Эльга Лындина - Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

Мы все, наверное, виноваты перед своими родителями. Молодость эгоистична. Она стремительна, унося нас от матерей и отцов, принимая их любовь как должное. Только с их уходом приходит осознание самой страшной, самой необратимой утраты. Машков напомнил об этом просто, сильно и мучительно, вспоминая собственную вину и боль.

В его режиссуре нет утонченности, изысканности. Она мужественна, и в ее простоте метафорически ясное ядро бытия.

Дебют в кинорежиссуре «Сирота казанская» Машкова имела зрительский успех. В год ее проката картина вышла на первое место по продаже DVD. Простая и незатейливая, такой она и была задумана Машковым. «Папу» он решал в ином ключе. Он шел от трагического смысла пьесы, сценария – и сохранил его в финале.

В первой половине картины режиссер больше увлечен изображением специфической среды, внимателен к подробностям из жизни города Тульчина. К его обитателям. Иногда кажется, что все это чуть ли не гипнотизирует режиссера. Отчасти это ощущается и в московских сценах приезда отца к сыну, когда Машкову ну просто по-детски хочется реконструировать довоенную столицу, атмосферу тех лет, но внешний антураж довлеет.

Игра Машкова во многом компенсирует эти огрехи. Абрам ироничен и исполнен достоинства. Он слаб в общении со своим мальчиком, которого с кровью отнимает от себя, посылая в огромную, чужую Москву. Абрам неосознанно чувствует, что это прелюдия более горькой разлуки.

Актер отказывается от удали, которая у него, кажется, в крови, все растворено в его любви к сыну, его радости и боли, его наказанию и счастью. Актер блистательно непосредственен – он в превосходной степени показал возможность внешнего и внутреннего преображения.

В кинематографической версии пьесы Галича повзрослевший Машков, уже имеющий опыт, играет мягче, чем когда-то на сцене. Его голос звучит тихо, как бы с другого берега. Голос становится громче в финале – берега сузились, отец и сын снова вместе. Оба просветлены своей встречей, освобожденные от бремени реалий. Им, как никогда прежде, легко друг с другом.

По определению, по складу своего характера, своей активной, эмоциональной натуры Машков не может быть и не был никогда бесстрастным подслушивателем жизни как актер и как режиссер. В этом контексте, мне кажется, уместно процитировать самого Владимира Львовича:

«Сначала я должен влюбиться в произведение как актер, прожить его, внутренне сыграть, а в репетиционный зал я приношу уже готовый продукт. Делая пьесу с актерами, я фантазирую от своей собственной ступеньки». Сюда же вписывается характеристика, которую дал Машкову его учитель, Олег Павлович Табаков:

«Он (Машков. – Э.Л. ) отличный характерный актер, из него, его актерской индивидуальности, все время должно рождаться что-то новое. В этом смысле он как артист талантливый обречен на такие творческие «деторождения».

Не исключено, что жажда нового – одна из причин, по которой Владимир Машков иногда снимается в боевиках второй категории, где бессмысленно сгущены брутальные краски, многое откровенно заемно, а режиссер падок исключительно на внешние выплески. Так было с фильмом «Охота на пиранью» режиссера Андрея Кавуна. Машков играл полковника Кирилла Мазура, который вступает в борьбу с кошмарным маньяком и изувером Прохором. Машков и Миронов в этой картине снова вместе: Миронов играет Прохора.

В тайге, на дне озера, лежит склад биологического оружия, несущий гибель человечеству. Поединок Кирилла Мазура и бандита Прохора занимает все пространство картины. Прохор, он вообще охотник за людьми, все более изощренно, кровожадно охотится за полковником. Естественно, в результате Мазур одерживает победу. Попытка Кавуна создать некий, на американский лад, блокбастер не оправдалась, несмотря на массу спецэффектов и прочих моментов режиссерского поиска. Впрочем, в подобном материале и искать-то нечего. Принять картину можно было только как неудачное копирование иноземных кассовых лент, не относясь к ней всерьез.

Машков обаятелен, пластичен, Миронов играет не просто таежного разбойника, а человека умного, проницательного, обремененного массой комплексов. Но два замечательных актера фильм не спасли.

В 2007 году Владимир Львович снова снялся у Андрея Кавуна в картине «Кандагар», в основе которой реальные события: побег захваченных в плен российских летчиков из афганского города Кандагар. Авторы подчеркивали, что реальные факты стали только поводом для экранной истории.

Афганистан, 1995 год. Грузовой самолет везет боеприпасы для правительственных войск. Во время полета оппозиционные силы сажают самолет в Кандагаре, летчиков берут в плен. Добиться освобождения было невозможно…

Актер говорил: «И все же до начала съемок, да и во время съемок, мы с режиссером сильно переделали сценарий. Вот хотя бы: изначально мой герой был мусульманином. Но я не захотел, чтобы в моей истории было что-то связанное с религией. Серега – атеист, но за справедливость».

Натуру снимали в Марокко. Журналисты, побывавшие на съемках «Кандагара», писали о гантелях, привезенных Владимиром Львовичем из дома, о том, как он занимался на тренажерах, качал пресс в актерском вагончике. Подтягивался на самим сооруженном турнике. В одной из статей цитировали актера: «Мышцы надо держать в тонусе. Мало ли в какой момент потребуется пробежаться, прыгнуть…» Писали и о том, как вместе с Андреем Паниным Машков подкармливал мошками муравьев, поселившихся в их доме: детская любовь к фауне напомнила о себе…

Свой сорок пятый день рождения Владимир Львович встретил на съемках фильма Алексея Учителя «Край». Телевидение широко освещало, как была отмечена эта дата. На экране появлялся герой дня – красивый, мужественный, демонстрирующий великолепную спортивную закалку, свою силу, самостоятельно выполняющий сложнейшие трюки. Очень профессиональный во всем. По-прежнему безусловный кумир. Можно было бы добавить: «секс-символ», но, хотим мы того или нет, в этом есть какой-то пошлый отзвук, заимствованный нашими одурманенными гражданами из желтых изданий и телевидения. А пошлость, даже ее отдаленный нюанс, никак не соотносится с Владимиром Машковым.

Естественно, впереди у Машкова еще много фильмов, спектаклей. Побед. Но завершить очерк хотелось бы лучшей его, по моему разумению, на сегодняшний день ролью – Давидом Гоцманом из телевизионного многосерийного фильма Сергея Урсуляка «Ликвидация».

После телевизионного показа картины кажется, что роль писалась сразу «под Машкова». Но на самом деле… Об этом лучше расскажет Сергей Урсуляк:

«Гоцман Давид Маркович в сценарии был написан большим, крупным человеком с громким голосом и здоровенными ручищами. Этакий Фроим Грач из рассказов Бабеля. Естественно, выбирая на эту роль актера, я оттолкнулся от сценария. Смотрел артистов, знакомился с теми, кто соответствовал авторским характеристикам своими внешними физическими данными. Выяснилось, что у нас не так и много таких артистов. Причем кто-то не мог сниматься, потому что роль огромная, из кадра в кадр, практически девяносто съемочных дней. Из-за этого честно отказался, например, Сергей Гармаш. Сейчас говорит, что «честно жалеет». Но у него были обязательства перед другими режиссерами.