Ник Мейсон - Inside Out личная история Pink Floyd

В начале сентября мы оказались в Праге (также новом для нас месте). Вечером перед выступлением на стадионе «Страхов» перед 120 000 людей мы пообедали с Вацлавом Гавелом, драматургом и бывшим узником совести, ставшим впоследствии президентом. Это был вовсе не «шикарный банкет», которые предпочитают таблоиды (и почему они вечно настаивают на этом жаргоне?), а неформальный фуршет в кафе на берегу реки. Кое-кто из нас провел серьезную подготовку, прочитав некоторые книги чешского президента по пути на шоу, чтобы продемонстрировать определенное знакомство с его работами. Интересно, не провел ли Вацлав всю предыдущую ночь, перебирая свою коллекцию дисков. Судя по осведомленности в музыке, некоторые его министры в своей прежней жизни определенно были рок-критиками. Мне действительно интересно, не занимается ли тайная полиция при этом новом режиме исключительно обзорами новых альбомов.

Тем временем нам по-прежнему не составляло труда путешествовать инкогнито. Когда мы прибыли в Италию, я снова подумал о том, как нам повезло сохранять такую скромность и сдержанность. Местные папарацци давились в аэропорту, дожидаясь, пока мы сойдем с самолета. Однако низкая степень нашей узнаваемости подтвердилась тем, что они по-прежнему терпеливо целились объективами в самолет даже после того, как мы сошли с трапа, миновали фотографов и забрались в автобус.

Гастроли закончились 25 сентября в Лозанне — или, по крайней мере, это ощущалось как конец тура, поскольку мы с Нетти по окончании последних стадионных шоу направились на юг Франции, чтобы как следует восстановить силы. Однако в октябре нам еще предстояло дать несколько представлений в «Эрлс-Корте». В 1987 году мы играли на арене «Уэмбли» и в Докленде, так что прошло четырнадцать лет с тех пор, как мы выступали в «Эрлс-Корте», одной из наших любимых концертных точек, месте с особенным колоритом, в самом сердце Лондона. Однако выступление в «домашней» концертной точке также означало, что непомерное число людей захочет пройти туда в качестве гостей. Моя дочь Хлоя в то время работала на «Pink Floyd», весь год занимаясь тонкостями продажи билетов и расположения сидений. Лондон, однако, стал для нее самой тяжелой задачей.

Нюансы пропусков во внутреннее святилище сами по себе являются весьма запутанной темой. «Допуск во все зоны» означает проход примерно в половину из них, «VIP» — на шаг дальше. Ламинированные пропуска позволяют пройти еще одни ворота. После этого уже надо быть либо участником шоу, либо членом семьи, либо иметь характерно слабоумный вид. Такой вид предполагает наличие нескольких психов, которые умудряются оказываться там, где им совершенно быть не положено. Один пораженный менеджер тура как-то обнаружил у себя в кабинете совершенно незнакомого чувака, который бодро извинился, что вошел без стука.

Мы уже решили, что доход от лондонских шоу должен будет пойти на благотворительность, и придумали сложную формулу для обеспечения того, чтобы мелкие благотворительные учреждения, с которыми мы имели личные связи, оказались охвачены наряду с более крупными, которые все мы поддерживали. Это означало серию фотосессий с каждым из благотворительных учреждений, которые вполне законно желали получить максимальную выгоду от события. К сожалению, от самого события им было мало радости, ибо перед самым началом шоу рухнула целая секция сидячих мест.

Огни в зрительном зале померкли, и среди гула тревожного предвкушения я различил что-то вроде раската грома. Сначала я подумал, что поставили не ту запись. А затем быстро разнеслась весть о том, что обрушилась секция сидений. Не было никакой иной альтернативы, кроме как немедленно включить свет и оказать первую помощь пострадавшим. То вечернее шоу пришлось отменить. На следующий день лишь несколько зрителей по-прежнему оставалось в больнице, что составило облегчение для всех, не считая, разумеется, тех нескольких.

По случаю мы вставили в ряд представлений день отдыха, и это позволило нам перенести концерт на несколько дней позже, так что большинство людей — хотя, к сожалению, не все — получило шанс увидеть отмененное представление. Несмотря на события первого вечера, шоу показались нам достойными завершения тура. Вся предыдущая работа обеспечила представлениям хорошее качество, а отсвет благотворительности послужил дополнительным оптимистическим штрихом. Дуглас Адамс присоединился к нам на сцене во время шоу 28 октября. Эту возможность мы частично предложили ему как подарок на день рождения, но также благодаря тому, что он придумал название для альбома «The Division Bell». Моим напутствием ему стала фраза: «Делай что хочешь, Дуглас, только вниз не смотри…» Дуглас, судя по всему, этот совет забыл, ибо целую песню провел, внимательно вглядываясь в пол у себя под ногами.

Во время представлений в «Эрлс-Корте» одним нежданным, но очень званым визитером за кулисами оказался Боб Клоуз. Я не видел Боба со времен группы «The Tea Set» в середине шестидесятых, хотя по случайному совпадению он женился на моей старой школьной подруге из Френсхэма. Это напомнило мне появление на Гудвильском фестивале скорости еще более невероятного гостя из прошлого — еще одного товарища по Политеху на Риджент-стрит Клайва Меткалфа. Кто-то с явным недостатком такта сделал Клайву весьма недоброе замечание о том, что, выбрав уход из группы, он, должно быть, теперь чувствует себя человеком, потерявшим выигрышный лотерейный билет. Клайв спокойно ответил, что, когда они с Китом Ноублом решили отделиться от всех остальных, они как раз считали, что совершают правильный карьерный ход. Как заметил Клайв: «А мы-то думали, что это вы неудачники…»

Хотя в то время концерты в «Эрлс-Корте» стали просто концом очередного тура, на самом деле они отметили прекращение нашей активности. В течение следующих десяти лет мы выпустили «живой» альбом и видео, оба под названием «Pulse», основанные на материалах тура, а также различные антологии и переделки нашей работы в новых форматах. Однако мы больше не гастролировали и не выпускали никакого нового материала.

Думаю, Дэвид с легкостью признает, что ему меньше всех хотелось снова ввязываться в драку. Похоже, аппетит к установке нового оборудования или организации очередных гастролей у него совсем пропал. Но я все-таки лелею надежду, что конец группы «Pink Floyd» как активной силы все-таки не наступил. Осталось еще множество вещей, которых мы никогда не делали. К примеру, мы никогда не развивали идею Дэвида об акустическом концерте.

Мы так и не выпустили записи в стиле эмбиент, оставшиеся от сессий к альбому «Division Bell». И — по крайней мере до сей поры — я никогда не появлялся в передаче «Never Mind The Buzzcocks». Из-за столь длительной нашей относительной неактивности (в музыкальном плане) я никак не мог придумать, как закончить эту книгу. Однако потом у меня совершенно неожиданно появился материал для надлежащего постскриптума, а вскоре после этого — и лучшая из всех возможных развязок.