожий на 12-этажный дом с 2-мя тысячами пассажиров, и спокойный Атлантический океан, корабль бросало, как щепку, с одной стороны на другую почти все пять суток [2] 1 августа 1939 г. пароход «Нормандия» (2000 пассажиров) доставил из Лондона в Нью-Йорк сотрудника 4-го Управления Генштаба РККА Михаила Исааковича Мукасея, который приступил к работе в качестве руководителя консульства СССР в Лос-Анджелесе, где и проработал до 1942 г. — прим. ред. .

Дети легко переносили боковую качку, мы же, взрослые, все время лежали, страдая морской болезнью.

После Второй мировой войны «Нормандия» несколько раз горела. С развитием воздушного сообщения хозяева «Нормандии» терпели большие убытки и, в конце концов, продали этого гиганта на слом. «Нормандия» неповторима!

Итак, «Нормандия» доставила нас в Соединенные Штаты Америки, в порт Нью-Йорка. Нас встретили наши советские люди, которые там работали.

Оперативную обстановку в США мы изучали в период подготовки нашей командировки, как и все сотрудники военной разведки. В постоянно обновляемой информационной справке, с которой по установленной в обязательном порядке практике знакомились военные разведчики, говорилось, что за деятельностью советского консульства в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско, как и за всеми советскими представительствами в США, слежку ведет американская контрразведка, именуемая как Федеральное бюро расследований США.

Еще в 1924 г. президент США Кулидж, создавая национальную контрразведку, назначил главой службы национальной безопасности 29-летнего адвоката Джона Эдгара Гувера. Одной из главных заслуг Гувера являлось создание централизованного архива, в котором, в частности, были собраны отпечатки пальцев всех, кто в той или иной мере нарушал закон. Гувер сумел убедить администрацию США профинансировать строительство первоклассных лабораторий, оснащенных лучшей для того времени криминалистической техникой. Это он открыл полицейскую академию и создал разветвленную сеть полицейских подразделений. При этом для своих сотрудников он ввел строжайшую дисциплину в духе пуританизма и лично следил за подготовкой новых кадров. В частности, сотрудникам ФБР того периода запрещалось посещать ночные клубы и носить усы, что являлось характерным для американских военных.

Джон Эдгар Гувер пережил все переименования своего ведомства. В июле 1932 г. Бюро расследований стало Бюро расследований США, а в августе 1933 г. — Управлением расследований. Наконец, в июле 1935 г. ведомство Гувера было преобразовано в Федеральное бюро расследований (ФБР), а Эдгар Гувер стал его первым директором.

Хотя все эти годы основное внимание ФБР уделяло борьбе с преступностью, Эдгар Гувер, будучи убежденным антикоммунистом, ни на минуту не забывал, что главными врагами Соединенных Штатов являются не гангстеры и мафиози, а большевики и прочие инакомыслящие. В этом он нашел поддержку и понимание президента Франклина Рузвельта. 25 августа 1936 г. Ф. Рузвельт поручил Гуверу начать широкое негласное наблюдение за деятельностью оппозиционных политических партий и групп как левых, так и правых. При этом была сделана оговорка, что полученные таким образом материалы не могут служить основанием для судебных преследований и выступать в качестве доказательств.