Себастьян Бэлфор - Фидель Кастро

Возрождение национализма во многих частях Латинской Америки и карибских стран в середине 70-х гг. вслед за акцией ОПЕК, казалось, подтверждало слова Кастро. Умеренность кубинского режима но отношению к Латинской Америке частично являлась отражением этой новой реальности. Новая политика также открыла многие дипломатические двери, Изолированную в конце 60-х гг. Кубу вновь стали принимать в сообществе латиноамериканских наций. С 1972 года Куба начала восстанавливать связи с латиноамериканскими и карибскими странами и вскоре после этого вступила в несколько региональных организаций развития. В 1975 году Экономическая система Латинской Америки (СЕЛА) была учреждена 25 странами, включая Кубу, для попытки координировать экономическую политику и уменьшить ее зависимость от Соединенных Штатов. Предварительно за три месяца до этого в Гаване был создан Карибский комитет по развитию и сотрудничеству после взаимных государственных визитов Кастро и премьер-министров Ямайки, Гайяны и Тринидад-Тобаго. В том же году Организация американских государств (ОАГ) проголосовала за усиление санкций против Кубы, хотя Кастро ясно дал понять, что остров никогда не вступит в организацию, управляемую США.

Как самый решительный противник гегемонии США в Латинской Америке, Кастро приветствовал новые инициативы. В новых многосторонних организациях Куба могла помочь братским нациям избавиться от влияния Соединенных Штатов и обеспечить связь Латинской Америки и советского блока. Фактически, преимущества Кубы от участия в этих межамериканских группах были скорее политическими, чем экономическими. Надежды Кастро на возникновение нового экономического блока в Латинской Америке недооценивали тот факт, что рынки для кубинских продуктов и передовая технология, необходимая для развития острова, были сконцентрированы на Западе и, особенно, у заклятого врага Кубы — Соединенных Штатов. Более того, латиноамериканские страны в целом разделяли подобный вид экономической деятельности, сосредоточенной на производстве и обработке сырья и изготовлении потребительских товаров, в результате чего их экономики были скорее конкурентными, чем дополняющими [166] Reed S L’Participation in Multinational Organizations and Programs in the Hemisphere’, in Blasicr С and Mesa-Lago С (eds) 1979 Cuba in the World. University of Pittsburgh, pp. 297 — 312 . Пока же Куба продолжала зависеть от Советского Союза в снабжении энергией и технологиями. Однако если бы остров осознал свой экономический потенциал, произошли бы коренные преобразования в американо-кубинских отношениях. Соединенным Штатам принадлежал ключ от кубинского развития, это могло обеспечить товарами, технологиями и возможность развивать туристический бизнес, в которых очень нуждалась Куба.

Вашингтон все еще продолжал относиться к кубинскому режиму как к угрозе для безопасности США и внешнеполитических целей, что было несоразмерно с действительной способностью Кастро влиять на международные события. Политика США по отношению к Кубе все еще была частично под влиянием реакции на драматические события 1959–1962 годов. Но это также основывалось на уверенности, что кастроизм представлял угрозу их главной цели — поощрению распространения западного капитала в страны «третьего мира». Хотя существовало некоторое давление внутри деловых кругов Соединенных Штатов по поводу нормализации отношений с Кубой, Вашингтон продолжал настаивать на главных уступках во внешней и внутренней политике со стороны кубинского режима в качестве цены за разрядку между двумя странами [167] Для дальнейшего рассмотрения политики США по отношению к Кубе см. Morley М II 1987 Imperial State and Revolution the United States and Cuba, 1952–1986. Cambridge University Press, Cambridge .

Необходимость улучшения отношений с Соединенными Штатами была для Кастро горькой пилюлей, которую, однако, он всегда готов был проглотить. На этом также в то время настаивал Советский Союз, как части его поисков разрядки отношений между Востоком и Западом. Давление также могло быть оказано более прагматичными тенденциями в рамках экономических отделов кубинского правительства. Более того, блокада США представляла собой непрерывный источник беспокойства для кубинцев. Существовало множество причин для войны, таких как воздушные и морские нападения с обеих сторон и случайный захват кубинских рыболовных судов американскими канонерками. Потепление американо-кубинских отношений на самом деле началось с соглашения против налетов, подписанного в 1973 году с администрацией Форда, и продолжилось тайными переговорами в следующем году. В 1975 г. Соединенные Штаты присоединились к большинству ОАГ, голосующему за прекращение санкций против Кубы.

Однако Кастро не был подготовлен к допущению ослабления напряженных отношений с Соединенными Штатами из-за умаления его цели построения союза со странами «третьего мира». Когда Фронт национального Освобождения Анголы обратился к Кубе за военной помощью в 1975 году после южноафриканского вторжения в поддержку «правых» партизан, угрожающих сорвать присвоение ими власти в день провозглашения независимости, кубинские руководители ответили немедленно, отправив тысячное войско на защиту столицы — Луанды. Но это отнюдь не было стремлением, рассчитанным на привлечение Соединенных Штатов, и когда в дополнение к этому Куба проанонсировала конференцию в Гаване в поддержку независимости Пуэрто-Рико, улучшение отношений приостановилось.

Выигрыш от кубинской интервенции в гражданскую войну в Анголе намного перевешивал потери, последовавшие от провала переговоров с США. Конфликт в Анголе возник накануне освобождения от португальской зависимости. Три партизанских движения, борющихся против португальцев в Аворе, в январе 1975 года подписали соглашение, требующее временного трехстороннего правительства и проведения выборов в тот же год. Было общепризнанным, что МПЛА, «левое» националистическое движение, которое во многом равнялось на Советский Союз и было самым популярным из трех организаций Анголы, выиграет большинством голосов. Однако их соперники при скрытой поддержке ЦРУ, южноафриканской организации «Заирин» и наемных войск разорвали соглашение и приступили к двустороннему военному нападению на МПЛА, которое контролировало столицу. В августе южноафриканские войска перешли в Анголу, и в октябре, накануне дня провозглашения независимости, начали полномасштабное наступление на Луанду. Стремительный кубинский воздушный и морской транспорт, следовавший прямо за МПЛА, попросил Кастро помочь сохранить столицу для МПЛА. Болес 20 000 кубинских войск пересекли Атлантику во время кризиса. Поток оружия и солдат был так велик, что Куба сама осталась незащищенной. К концу ноября южноафриканские войска и два партизанских отряда соперников начали отступать, и четыре месяца спустя МПЛА полностью контролировал вновь независимую Анголу.