Альф Якобсен - Линкор «Шарнхорст»

Через два дня он писал еще радостнее:

«Прошло еще четыре недели, и сегодня у меня праздник. Получил целую пачку писем, в том числе от тебя!.. И еще важное событие: сегодня приехал новый писарь! С божьей помощью… мы будем ходить в школу вместе… эта простая радость будет иметь большие последствия…»

Однако от надежд на спокойное Рождество вскоре пришлось отказаться. Моряки едва успели вскрыть конверты, как вновь была объявлена трехчасовая готовность — около двух часов дня 22 декабря. На борту «Шарнхорста» Бей, Хинтце и старшие офицеры корабля обсуждали происходящие события. В совещании также принимали участие командующий 4-й флотилией эсминцев капитан цур зее Рольф Иоханесон и корветен-капитан (капитан 3 ранга) с Z-29 Теодор фон Мутиус:

«Нам с Мутиусом было не до Рождества. Вместо этого мы думали, что же делать с конвоем».

Иоханесон писал:

«Случайно ли конвой обнаружил самолет, совершавший метеорологическое патрулирование? Все равно, это удача. Завтра, после проверки, будем знать точно».

Как только Ju-88 приземлился в Варнесе, летчика допросили. В 15.56 предчувствия генерал-адмирала Шнивинда подтвердились. Летчик признался, что не смог точно определить тип судов из-за плохой видимости. Теперь он говорил по-другому и утверждал, что это были не военные корабли, а торговые суда водоизмещением от двух до трех тысяч тонн. «Учитывая наш печальный опыт и размеры судов, сообщение пилота может быть совершенно неверным, — писал Шнивинд. — Скорее всего это просто рыболовные суда».

Несмотря на возникшие сомнения, состояние готовности отменено не было. Новые подводные лодки были сняты с дежурства у Лофотенов и направлены в район острова Медвежий, а Люфтваффе было приказано провести более тщательную разведку. Лишь одна из лодок не дошла до места назначения. U-711, которой командовал Ганс-Гюнтер Ланге, должна была быть девятой в составе «Железной бороды», однако в узком Тьельдсунне с ней столкнулся сторожевой корабль, превысивший допустимую скорость. Корпус подводной лодки был сильно поврежден, и ее пришлось поставить в плавучий док в Тронхейме для ремонта. Капитан сторожевика растерялся и приказал всем прыгать в воду.

«Это была трагическая ошибка, которая стоила жизни многим молодым морякам. Было темно, и мы смогли подобрать лишь нескольких человек. Эта трагедия так потрясла капитана, что он вскоре застрелился. Для нас же столкновение оказалось неприятным событием. Конечно, мы как бы получили незапланированный рождественский отпуск, но ведь нам надо было быть у острова Медвежий».

Утром 23 декабря конвой был обнаружен вторично — примерно в 400 милях западнее Лофотенов. С северных аэродромов поднимались бомбардировщики «Юнкерс» Ju-88, четырехмоторные «Фокке-Вульф-200» «Кондоры» и неуклюжие гидросамолеты «Блом-Фосс-138»; они должны были вести наблюдение за союзническим конвоем весь день. Постепенно облака начали рассеиваться, дул не очень сильный юго-западный ветер, иногда шел дождь. Несмотря на пелену дождя, видимость оставалась хорошей, так что летчики на этот раз точно определили, что это была не рыболовная флотилия, а действительно конвой, в который входило около двадцати торговых судов и примерно двенадцать корветов и эсминцев.

Беспокоило лишь явное безразличие конвоя к появлению немецких разведывательных самолетов.

«Конвой идет на север, удаление от берегов Норвегии 400 миль, что ненамного превышает предельный радиус действия бомбардировщиков. А то, что он досягаем самолетами-разведчиками, никого не смущает. Вероятно, англичане считают себя равными по силе с Боевой группой или не ожидают атаки»,

— такого мнения придерживался капитан цур зее Иоханесон на борту Z-29 в Ланг-фьорде.

В Киле генерал-адмирал Отто Шнивинд рассуждал более определенно:

«К полудню 26.12 конвой может быть уже на траверзе острова Медвежий… Удивительно то, что он идет вблизи от берега, расстояние до него всего 380 миль. Возможно, англичане считают нас слабым противником. Однако нельзя исключить и такой возможности, что конвой служит приманкой… и что где-то поблизости находится сильное ударное соединение, которое уничтожит немецкую Боевую группу, если она решится на атаку».

В Каа-фьорде, а также в Нарвике и Киле адмиралы изучали карты, на которые был нанесен маршрут конвоя; последний продолжал идти в северном направлении, уверенно выдерживая среднюю скорость 10 узлов. Он приближался к району дежурства «Железной бороды» и вскоре должен был оказаться в пределах дальности, достаточной для молниеносной атаки «Шарнхорста» и пяти эсминцев 4-й флотилии.

Прошел почти год после унижения Кумметца, которое он претерпел в том же районе, а Гитлер принял тогда решение пустить на слом весь океанский флот. Теперь возник первый реальный шанс восстановить честь флота, нанеся конвоям, идущим в Россию, «сокрушительный удар».

Трофей был ценный и соблазнительно близок. Вообще говоря, все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, и поэтому флотское начальство то впадало в оптимизм, то начинало сомневаться. Рольф Иоханесон писал в дневнике:

«Поразительно, насколько спокойно, со скоростью моторной лодки, идет конвой прямо к острову Медвежий. Такое впечатление, что ни Люфтваффе, ни Боевая группа не существуют».

Однако в данном случае Иоханесон ошибался: англичане были прекрасно осведомлены о существовании Боевой группы.

ОСЛО, ОСЕНЬ 1999 ГОДА.

К этому времени мне удалось собрать копии наиболее ценных документов, имеющих отношение к сражению у Нордкапа; я обращался в следующие открытые архивы: Государственный архив (Public Record Office) в Лондоне, Военный архив (Militärarchiv) во Фрейбурге, Германия, Национальный архив (National Archives) в Вашингтоне и Военно-морской музей (Naval Museum) в Хортене, Норвегия.

Адмиралом Фрейзером было составлено два подробных отчета. Первый из них датирован 31 декабря 1943 года и был написан на борту флагмана «Дюк оф Йорк» при возвращении из Мурманска в Скапа-Флоу; в нем ничего не говорилось о том, где был потоплен «Шарнхорст». Второй отчет датирован 28 января 1944 года, в нем я обнаружил такую фразу:

«Последними, кто видел линкор, были „Ямайка“, „Матчлесс“ и „Вираго“, и это было примерно в 19.38; в 19.48 подошел „Белфаст“ и провел вторую торпедную атаку, корабль затонул в точке с приблизительными координатами 72°16′ N, 28°41′ E».

Прошло уже четыре недели со дня сражения, и Фрейзер имел возможность спокойно отдохнуть. Когда адмирал вернулся на базу в Скапа-Флоу, у него было много времени на то, чтобы изучить необходимые карты и отчеты, а также поговорить со своими капитанами. В высшей степени пунктуальный и добросовестный, он был очень требователен к штурманам. Он и сам писал в отчете: