Клод Смит - Земля сердечных мук

Это письмо очень меня расстроило. Что мне ответить студенту? Нет у нас никакого обитания. Его присвоил себе белый человек.

Даже если земля находилась под защитой государства, белый человек отбирал ее. Было так: власти назначали опекуна, и в конце концов земля переходила к его родственникам; они завещали индейскую землю собственным детям.

Все было очень грустно, и повторялось вновь и вновь. Опекуны забирали десять-пятнадцать акров земель только в уплату за тонну угля. Уголь был нужен индейцам, чтобы согреваться в зимнюю пору.

Координатор по Индейским Делам признался, что мало что знает об этой отчужденной земле. В его кабинете хранятся записи за триста лет взаимоотношений индейских племен со штатом Коннектикут. Но эти записи не заполнят и одного досье. Никто не регистрирует ворованного. К.аким-то образом записи эти всегда оказываются уничтоженными, сгоревшими или утерянными… Так случилось, например, когда мои юристы проводили расследование во время войны за мои четверть акра. Им не удалось обнаружить записи предыдущих судебных процессов. У меня есть только письмо из Бриджпортской библиотеки, где говорится, что нужных материалов «не имеется в наличии или они украдены». Но позже эти записи внезапно нашлись.

Очень удобно терять документы: пропадают улики -свидетельства того, что происходило. Индейские же документы всегда исчезают. Особенно когда дело касается земли. Дело в том, что все умеют брать, и никто не знает как отдавать. Нет никаких проблем, когда речь заходит о продаже индейских земель. Но чтобы ее вернуть, приходится доказывать каждую мелочь. Или начинать боевые действия.

Житье здесь – суровая реальность. На каждом шагу приходится отстаивать свои права. Четверть акра земли – разве это «естественная среда обитания»?

Вот почему мне все так нравилось в Мэйне. Там достаточно свободного пространства: лесов для охоты и рыбной ловли, для собак и лошадей. Можно бить в барабан сколько хочешь – некому жаловаться. Но мне пришлось вернуться домой, чтобы отстаивать эти четверть акра земли.

Сейчас на улице – 1984 год, и то и дело слышишь разговор о книге с названием: «1984» Джорджа Оруэлла. Там речь идет о Большом Брате. Но Большой Брат здесь – с нами, и сейчас. Только его зовут по другому: Большой Бизнес. Если государство отменит все свои ссуды – не будет ни фермеров, ни фабрик, никакого сельского населения. Всё контролирует правительство. Очень нелегко индейцам иметь дело с Большим Братом – и построить для себя пристойное житье-бытье.

Но у меня есть мечта о том, какая могла бы наступить жизнь для погассетов, будь у нас вдоволь земли и живи мы одним общим племенем. Мы смогли бы поддерживать свою культуру и сохранить природное окружение, сосуществуя с дикой жизнью и в то же время заготовляя древесину. Нам понадобилось бы тридцать хижин для племени Голден Хилл.

У нас были бы общинные сады и огороды, конюшни и маршрут для конных прогулок. У нас была бы торговая точка и общинный центр, и мастерская для развития народных промыслов. У нас было бы место для того, чтобы обучать детей на своем языке. Вот это была бы естественная среда обитания. Только для нее необходимо много хорошей земли.

А теперь я расскажу вам о самой войне.

Война за эти четверть акра началась летом 1976 г., как раз в разгар празднования 200-летия образования США. Я находился в ту пору в Висконсине, в резервации индейцев манси, с куратором музея в Трэйлсайде, принадлежащим резервации Уорд Понт-ридж, в Нью-Йорке. Мы искали остатки делаварского языка. И вот до меня донеслась весть, что сосед, проживающий рядом с четвертью акра, учинил судебный иск, утверждая, что эта земля – его собственность, что он купил её у Джорджа Шермана много лет назад. Он велел нам «засыпать дыру и убираться с земли».

«Дыра» была котлованом для бревенчатой хижины, которую начали строить на фундаменте старого дома Шермана.

Я тотчас вылетел домой. Я встретился с членами племени. Мы решили противостоять соседям всеми возможными путями. Отношения с соседями никогда не были хорошими. Тут проживают одни миллионеры. Это -одна из богатейших зон США. Ин не нужна индейская резервация – говорят, она сбивает им цены на собственность.

Город Трамбулл нетерпим ко всем, кто не является белым жителем. Говорят, будто я «не вписываюсь». Им не нравится ни мой барабан, ни мои собаки.

Я держу несколько собак, никуда их не выпуская. Это сторожевые псы, немецкие овчарки. После того, как я оставил бизнес с грузовиком, я стал работать охранником в местном банке. У меня есть разрешение на Кольт 38 калибра. Собаки и револьвер были частью моей работы.

Я работал охранником и водителем для компании Сити-Траст, в Бриджпорте. Я работал на розыскное Бюро Пинкертона. Я работал и на Морской службе безопасности в г. Милфорд. Для этого нужна квалификация. Мой послужной список очень хорош. Есть у меня фотография: начальник полиции г. Милфорда присуждает мне приз за работу, проводимую с детьми.

Но соседи стали жаловаться, что собаки мои поднимают лай, что я будто бы собираюсь кого-то застрелить, что автомашины, когда племя собирается на празднество, перегораживают проезд, что у нас шумно и т.д. А вот когда их дети запускают на всю мощность стереомагнитофоны – это не шум, это – музыка.

Когда разразилась война за четверть акра, соседи намеревались выгнать меня, избавиться от нежелательного элемента. В музее племени, расположенном в моем доме, внизу, имеется старинное объявление о продаже недвижимости, восходящее в прошлому веку. Там на фото изображено местечко, расположенное недалеко отсюда. И сказано: «До Николса можно добраться только машиной или автобусом, или частным транспортом, благодаря чему здесь складывается население, состоящее из добропорядочных людей, тогда как возможность удешевления городка затруднена, приток нежелательных элементов отсутствует». ‹

Вот опять это слово, которое применяют и сегодня: индейцы всегда были «нежелательным элементом».

Во время военных действий, когда председатель агентства по Гражданским правам в Хартфорде занялся изучением этого города, выяснилось, что Трамбулл – самое худшее место для проживания представителей этнического меньшинства.

Надо сказать, что не все соседи были настроены враждебно. Некоторые очень помогали и сочувствовали нам, писали в поддержку в газеты, а отдельные даже выражали желание стать индейцами…

Это связано с недовольством тем образом жизни, который они ведут, потому что все делает за них техника. Многие подростки, возвращаясь из школы, находят на кухне записки вроде: «Сходи в Макдоналдс, поешь чего-нибудь». Вот они и идут в Макдоналдс за жареным картофелем, потому что дома никто им не готовит.А через время им картошка надоедает, и они принимаются за марихуану.