Красимира Стоянова - Правда о Ванге

Царь, ни о чем не спрашивая, ушел очень смущенный. Он умер 28 августа 1943 года.

После его смерти к нам в Струмицу приехали три женщины из Софии. С ними была еще одна женщина из Петрича. Они объяснили, что являются родственниками царя, и просили Вангу рассказать им, что ожидает царскую семью. Она ответила: «Когда вернетесь, повяжите над царской постелью красную ленту». «А нельзя ли, — спросила одна из них, — повязать розовую или белую ленту?» «Нет, — ответила Ванга, — только красную». Женщины ушли и больше не возвращались. А девятого сентября 1944 года над бывшим царским дворцом взвилось Красное знамя победы.

…Мудрость, сходящая свыше, во-первых, чиста, потом мирна, скромна, послушна, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна.

Послание Иакова, гл. 3(17)

В 1942 году югославско-болгарская граница была открыта, и к Ванге стали приходить люди из Петрича и более дальних мест. Каждый хотел услышать о себе, своем и своей семьи будущем. Приходили и больные в надежде, что Ванга сможет их вылечить.

Однажды к ней пожаловали несколько солдат 14-го интендантского полка Болгарской армии. Среди них был один смуглый 23-летний солдат по имени Димитр Гущеров из села Крынджилица. Он, оказывается, мечтал лично переговорить с Вангой, узнать будущее, которое не сулило ему ничего хорошего. Злодеи убили и обокрали около села Склава его брата-торговца. Остались сиротами трое детей, мать которых болела туберкулезом.

Димитр топтался во дворе, не решаясь войти. Вдруг из домика вышла Ванга и позвала его по имени: «Я знаю, зачем ты пришел. Ты хочешь знать имена убийц своего брата, может быть, я их тебе назову, но ты должен мне обещать, что не будешь мстить. Ты будешь жив и станешь свидетелем их преступлений — на суде».

Ванга никому не разрешала мстить. Она твердо верит, что человек должен стремиться делать только добро, так как злые дела, в том числе и месть, никогда не остаются безнаказанными. И наказание всегда бывает очень жестоким, и если не поразит самого мстителя, то непременно станет проклятием для его потомства. Я часто ее спрашивала, почему так несправедливо происходит, а она всегда отвечала: «Чтобы сильнее болело!»

Не могу понять, отказываюсь и толковать.

Вспоминается еще один случай. Несколько лет назад к Ванге пришел крестьянин. У него в семье родилось 13 ребятишек, но все умирали маленькими, последний, тринадцатый, умер в двенадцатилетнем возрасте. Доктора считали, что мать, сама того не зная, заражала детей еще в утробе туберкулезом, но у Ванги было другое объяснение. Ванга напомнила своему гостю, что юношей он по глупости стеснялся поздней беременности своей уже немолодой матери. А однажды даже жестоко обидел ее. Пожалел, конечно, да поздно: и она и ребенок умерли. Так это давно случилось, что человек успел позабыть, но не «забыла» Ванга, она сразу поняла, почему природа так безжалостна к потомству этого несчастного. Ванга не только напомнила ему о происшедшем много лет назад, но и рассказала ряд таких подробностей, которые не знал никто, и после добавила: «Ты должен знать, что причина твоей беды не в жене. Надо быть всегда добрым, чтобы не страдать целую жизнь».

Но вернемся к встрече с молодым солдатом. Тогда в Струмице, в 1942 году, Димитра Гутцерова настолько поразило сказанное Вангой, что он не помнил, как вышел из ее дома. Димитр никак не мог понять, откуда она знает его имя, как угадала, что томит его душу. Потом он еще несколько раз приходил к Ванге, и они подолгу разговаривали в маленькой комнате.

В середине апреля Ванга сказала сестре, что Димитр сватает ее, и скоро они уедут жить в Петрич.

В то время братьев с ними не было. Васил служил солдатом в Дупнице, а Томе был угнан на работу в Германию.

22 апреля утром расписная коляска остановилась перед домом Ванги. Взволнованный Димитр спрыгнул на землю. Коляска была наполнена ароматными травами и цветами, украшена яркими пестрыми ковриками. Новость быстро разлетелась по всей округе, и отовсюду стали приходить соседи, просто знакомые, чтобы попрощаться с Вангой. Некоторые даже ее укоряли за то, что покидает родной край. Ванга их не слушала, так как прощалась она не с родней, а с тяжелыми воспоминаниями, нищетой и безрадостной сиротской жизнью. Их будущее тоже не было до конца ясным, но они надеялись, что молодую семью ждут радостные дни.

Приданое у невесты было чисто символическим: на плечи Ванга накинула красный шерстяной платок, связанный ею самой, и как воспоминание о родительском доме взяла медный котелок да медный бидончик. Это и был весь ее багаж. Любка села рядом, оглянулась на их жалкий домик в последний раз…

На ворота повесили большой ржавый замок, и никто не знал, когда его теперь отопрут.

Тихо покачиваясь, коляска направилась к Петричу, трое будущих родственников молчали, переживая прощание со Струмицей.

В Петрич приехали вечером того же дня, остановились на улице Ополченческой, 10. Вышли перед покосившимся домишком, который и жилым нельзя было назвать. Расшатанная кровля могла рухнуть в любой момент. Перед домом находился большой неубранный двор. Из окон соседних домов за ними с любопытством следили десятки глаз: слава Ванги-прорицательницы дошла и до этого города. Кое-кто вышел на улицу, какая-то тетка стала громко удивляться: как это слепая может быть хозяйкой и, вообще, какая из нее работница… Но Ванга не обращала на эти слова никакого внимания.

Вошли в темный, длинный и грязный коридор. С двух его сторон имелось по маленькой комнатке. Одна из них позднее стала спальней, а в другой Ванга принимала своих многочисленных посетителей.

«Позади имелась еще одна комната, пристроенная позднее, — вспоминает Любка, — в которой был сделан настил из досок, на нем лежал матрац, а подушками служили шерстяные мешки, наполненные кукурузной соломой. На этой «постели» спала баба Магдалена, 70-летняя мать будущего супруга, трое детей ее убитого сына, и ещё двое детей от другого сына, да их туберкулезная мать. Грязь и бедность удручающие».

Вот так Ванга одну жизнь, наполненную нищетой и лишениями, обменяла на другую, не менее нищую и трудную.

Десятого мая 1942 года Ванга обвенчалась с Димитром и стала хозяйничать в своем новом доме. Очень нелегко пришлось молодой женщине. Бабка Магдалена с присущей простым людям откровенностью не одобрила выбора сына и в первый же момент встречи сказала: «Неужели такова твоя судьба?» Она, вероятно, надеялась, что ее сын привет в дом крепкую, здоровую сельскую девушку, которая и возьмет на себя все заботы о доме, поскольку бабке Магдалене они были уже не по силам.

Ванга молча проглотила обиду и очень скоро показала, на что она способна. Ее не пугали ни злые наговоры, ни нищета, ни вообще какие бы то ни были трудности, так как у нее был не только сильный характер, но и немалый опыт борьбы за жизнь, опыт, приобретенный, можно сказать, от рождения.