Ивлин Во - Насмешник

Жизни редко какой из заметных личностей можно позавидовать. Арабы пришли на остров первыми. В шестнадцатом веке португальцы основали здесь маленькую торговую факторию при покровительстве султана Момбасы, однако, заботясь о своей безопасности, полагались главным образом на союз с султаном Малинди. В 1588 году турецкие пираты опустошили побережье. Султан Момбасы обратился с жалобой в Константинополь, султан же Малинди — к Гоа. Затем султан Момбасы бежал. Позже турки появились вновь и захватили остров, превратив его в плацдарм для нападения на Малинди. Гоа послало против них свой флот. Между тем свирепое племя каннибалов, которое называлось зимба, уже несколько лет как неспешно плыло вдоль побережья, убивая и пожирая его обитателей. Они высадились на материке как раз в тот момент, когда португальский флот бросил якоря у острова. Турки предложили зимба объединиться против португальцев. Зимба пришли, сожрали турок и, насытившись, потащились на север, оставив Момбасу португальцам. В Малинди они получили отпор и с тех пор исчезли из истории.

В 1591-м португальцы начали строительство крепости. Она была так привлекательна, что их старый союзник Малинди захотел пожить в ней. Хозяева нелюбезно выгнали его и заплатили за его голову крестьянам на материке, у которых тот нашел убежище. Когда в Лиссабоне и Гоа узнали об этом, королевские власти были в шоке. Чтобы загладить вину своих подданных, было решено, что сыну султана, Юсуфу, которому в то время было семь лет, дадут образование и обратят в христианскую веру. В 1630 году он снова появился в Момбасе, одетый в европейское платье, с белой женой и уже зовясь доном Жерониму. Его встретили не столь радушно, как он ожидал, что заставило его с сожалением вспомнить о бесхитростной вере отцов, так что на приеме, который он дал в форте Жезуш, ему удалось перерезать всех христиан. Это была его последняя удача. Он бежал сначала в Йемен, потом на Мадагаскар и наконец был убит пиратами в Красном море. Португальцы вновь заняли форт Жезуш и владели им, пока он не пал под натиском арабов из Омана. Осада длилась с 1696 по 1698 год и является одним из самых ярких примеров человеческой стойкости; в конце концов от гарнизона остались лишь одиннадцать мужчин и две женщины. Коменданта так мучила кожная болезнь, что он предпочел броситься на врага с саблей в руке. Помощь флота опоздала на день.

В следующем веке португальцы вернули себе форт и год владели им, когда его захватили арабы из оманского Маската. Представляющий их султан Занзибара до сих пор номинально правит фортом. Туристам, которые видят красный флаг, развевающийся над фортом, не стоит бояться антиамериканских выпадов. Это штандарт султана. Британский протекторат был установлен здесь после одного забавного происшествия, случившегося в 1824 году, когда капитан британского военного флота вторгся на побережье по просьбе султана Занзибара, чтобы усмирить его взбунтовавшихся подданных. Пока основные силы англичан были заняты на материке, фортом Жезуш командовал корабельный гардемарин. Под стенами форта разгорелась маленькая гражданская война. Гардемарин послал мальчишку, передать строгое предупреждение, мол, если стороны не прекратят воевать, он атакует их «всеми имеющимися в его распоряжении силами». Предупреждение возымело действие, и воцарился мир. «Силы», находившиеся в тот момент в форте, состояли из пяти военных моряков, двое из которых лежали в лихорадке. На родине правительство отреклось от протектората, объявленного столь легкомысленно. Генералу Гордону пришла в голову странная фантазия присоединить Момбасу к Египту. Так что британская администрация появилась здесь не раньше 1887 года. Не существует данных о том, что здесь когда- :либо правил какой-нибудь африканец.

Эту любопытную историю поведал нам на бастионах форта главный хранитель древностей, сопровождая свой живой рассказ заразительной, но неповторимой жестикуляцией.

В тот вечер я обедал с комиссаром этой заморской провинции. Как все, кого я встречал в тот день и позже, он пребывал в состоянии немого восторга от визита королевы-матери. При каждой возможности она делала больше того, о чем ее просили. Свежая, словно не ощущавшая немыслимой жары, она сорвала все попытки политиков бойкотировать ее активность. Она, в частности, устроила состязание арабских моряков, чьи суденышки, дау, в эту пору года переполняли старую гавань. Насеровское радио клеймило ее как символ западного империализма. Дау приплыли из Занзибара и всех крохотных портов на побережье. Королева-мать подошла к самой воде и долгое время весело болтала с ними — событие, о котором потом годами будут вспоминать в Хадрамауте и Персидском заливе.

Политиков в Момбасе, похоже, не слишком уважают. Большинство наших разговоров в тот вечер так или иначе касалось перспектив развития Кенийского побережья как курорта. Здесь есть пляжи, хороший прибой для серфинга, коралловые рифы, марлин, тунец и акулы для морской рыбалки, почти неизведанное Дно для глазастых ныряльщиков, по сути — все, что привлекает туристов в Вест-Индию. В настоящее время Момбаса используется главным образом в качестве порта и конечного пункта железной дороги; богатый охотник или рыболов едет прямо в Найроби и оттуда отправляется на сафари в заповедники. Комиссар надеется увидеть, как его провинция превратится в морской курорт и место отдыха и развлечений не только для туристов из Европы и Америки, но и для семей с нагорий Кении и Родезии. Сейчас родезийцы стремятся провести отпуск на уровне моря, что рекомендуют им врачи, — в Дурбане, городе со здоровым климатом, но не романтичном и дорогом. В прохладный сезон Кения — куда более заманчивое место с нетронутой природой.

14 февраля. Сегодня я имел возможность собственными глазами увидеть, насколько она заманчива. Но сначала пришлось позаботиться о ночлеге. Ночи на пароходе, пришвартованном к причалу, невыносимы из-за жары, стоящей в это время года, и криков портовых грузчиков. Спасение пришло в лице вызывающе элегантной француженки; она поднялась на борт, когда мы бросили якорь в порту, одетая в форму собственного покроя, как представитель бюро путешествий, принадлежащего ее мужу, — полная противоположность агенту на Лионском вокзале. Весь предыдущий день она отправляла внутрь страны группы туристов, желающих понаблюдать жизнь диких животных в естественных условиях. Этим утром она уже снова работала, нарядная и свежая. Я нашептал в ее симпатичное ушко о своей бессоннице, и она тут же, правда, за довольно приличные деньги, устроила мне ночлег на две следующие ночи в Кибо, местечке на склоне Килиманджаро.

Но сперва — поездка по побережью; в десять утра мой друг сапер и его жена приехали в порт, чтобы забрать меня. Мы заехали за миссис Керкмен в ее отель, переправились на материк и двинулись на север. По пути встретили стайку девушек из соседнего племени, называющегося, кажется, гуяма. Эти язычницы выделяются среди жителей Момбасы, одетых по-европейски и неряшливо, тем, что сохраняют свою африканскую грацию, будучи обнажены до пояса, украшены прелестной татуировкой и бусами. Дорога на север идет то среди африканского буша, то среди кокосовых и кукурузных плантаций. Несколько европейцев с не-зависимым характером живут здесь, поблизости от переправы, расчистив себе небольшие участки земли. В одном из домов жил мистер Керкмен. Он присоединился к нашей компании, и мы поехали дальше мимо Фритауна, поселения рабов, освобожденных в прошлом веке, к руинам города Геди.