Стейси Шифф - Вера (Миссис Владимир Набоков)

Этот случай отнюдь не отвратил его от Голливуда, на который Набоков положил глаз уже с 1930-х гг. В ноябре 1961 г. «Таймс» объявила, что Набоков будет писать сценарий для киноверсии «По направлению к Свану». Велись также переговоры и по поводу сценария «Дня саранчи». В следующем году Владимир согласился написать киносценарий объемом от восьми до десяти тысяч слов для фильма, который должен был снимать родственник Ровольта. Вера специально просила Минтона не «отпугивать потенциальных режиссеров», интересовавшихся, сможет ли Набоков в 1962 г. взяться за сценарий; Набоков рассматривал предложения по нескольким романам, в частности по «Смеху во тьме». Альфред Хичкок проявил крайнюю заинтересованность в сотрудничестве с Набоковым; вместе они в конце 1964 г. довольно долго обменивались всякими идеями. Ни один из этих проектов так и не был осуществлен.

Между тем ее бывший муж продолжал высказываться в направлении, углублявшем конфликт с его старым приятелем. Эдмунд Уилсон, точно угадав, что книга в какой-то мере инспирирована комментарием к «Онегину» и явилась пародией на него, остался равнодушен к чарам «Бледного огня». «Читать было забавно, но книга показалась мне довольно глупой», — заявил он. Еще одним равнодушным читателем явился Гор Видал, в тот год вместе с Гарри Левином и Элизабет Хардвик входивший в жюри по присуждению Национальной книжной премии. Неизменно преданный Гарри Левин горячо ратовал за «Бледный огонь». Премию присудили Дж. Ф. Пауэрсу.

* Уютно, как дома ( фр. ).

Нечто похожее произошло то ли в 1950 г., то ли чуть раньше; Бишоп, однажды зимним вечером отправившийся к Набоковым в гости, увидел в окне гостиной, как Владимир, стоя на коленях, заламывает руки перед Верой, застывшей в непреклонной позе. Минтон ни словом не обмолвился, что случайно стал свидетелем подобной же сцены; Набоков ни словом не обмолвился о какой-либо ссоре, которая могла повергнуть его в столь унизительное положение. Вечер выдался снежный; шаги явным скрипом отдавались с дорожки. Владимир вполне мог умолять о чем-то Веру — например, чтобы позволила ему не посещать какое-нибудь ненавистное сборище, — хотя все-таки не верится, что ему ради какой-то просьбы потребовалось опускаться перед женой на колени. Более вероятно, что он просто разыграл эту сцену перед окном. От Набоковых можно было ждать чего угодно, они всегда и дома чувствовали себя под пытливыми взглядами с улицы. Впрочем, такое могло произойти и всерьез, как бывало со взрослым Ваном в «Аде»: «Преисполненный нежности, внезапно он припадал к ее ногам в театральном, но совершенно искреннем порыве, способном озадачить каждого, кто внезапно появлялся в дверях с пылесосом».

* Удаление матки ( лат. ).

Особенно был огорчен редактор «Нью-Йоркера» Уильям Максуэлл, неизменно питавший к супруге своего автора нежные чувства. В отношении несостоявшейся церемонии он писал Набоковым, что «рассчитывал пробиться на место рядом с Верой за торжественным обедом». Вместо Набокова премию получал он.

* С этим контрактом ( фр. ).

* Эта… весьма досадная ( фр. ). Порядок слов — французский.

* Приводим это стихотворение, хранящееся в семейном архиве Набоковых:

Лишь однажды в 1964 г. в одной из бесед он назвал ее своей музой.

* Смятения ( фр. ).

* «Фрагментов из жизни чудовищной двойни» ( англ. ).

О подобном же видении говорится в «Пнине», как об «одном из тех снов, что и через треть века после бегства от большевиков все еще преследуют русских изгнанников…».

Одна из ранних стычек с Дженни Моултон случилась из-за висевшей на стене у Моултонов в Итаке репродукции «Вида Делфта» Вермера, не признаваемого Верой за работу мастера. Она упорствовала, что это не Вермер, поскольку считала, что тот писал исключительно интерьеры.

Вот как отреагировал Жиродиа на подобную настойчивость: он усердно старался предоставить Набокову «первый реальный в жизни шанс», а вместо этого «получил со стороны своего патрона черную неблагодарность, меня топтали, точно пьяного извозчика, и исхлестали бичом, как непокорного раба».

Этот рецепт «Яиц по-набоковски» начинается с опускания двух яиц в кипящую воду. Затем читаем: «Следует стоять над ними, столовой ложкой не давая им (имеющим обыкновение вертеться) стукаться о дурацкие стенки кастрюли. Если, однако, яйцо в воде лопнет (вон кипят, как оголтелые) и начнет выпускать белое облачко, как какой-нибудь допотопный медиум во время своего сеанса, немедленно выловите и выкиньте прочь. Возьмите другое и будьте аккуратней».

* «Бардачок», «путешествующий автостопом» ( англ. ).

Набоков считал, что переводить лучше с русского, чем на русский; родной язык, считал он, не может предоставить в ответ на английский удачные, точные эквиваленты и практически не приспособлен для выражения технического языка. Он жаловался, что «windshield wipers» («стеклоочиститель ветрового стекла» — примеч. пер. ) передается по-русски либо выражением длиной в четыре десятка букв, либо какими-нибудь вульгарными советизмами.

Это издание буквально разорило выпустившего книгу в свет в 1967 г. мелкого американского издателя, для которого издательский бизнес не был главным занятием. Он так и не снискал любви Набоковых по многим причинам, в частности потому, что бесконечно бомбардировал Веру письмами после неоднократного вдалбливания ею на протяжении нескольких лет, что это в правила игры не входит.

Вера так разъясняла позицию мужа небольшому американскому издательству, выпустившему «Соглядатая» в мягкой обложке: «Он хочет, чтоб я заранее предупредила Вас, что появится много отзывов и что некоторые окажутся недоброжелательными, поскольку у мужа много врагов. Он просит, чтоб Вы не расстраивались из-за этого. Недоброжелательные отклики порой более полезны для книги, чем льстивая похвала».

Эта ситуация вызывает в памяти стенание, вырвавшееся у Тимофея Пнина, этого любителя изучать расписания поездов: «Я думал, что выиграл двадцать минут, а вместо этого потерял целых два часа!»

* В пути ( фр. ).