Н. Попов - Конструктор боевых машин

История начального периода Великой Отечественной войны знает немало свидетельств успешного применения танков в составе целых подразделений. Группы тяжелых танков КВ использовали для наступательных действий — контрударов. Маневренная война — стихия танков, для этого они и создавались. Вынужденные действовать в обороне, командиры танковых частей использовали тяжелые машины в качестве всесокрушающего тарана при контратаках и, благодаря их неуязвимости, неизменно добивались успеха. Наибольший эффект при этом достигался внезапными действиями.

В одном из первых своих боев танкисты 8-го механизированного корпуса умело использовали боевые качества КВ и нанесли значительный урон механизированным частям противника [80] См.: История второй мировой войны. 1939–1945, Т. 4, с. 42. . Произошло это в бою под городом Лешневом. Командир танкового полка подполковник П. И. Волков первое время попридержал роту КВ в своем резерве, а когда наступила минута равновесия сил, рывком послал семь тяжелых танков в атаку. Немецкие танкисты дрогнули и пустились наутек. Бежали они от наших танков уже в июне 1941 г., бежали беспомощно и трусливо.

Пытаясь ошеломить нас силой первого сокрушительного удара, командование немецко-фашистской армии бросило на фронт все — вплоть до 23-тонных трехбашенных танков фирмы «Рейнметалл», изготовленных в 30-х гг. всего в нескольких экземплярах. Эти танки имели спаренные в центральной башне 75- и 37-мм пушки и пулеметы в двух малых башенках. По некоторым данным, обнаруженным в немецких архивах, одна-две машины летом 1941 г. были посланы на Восточный фронт, где и нашли свой бесславный конец [81] См.: Шмелев И. Сухопутные дредноуты. — Техника — молодежи, 1980, № 1, с. 46–47. .

Случилось так, что немецкие «Рейнметаллы» встретились с KB в первом же бою на советской земле. Это произошло между Бродами и Дубно на Украине 28 июня 1941 г. Г. И. Пенежко в своей книге «Записки советского офицера» так рассказал об этом эпизоде:

«Мы замерли, увидев показавшиеся из садов Ситно уродливые чудовищные машины ярко-желтой, тигровой окраски. Они медленно катились в нашу сторону, сверкая языками выстрелов… Всматриваюсь в бинокль в ближайший левофланговый танк, вырвавшийся далеко вперед. Его контур что-то напоминает мне. Но что?

— „Рейнметалл“! — выкрикнул я, вспомнив фотографию немецкого тяжелого танка, которую видел в альбоме училища, и скороговоркой выпалил: — Тяжелый, пушка семьдесят пять, прямой выстрел восемьсот, броня сорок…

В прицеле надвигалась ребристая громада. Ее башня, поворачиваясь, нащупывала меня своей пушкой. Надеясь опередить, навожу перекрестие на башню.

Раздается гром выстрела. В поле зрения телескопического прицела вместо башни танка клубится облако дыма…

Выглядываю из люка. Передо мной, на том месте, где я видел немецкий танк, валяются исковерканные листы брони и дымится черное пятно. Позади спокойно разворачивается вправо башня нашего КВ. Вот, оказывается, кто стрелял!»

Тяжелые KB, по единодушному мнению большинства военачальников и танкистов, показали себя прекрасными боевыми машинами, их применение в боях вызывало танкобоязнь у солдат противника, в связи с этим немецкое командование принимало соответствующие меры. За каждый сожженный танк KB, например, солдатам вермахта предоставлялся отпуск на три недели.

Командир 1-й гвардейской танковой бригады М. Е. Катуков, осматривая после удачного боя захваченное вражеское орудие, увидел на щите изображение танка KB и тут же надпись: «Стрелять только по КВ». Снаряды к этим орудиям оказались необычной катушечной формы, корпус их изготавливался из мягкой листовой стали, а внутри помещался сердечник из особо прочного с высокой плотностью сплава. Эти снаряды впоследствии получили название «подкалиберных».

В конструкторское бюро Кировского завода шли благодарности от танкистов, их чаще всего адресовали главному конструктору. Ж. Я. Котин, человек скромный, всегда занятый делом, переадресовывал их обычно своим соратникам, не забывая никого из помогающих кировцам в деле создания уникальных боевых машин. С особой теплотой относился он к конструкторам двигателя для КВ. «Отмечая превосходство советских танков над немецкими, — писал Ж. Я. Котин, — необходимо указать на танковый дизель-мотор В-2, как на важный элемент этого превосходства. Немецкие танки работают на бензиновых двигателях типа „Майбах“. На советских же средних и тяжелых машинах применяется дизельный мотор, а преимущества дизеля перед бензиновым двигателем в пожарном и экономическом отношениях общеизвестны…» [82] Котин Ж. Я. Советские танки. — Бронетанковые и механизированные войска, 1946, № 8–9, с. 16.

Один из создателей этого мотора, И. Я. Трашутин, конечно, понимал, что для тяжелого танка 500-сильный двигатель недостаточен по мощности. После упорных поисков, увеличив число оборотов мотора с 1800 до 2000, ему удалось довести мощность двигателя до 600 л. с. Новый образец получил название В-2К и устанавливался на КВ-2.

Перед самой войной конструкторское бюро И. Я. Трашутина сконструировало двигатель В-2 СН с наддувом. В июне 1941 г. этот образец дизеля прислали на Кировский завод для проведения ходовых испытаний на тяжелом опытном танке КВ. Продолжить эту работу конструкторам пришлось уже в условиях войны.

22 июня 1941 г. на Кировском заводе работали лишь цехи непрерывного производства и ремонтники. К полудню, как только прозвучало по радио сообщение о вероломном нападении фашистов на нашу страну, на завод без вызова стали приходить рабочие, инженеры, конструкторы…

Война сразу же потребовала коренных изменений форм и методов работы, перестройки всей жизни на военный лад. Коммунисты руководствовались ленинским указанием о том, что «раз дело дошло до войны, то… вся внутренняя жизнь страны должна быть подчинена войне, ни малейшее колебание на этот счет недопустимо» [83] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 117. .

В Доме культуры имени И. И. Газа начал работать мобилизационный пункт для рабочих Кировского завода. Мимо молодых, недавно посаженных тополей, по дорожкам зеленого сада к зданию Дома культуры спешили люди. В первую очередь призыву подлежали военнообязанные запаса, родившиеся в 1905–1918 гг. Но к работникам мобилизационного пункта обращались и люди постарше, приходили юноши, не достигшие призывного возраста, шли добровольцы из числа производственников, имевших броню. Приносили и коллективные заявления с требованием немедленной отправки в действующую армию. Многие мобилизованные и добровольцы имели государственные награды, полученные за подвиги и доблестный труд.